Священник Михаил Гавриилович Городенский : [Некролог] / Петропавловской, в Лефортово, церкви священник Иоанн Можаров // Московские церковные ведомости. 1916. № 13. С. 170–171

7-го февраля сего года скончался один из видных деятелей московского духовенства священник церкви Воскресения Христова в Гончарах Михаил Гавриилович Городенский. Почивший иерей — человек еще не старый, полный сил и энергии, — ему только что исполнилось 50 лет. Умер он от тяжкой болезни — сыпного тифа, которым он заразился, как предполагают, от обитателей ночлежных домов — беженцев, приходивших к нему постоянно по разного рода нуждам, за получением пособий из приходского попечительства, как к доброму и отзывчивому пастырю-отцу.

Уроженец Тульской епархии, о. Михаил Гавриилович, по окончании курса въ Московской духовной академии, приказом обер-прокурора Св. Синода определен был в 1891 году августа 22 дня учителем русского и церковно-славянского языков в старших классах Звенигородского духовного училища. Резолюцией Его Высокопреосвященства митрополита Московского Сергия от 19 сентября 1896 г. определен священником к Введенской, в Мариинском женском училище дамского попечительства о бедных в Москве, церкви и законоучителем означенного училища. В 1899 г. января 19 дня резолюцией Высокопреосвященнейшего митрополита Владимира перемещен настоятелем Воскресенской, в Гончарах, церкви — к последнему месту своего служения. 10-го февраля совершено было отпевание почившего. Умер Михаилъ Гавриилович в Городской больнице, куда был перевезен, по настоянию врачей, для лучшего ухода, за три дня до смерти. Вечером 9-го числа тело почившего в закрытом гробе перевезено было в приходский храм, где и был совершен заупокойный парастас. Трогательно и поразительно сердечно было отношение прихожан к своему почившему горячо любимому и глубоко уважаемому пастырю. Во время перевезения тела почившего за гробом следовала громадная толпа народа, а когда процессия, встреченная у Краснохолмского моста духовенством со св. иконами и хоругвями, приблизилась к пределам прихода, тогда весь проезд отъ Таганской площади до Краснохолмского моста буквально залит был народной толпой. На другой день совершена была заупокойная литургия и отпевание почившего иерея Его Преосвященством, Преосвященнейшим Модестом, епископом Верейским, в сослужении многочисленного духовенства, при переполненном народом храме.

Почивший иерей о. Михаил Гавриилович на всех поприщах своего служения Православной Церкви не был «рабом лукавым и ленивым», а самоотверженным деятелем, горевшим пламенной любовью ко Христу, Церкви Православной, борцом за правду, защитником и покровителем сирот и обездоленных. Человек большой честности, он всякому делу, за которое брался, отдавал все свои силы, все свое разумение. В работе он был неутомим. Кроме многотрудных пастырских обязанностей в приходе, он нес нелегкие труды по законоучительству в двух многолюдных учебных заведениях — в Коммерческом училище при Обществе московских купеческих приказчиков и в гимназии Д. А. Лебедева. Кроме того, он состоял членом Комиссии по устройству народных чтений, духовным следователем Ивановского сорока, членом Комиссий — по устройству хозяйственной части духовных училищ Московской епархии и по устройству здания 3-го Московского епархиального женского училища. Вся эта непосильная для одного человека работа, вместе с постоянными заботами и тревогами о родной семье, а семья у него большая — восемь человек детей, не могла не отразиться в конце-концов самым неблагоприятным образом на его здоровье. Последние годы все чаще и чаще стали посещать его болезни. Только полтора года тому назад он перенес тяжелую болезнь — брюшной тиф. А постоянные болезни его детей, которые в последние годы почти не переводились в его семье, и соединенные с ними тревоги, еще более ослабили его когда-то сильный организм. Немудрено, что последняя страшная болезнь для его ослабленного сердца оказалась роковой. Сердце отказалось дольше служить, быстро наступил конец. Тяжелая утрата! В настоящее время, время тяжелыхъ общественных переживаний, такие пастыри, каковым был почивший иерей Михаил Гавриилович, в особенности дороги для Православной Церкви. Человек интеллигентный, в лучшем смысле этого слова, крупного ума, с открытой благородной душой, сердечный, отзывчивый на нужды ближних, без всяких намеков на лицемерие, а тем более ханжества, он производил самое благоприятное впечатление на окружающих и привлекал к себе сердца всех, кто только сталкивался с ним в жизни. В особенности велико было его влияние на учащихся. Несмотря на то, что как законоучитель, ясно сознававший великое значение в деле воспитания животворного слова вечной Жизни, он был строг и требователен к ним, они сердцем чувствовали, что в основе его отношения к ним лежали отношения законоучителя-отца, всей душой любящего их и желающего им высокого нравственного совершенства в духе Христова учения, что и было с самой искренней и неподдельной любовью выражено от лица его учеников, одним из них — воспитанником Лебедевской гимназии в надгробном слове. Беззаветная любовь почившего и преданность делу христианского воспитания юношества было по достоинству оценено и родителями учеников. Так, Общество купеческих приказчиков в день его кончины на экстренном собрании постановило открыть при Коммерческом училище, где он состоял законоучителем, физический кабинет его имени, на каковой предмет и был собран, путем добровольной подписи, капитал в 5000 рублей. Трогательно и глубоко-поучительно было видеть и искреннюю любовь к почившему иерею Михаилу Гаврииловичу его духовных детей. Горе их было велико и искренно. Отовсюду слышалось: «Не нажить нам больше такого священника!» Свое сочувствие они выразили, между прочим, в том, что взяли все расходы по погребению его на свой счет. Действительно, почивший много потрудился в деле устроения прихода. Он, можно сказать, оживил приход, вдохнул в него новую жизнь и возвратил его к живой христианской деятельности. За время своего служения он открыл в приходе церковно-приходскую школу, церковно-приходское попечительство и организовал церковный Совет. Открытие этих благотворительных учреждений не было с его стороны только бумажным бездушным делом: он вдохновил их потом своими постоянными трудами и неустанной энергией к благотворительности. Плодами этой деятельности были постоянные пособия неимущим — сирым и обиженным, вдовам и женам воинов, содержание семи кроватей для раненых, помощь беженцам. На этой деятельности он и душу свою положил за «други своя».

Покойся же дорогой собрат, сном праведника! Та любовь, любовь всесознающая, любовь вечно все обновляющая и все возрождающая, которой ты служил, да сопутствует тебе в жизнь вечную!