Письмо священника Сергия Аквилева жене во время паломничества в Соловецкий монастырь, 1911 или 1912 гг. // Личный архив Елены Крючковой (г. Самара)

Милая супруга Юленька!

Хотя я и сам скоро прибуду домой, но пользуясь свободным временем, опишу свое путешествие. Я ранее из Вологды послал тебе открытку. Приехал я в Архангельск 30 мая около обеда и как раз у Соловецкой пристани на Салом-бале (после объясню словопроизводство[1]) стояли все три монастырских парохода : Вера, Соловецкий и Михаил Архангел. Они еще не ходили вследствие льдов на море. В тот же день речная комиссия осмотрела их и начали выдавать билеты и садить народ. Мы с о. Петром пробрались к о. казначею и раньше всех взяли билеты 1 класса на пароход «Вера», уплатив 8 руб. в оба конца. Народу дожидались тысячи, но комиссия более 350 не позволила садить. Я было просился на «Соловецкий», но оказывается, что «Вера» заменяет у них прекрасный ледорез. Громаднейшие льдины она разрезает своим острым носом. Признаюсь, когда мы выехали в море и увидели полосу льдов, я немножко струхнул. Но наш пароход отлично прошел среди них, тогда как ехавшие сзади нас «Михаил» застрял в одном месте среди сплошного льда и стоял около часу, а «Соловецкий» обломал лопасти винта.

В Архангельске мы с о. П. Покровским (он мне подарил карточку с себя и попадьи) пообедали, а по прибытии в Соловки (31 мая около 4 часов) сходили в монастырскую баньку. В пятницу с утра я пошел молиться и прикладывался к мощам, а вечером того же дня говел и попросил у архимандрита позволения отслужить на другой день раннюю литургию. Конечно, тот с удовольствием позволил и даже благодарил меня за молитвы, когда я поднес ему просфору. Служил я в приделе преподобных Зосимы и Савватия, где почивают их мощи, и после литургии сам служил молебен с акафистом. В тот день я испытывал необыкновенный подъем чувства; этому способствовало, конечно, святость места, а также хорошее, но простое пение хора. В тот же день (субботу) я ездил на тройке вшестером в Савватиевский скит за 12 верст и на Секирную гору (матушка считала ступеньки и оказалось 260), а накануне пешком посетил Филиппову пустынь, а после осмотрел библиотеку. Ризницу не пришлось осмотреть за отсутствием ризничего. Очень мне понравился чин и порядок, с каким происходит трапеза. Сначала, конечно, молитва общая, потом садятся и настоятель (очередной иеромонах) звонит в колоколец за веревочку: все начинают есть, потом после первого блюда опять звонок, и послушники из кухни все как по команде сразу бросаются с мисками по всем столам и со словами Иисусовой молитвы ставят на стол. После трапезы все молятся и много поют (целый чин панагия): очень хорошо выделяются голоса альтов и дискантов — молодые, громкие, чистые. В субботу была всенощная, конечно, длинная, по монастырскому уставу, но опять-таки молиться и слушать пение было приятно; здесь преобладает знаменной[2] напев, не как в Сарове.

В 11 часов вечера (а не ночи, так как здесь ночи теперь не бывает) должен был идти пароход «Вера» же, на котором и я хотел ехать, но разразился сильный шторм на море и отход был отменен до утра. Утром немного стихла погода, но когда мы выехали из-за островов, нас начало изрядно качать, и я тут не стерпел, послал рвоту разика два и потом валялся на пласту. По счастью еще качка была носовая и продолжалась недолго, около 1–2 час., и потом после половины дня погода стихла. К вечеру все очухались и даже попили чайку, а в 1½ после полуночи (солнце уже взошло) мы благополучно прибыли в Архангельск. Сейчас я пишу тебе на подворье в келье монаха, номера все заняты. Еду домой через Вятку, там дешевле. Пароход пойдет в 4–5 час. вечера, надо пока осмотреть Архангельск.

Целую Володюшку, Тамару и Таню и тебя приветствую. Получила ли открытку из монастыря?

Вечно любящий тебя свящ. Сергей Аквилев

4 июня[3] утро г. Архангельск

_____________

[1] Соломбальская верфь в Архангельске.
[2] Знаменной (знаменный) напев — пение по знамениям (нотам), а не на слух.
[3] Вероятно, 1911 или 1912 года.