***
О сущности человека
Существо человека тройственно: тело, дух и душа.
Тело — взято и состоит из земли от мира вещественного, видимого.
Душа — есть духовная сущность, т. е. для телесных чувств неощутима: невидима, неизмерима, невесома, но в некоей степени материальна по образу тела; она приобретает качества по характеру телесной жизни, т. е. может быть оплотнелой, если во всем всегда во временной жизни подчинена телу; может быть и одухотворенной, если не подвластна телу: жила на земле духовными стремлениями, питаясь благодатию Божией.
Дух — есть нематериальная духовная сущность, как бы частица Божества (сущность духовная). Душа движет телом. Дух животворит душу, и все это тройственное существо проникается силою Божиею — благодатью благоволения Божия.
Если человек ведет исключительно плотскую, животную жизнь — душа порабощается телом, и дух почти ничем не проявляет себя, кроме стремления к вечности, что весьма трудно осознается временным телом.
Если человек ведет жизнь духовную, т. е. душа его не порабощена потребностям и ощущениям тела, что может быть только при обуздании тела воздержанием, освященным благодатию — тело для человека является только орудием материальной деятельности в видимом мире. Душа, руководимая благодатию Божией, отводится от услаждения чем-либо тварным (вещественным), живет в сфере духовного мира. Но в духовном мире душа не может только ощущать бытие; она создана для вечной жизни. А жизнь — в радости. Поэтому душа в своем воспитании воспринимает опыт и радости из мира телесного, мирских человеческих переживаний в обществе подобных себе людей, в условиях временной жизни. «Возлюби ближнего своего, как самого себя». Радость постигается через любовь (плод духовный: радость от любви). По мере подчинения тела душе, душа становится наиболее духовной, проникаемой благодатию, и вместе с духом действует любовию к Богу.
Как тело через вещественные предметы милостыни и святыни приобретает благодать, так душа в постоянном стремлении к Богу, в постоянном духовном служении Ему восходит от человеческого естества на степень служения духовного, ангельского. Здесь вера получает в духе всемогущую, божественную силу: верующему человеку становится все возможным (вся возможно верующему).
Но могущество веры есть только внешняя черта, а внутренняя красота и сила веры заключается в прилеплении человека к Богу любовию духовною. Как соестественные капли воды при приближении соединяются в одну каплю, так душа человеческая в духе любовию соединяется с Богом Вечным, Всеблагим, Всемогущим, Вседовольным, Всеблаженным.
Будучи в этом состоянии, Апостол Павел и сказал: никакая тварь не разлучит нас от любви Божией, т. е. мы уже не желаем и не можем допустить в себе отношений к творениям Божиим, которые бы отлучали нас от Бога, т.е. имели бы преимущественную силу.
Твердость этого доброго исповедания Апостола выражена не как стремление или цель, а как достигнутое состояние соединения с Богом, как бы неслиянное соединение. Не есть ли это степень обожения человека? Об этом сказал и преп. Серафим Саровский, когда был в избытке благодати в присутствии Мотовилова: «больше просить не следует, идти некуда и искать нечего», когда они были в духовной теплоте благоуханий, необыкновенной радости и озарены сверхъестественным блистанием. Как же познается этот путь решимости и постоянного напряжения воли? Сила решимости раскрывает нам глубину духовного мира: чем сильнее решимость, тем сильнее переживания (этому содействует и Промысл Божий внешними обстоятельствами нашей жизни.) Чем постояннее и сильнее напряжение воли, тем короче путь к одухотворению естества человеческого. (Так же опасно-гибельны и обманчивы теплохладность и откладывание подвига «на завтра».)
В духовном труде, в напряжении воли на добро так же укрепляются духовные силы, и приобретается навык, как в труде телесном для тела.
Если телесные силы подвержены ослаблению от болезней и лености, так же духовные силы человека слабеют от неверия и уныния (небрежения и боязливого «откладывания»).
Решимость не всегда обязательно сопровождается заметными внешними действиями, а иногда совершается принесением своей воли в жертву воле Божией. И от одного этого могут быть великие плоды.
«Я раба Господня, буди мне по глаголу твоему», — сказала Приснодева Мария Архангелу. Но до этого и после Благовещения, Она проявила много внешнего самоотвержения в среде людей, находясь всегда в необычных и трудных условиях подвига и человеческих взаимоотношений, как, например, с Иосифом Обручником, во время его сомнений. И плодом этой сверхчеловеческой решимости стало прославление: «честнейшая херувим и славнейшая без сравнения серафим».
Вот по этому самому, по действию на сердце наше, заключается сила добродетелей, и она — не в количествах и телесных действиях, а в степени усердия, т. е. глубины сердечного действия.
Так сущность человеческая приобщается Божественного естества.
***
О жизни сердца
Внешние обстоятельства нашей жизни, Промыслом Божиим устрояемые, встречаются нам помимо нашего желания. Но наши отношения к окружающему миру зависят от нас: будем ли мы относиться к мирскому пристрастно или нет. И, судя по тому, как сердце наше отзывается на окружающий мир, можем определить, что находится в сокровищнице сердца нашего: «из сердца бо исходят помышления злые» (чувства греховные), — прелюбодеяния, убийства, татьбы и проч. Но только в целях познания себя не надо идти на сближение с миром и его соблазнами и подвергать себя опасности через соблазн, осквернять себя мирским злом и нечистотой.
Если к нам приближается соблазн из внешнего мира, мы должны позаботиться о том, чтобы не вызывал сочувствия в нашем сердце. А по силе влечения ко греху можем судить о блазненности[1] нашего сердца. Но как общее постоянное правило — никогда не следует пропускать в душу к «сердцу жизни» и воле никаких греховных или соблазнительных впечатлений, «лукавых воспоминаний», услаждения своими чувствами или чем-то мирским и тварным.
***
Схема жизни сердца
Сердце наше на внешние впечатления отзывается уже готовым своим качеством (оно не может иметь сразу дотоле неведомых ему переживаний).
«Из сердца исходят помышления злая»: татьбы, убийства, прелюбодеяния и т. п. не по силе впечатлений, но сердце «износит» сокровище своего состояния, своего качества.
Как же образуется основное сердечное состояние, его «качество»?
Путем повторности и глубины переживаний. Но как образовалась повторность, или глубина переживаний? Глубина переживаний может зависеть от подготовленности к ним. Ищущие находят, а неимущие и небрегущие проходят мимо сокровищ.
Апостол Нафанаил признал в Иисусе Христе Мессию, потому что он искал Его и ждал. А вожди Израиля, заботившиеся только о своих материальных выгодах и почете среди людей, не могли признать Мессией бедного Странника, от которого они не могли получить ни богатства, ни славы.
Повторность переживаний зависит от того, в чем мы видим и ищем жизнь свою. Мы стремимся жить. Но в чем мы хотим ее найти и ищем, определяется направлением нашей жизни, это дело нашей воли.
Если мы стремимся к свету, по Евангелию, мы имеем око совести светлое и существо свое светлым, очищенным. А если кто обратится в область тьмы, он не увидит своей нечистоты, не будет очищать себя — останется скверным и будет оскверняться еще больше. И духовное зрение его, отвратившееся от духовного света, будет пребывать во тьме и делать дела тьмы. Во тьме и зрение приспосабливается для тьмы.
Итак, начало нашего пути в том, чего мы хотим и на что направляем нашей волей нашу жизнь. Если же мы к разумной направленности нашей жизни присоединим и разумное использование окружающей обстановки[2] для нашего спасения — жизнь наша скоро преобразится до неузнаваемости.
***
Что такое жизнь и прозябание
Когда человек живет бессознательно, без высшей цели и высшего разумного управления (жизнь животная), это можно назвать прозябанием. Эта жизнь немного выше растительной и только тем, что меняется место обитания.
Жизнь истинная есть жизнь разумная, когда человек ясно сознает цель, путь и признаки жизни в самом себе. Когда ясно сознает в себе преступное проявление смерти и все свои силы устремляет к жизни. Приражение смерти (искушения) мудро использует для развития жизненных сил, т. е. упражняется в победе над смертию[3]. Тот действительно живет и достоин вечной жизни.
***
Свойство греха
Почему всякое самоуслаждение не достигает цели так же, как превозношение? Потому что основная черта греха — стремление духа или человека присвоить себе свойства Божии: в данном случае — всеблаженство и величие — «Буду подобен Вышнему», «Будете, как боги, знающие добро и зло». «Выше звезд поставлю престол свой и буду подобен Вышнему», — выйду из повиновения и буду сам великим, тогда как этого свойства нет.
Если сладость жизни есть дар Божий, то она животворна. Если же она есть изобретение похотливого сердца — то она тлетворна, смертоносна, как нарушение воли Божией.
***
Источник жизни — Бог
Только Бог один — Источник жизни и истинного Блаженства. И если кто попытается достичь этого иным путем, то и не достигнет (обманется) и впадет в обратное: страдание и смерть (по приговору правды).
***
О Евангелии
Евангелие есть благая, радостная весть (весть жизни). Значит, оно возвещено людям для того, чтобы всякую печаль превратить в радость. Отныне для принявших своим сердцем это благовестие нет никакой безысходной печали. Если кто находится в благодушном (благополучном) состоянии, — пусть поет хвалебные песни Богу. Если кто имеет скорби телесные, — пусть радуется тому, что отдает последнюю дань «тлению», т. е. пусть до конца утончается, уничтожается в нем «ветхий» человек с желаниями. А для этого надо немного: внимательно отнесись к окружающему, всё обращая себе на духовную пользу. Дают — бери, но не радуйся сердцем вещественному приобретению. Бьют или злословят и гонят — удаляйся для погашения гнева, но сам не гневайся. Уничижают — принимай, как урок смирения, вспомнив свои грехи. Хвалят, в особенности если в лицо, — отвращайся и не принимай к сердцу, ибо добро и красота — свойства Божии, а наша собственность — лютыя согрешения наши.
При разумном отношении все нам будет благоприятно, и Богу нашему — слава.
Если кто совершил добрые дела к славе Божией — пусть вдвойне прославляет Его не только делами, но и славословием уст и сердца. Если кто не получил просимого, пусть радуется тому, что не получил неполезное и смирится за то, что имел желание не к славе Божией, а человеческое мирское. Слава Богу за все!
***
Основа нашего религиозного воспитания
(Нить и опыт)
Царство Божие будет и там, в веке грядущем, бесконечным царством славы и блаженства. Оно же есть и здесь, в Церкви Божией, в благодатной жизни в зачаточном состоянии. Блаженство вечное, превосходящее наше земное чувство и мысль и невыразимое словом будет там, но начинается и приобретается здесь немедленным обращением и усилием.
***
Леность
Единственное оправдание наше в лености (в употреблении талантов), — есть полное и постоянное напряжение воли на подвиг, в чем бы он не заключался, не обязательно в большом деле, но и во всяком малом, лишь бы стремление было постоянным, лишь бы воля упражнялась, и «восхождение сердца» было непрерывным. Сделать поклон, подтянуть мускул тела, вовремя отвести взгляд, благоразумно удержать неосторожное слово и т. д., все это может иметь и благотворное последствие, а главное, будет упражнять волю, ум и сердце в добре, в угождении Богу, в любви к Нему. Вся вам любовию да бывает.
***
Еще о лености
Как струна не дает благородного звука без предельного натяжения, так ленивый не совершит добродетели и не получит благодати.
***
Источник жизни
Глубина чувства молитвенного зависит от:
- Искренности обращения к Источнику.
- Силы решимости следовать за Христом по вере.
Итак, обращаясь к Богу, прежде обрати внимание на свою искренность, а затем направь свою волю на решимость быть верным этому обращению (верным до смерти).
***
О глубине впечатлений и переживаний
Чтобы в наше сердце недозволенно глубоко не западали мирские чувства, мысли и впечатления, весь наш внутренний мир должен быть устроен «по вере», ибо, по слову Апостольскому, «все, что не по вере, грех есть».
Если же все наши впечатления будут восприниматься «по вере», т. е. в страхе Божием, если достижения нашего ума и сердца будут в свете лица Божия («Господи, во свете лица твоего пройдем»), то постоянное присутствие Божие перед нами и наш благоговейный страх перед Ним устроят весь наш внутренний мир в подобающий чин (порядок).
***
Жизнь за жизнь
Велика наша ответственность за глубину наших переживаний, ибо грех есть увлеченность естественным до незаконного произвольного самоуслаждения. Отсюда рождается страстность. Против привычных сопротивлений к нашему спасению бороться с решимостью «жизнь» (временную) — за «жизнь» (вечную).
***
О жизни
Каждое живое существо чувствует, а затем, если разумное существо, осознает: чем поддерживается его жизнь.
Первое сокровище для человека — это жизнь в самом себе. Второе — то, чем поддерживает эту жизнь. Люди, приравнявшие себя к животным, не находят другого источника жизни, кроме хлеба и воды (в разных их видах). А те, которые считают себя выше животных, люди, верующие в Бога, признают источником жизни — Бога.
***
В этом все
В неверие люди уклоняются от лености и трусости, боясь обязанностей по вере. Они замыкаются в кругу животных интересов и лишают себя прогрессов, если не считать прогрессом усовершенствование инструментов (т. к. тем же ножом можно отрезать хлеб и проколоть сердце своего брата, т. е. лишить его жизни).
Верующие принимают на себя обязательство веры, т. е. становятся на путь бесконечного нравственного совершенствования, до благодатного усыновления Богу. Верующим может быть только тот человек, который признает источником жизни только Бога и устремляется всеми силами к сближению с Ним.
В этом сущность религии.
***
Об отношениях к предметам
По привычке к вещественному мы в своем уме присвоили каждому предмету качество, забыв о том, что качество сердца нашего или оскверняет и проклинает мир, или благословляет, низводя благословение Божие. Все — в любви к Богу, возрастающей (очищающейся непрестанно).
***
Закон блаженства
Как тело наше питается пищей через желудок, так душа наша питается красотой через сердце. Ибо красота есть отражение Славы Божией, к которой мы и предопределены волей Божией. Поэтому мы тяготеем к красоте, ибо хотим и через нее, и в общении с ней иметь прославление и блаженство наше. Сердце питается любовию. Но любовь есть совершеннейшая степень красоты. Поэтому исполнение заповеди Божией о любви и приводит нас в славу сынов Божиих по благодати.
***
Источник жизни
Жизнь вкушать (пить) только из Божественного источника красоты и блаженства и силы — Творца Всеблагого Промыслителя нашего.
Не довольно ли кланяться «чуждым богам прелести (обмана) идольского»?
***
О славе человеческой
Пора оставить работу на тщетную славу человеческую (на похвалу от людей).
***
О воздержании и любви к Богу
От всех наших ран греховных необходимое средство — воздержание; виды воздержания:
- Чистота телесная.
- Чистота душевная (от превозношения, пристрастия и неудовольствия).
- Чистота молитвы: а) ее постоянство (поточная непрерывность); б) глубина; в) неуклонное совершенствование действа сердечного (восхождение в любви к единому избранному источнику жизни).
Воздержание в том, чтобы сердце не вкушало запрещеного плода, не пило отравленной воды из оскверняемого источника тварного. А второе необходимое, неразрывно связанное с первым (воздержанием) — постоянное устремление сердца любовию к Богу — Источнику жизни.
Так благодатию Божиею да совершается обновление человека от ветхого, греховного, падшего — в нового человека, живущего во Христе.
***
Что мы любим?
Вообще говоря — мы любим жизнь. Иногда мы любим то, что поддерживает нашу жизнь и продляет ее (потому что мы хотим жить вечно). Если мы любим Источник жизни, жизнь истинную и правильную, то мы — наследники жизни. Если мы любим предметы, поддерживающие жизнь, то уклоняемся в идолопоклонство, ограничиваем нашу жизнь, иногда с роковым исходом, т. к. замыкаемся своим сердцем не на самосущем.
Ибо жизнь только в Нем — в Боге.
Жизнь разлита в мире и отражается в нем, как в зеркале. Здесь мы можем только наблюдать ее. А самосущая жизнь только в Боге — источнике жизни. Черпать ее, пить ее — воду жизни, мы можем только в этом Животворящем Источнике.
***
Постоянная практика благочестия
(«Черты современного подвижничества»)
«Вся вам любовию да бывают». Почему Апостол заповедал нам это? Для того, чтобы мы во всех обстоятельствах упражнялись в истинной любви. Потому что любовь есть исполнение воли Божией — Небесного Отца, ходатайствует для нас усыновление Богу и наследие в Царстве Его.
***
Закон блаженства
Блаженство — в любви. Чувство любви текущее, живое, требующее постоянного совершенствования. Совершенствуется любовь через самоотвержение ветхого сластолюбивого человека — скорбию. Скорбь есть врачевство для очищения любви, являющаяся как бы уздой, удерживающей сердце от сластной распущенности (человек, страдающий телом, перестает грешить). Но безысходная скорбь или печаль могут быть убийственными. Для того, чтобы жить, скорбь должна растворяться любовию (ибо без любви мы не можем существовать).
Таким образом, для грешных, нас, — единственный путь к блаженству — радостопечалие, т. е. скорбь, растворяемая любовию.
Истинная Божественная любовь снизошла до ада, ища потерянную драхму — человека. И там любовь победила смерть в стране страдания (вывела из ада).
***
Музыка сердца
Сочетание любви и скорби, «печали по Бозе» дают душе нашей (сердцу) наиболее чистые переживания.
Постоянное самонаблюдение и наши усилия должны быть направлены к тому, чтобы любовь наша не превращалась в самоуслаждение (похоть прелестную или культ своего чувства) или в неудовольствие и гнев.
***
Для людей истина только в покаянии
С того момента, как только мы остановимся на приятности нашего чувства (если не очищен)[4], начинается наше падение (вырождение чувства в худшее).
***
«Нравится» или «не нравится»
Если мы относимся к ближнему под знаком «нравится» или «не нравится», и это уже нехорошо, независимо от повода. Если мы духовны — физические свойства ближнего для нас совершенно не существенны, какими бы они ни были. Если же он на нас произведет положительное впечатление или отрицательное по нравственным качествам — и это лицеприятие, ибо согрешающий человек находится во временном несчастии или бедствии нравственном и может (исправиться) покаяться. Если человек добродетелен, и это не его личное достоинство к тому, чтобы мы имели лицеприятное расположение.
Все добро и вся красота в людях и в мире — отражение славы Божией и дары Его.
Ему Единому — слава и благодарение. А наши отношения к ближним должны быть растворены любовию, сочувствующей к добродетельным и сострадающей к согрешающим.
***
Черты современного подвижничества
Хранить ум и сердце. Во-первых, от вражеских приражений. Во-вторых, очищать все впечатления и представления об окружающем с тем, чтобы видеть не только проклятое (греховное), но и благословенное благодатию. В-третьих, упражняться в сердечном восхождении при повторяющихся соприкосновениях с окружающим миром, чтобы новая встреча с кем-либо или чем-либо была ознаменована наиболее возможным бесстрастием. Наши мысленные и сердечные отношения к окружающему (миру и людям) должны неуклонно совершенствоваться.
Для тех же обычных предметов, а тем более для новых отношений должны раскрываться в сердце нашем «новые обители».
А «сердце глубоко».
***
Качество любви
Любовь лицеприятная есть любовь своекорыстная, т. е. похотная. Она при непосвященности не есть исполнение закона. А посвященностью и исполнением закона — освящается, ибо закон приводит ее к самоотвержению, т. е. к любви истинного вида.
***
Брак (любовь)
Для страстных — любимый человек есть предмет наслаждения, предмет похотной собственности и, наконец, — предмет животной ревности.
Для освященных — уважаемый объект воздержания для славы Божией. В этом различие благословенного Богом и естественного (животного) брака.
***
О непрестанном предстоянии Богу
Жизнь наша может протекать всегда «торжественно и чудно», если она будет провождаться во «свете лица Божия». («Блаженни людие, ведущие воскликновение[5], Господи, во свете лица Твоего пойдут и о имени Твоем возрадуются во век».) Для этого нужно всегда предстоять Богу и иметь к Нему молитвенное обращение. Тогда откроется разум наш к познанию тайн мира[6], к познанию тайн Царствия Божия[7], и сердце исполнится духовного веселия, которого не знает мир людской, преданный суете земной.
***
Страх
Для нас страшен Суд Божий, если все наши мнимо-добрые дела и действительные дары Божии (таланты) будут там от нас отняты, и я останусь там только со своими страстными делами и образами. А сколько их...
***
Два вида страха
Бывает разный страх. Есть страх мертвящий, страх отчуждения, отчаяния и ненависти; страх, чуждый любви, сопряженный с грехами зависти, ненависти, противления и злобы.
Но бывает страх преклонения и любви. Тот страх имеет муку, как говорит Апостол Иоанн, ибо он сопряжен с грехом (жалом смерти) и чужд любви.
Страх второй — страх преклонения с любовию. Такой страх очищает любовь и совершенствует ее. Это страх благоговения и восторга. Такой страх животворен и радостен, порождающий радость совершенствующейся любви. О подобном страхе говорится: «страх Господень чист, умудряющий младенцы»[8], т. е. порождающий нравственную чистоту, праведность.
Часто от нас зависит иметь тот или другой страх в сердце нашем.
***
О страшном суде Божием для священников
Для священника день Страшного Суда Христова имеет особое значение, больше, чем для людей мирских. В этот день он может лишиться благодати священства и остаться совершенно нагим от добрых дел, но с прибавлением к общим для всех грехам еще тяжких грехов небрежения и корысти в своем служении. Назначение священства, как благодатного дара для воинствующей Церкви кончается с концом временной жизни и временного мира, ибо там, в открывающемся вечном веке грядущем не за кого будет ходатайствовать. Даже Новозаветная Жертва прекратится. Если и даже праведники до Суда Христова ходатайствуют за грешников, после Суда и этого не будет, ибо «Церковь воинствующая», земная, временная прекратит свое существование (бытие).
А священнику и обычные дары, и чрезвычайные благодатные дары даются только для временной жизни; и если эти дары простирались даже до прозрения и чудотворений — то и это не есть еще несомненное удостоверение его вечного спасения, ибо «многие скажут в день тот: Господи, не от Твоего ли Имени мы пророчествовали, не Твоим ли именем бесов изгоняли и другие чудеса творили?» И все же Он скажет им: «Отойдите от Меня все делатели неправды».
Вот почему священнику страшно и лично грешить, как человеку, и особенно, леностию и небрежением при исполнении своих обязанностей. Но, вместе с тем, никто так не близок к таинству спасения человеческого, как священник.
***
О лености
Ленясь на молитвенное обращение, мы не приходим, а паче отвращаемся от Спасителя и Пречистой Его Матери.
***
О молитве
Став на молитву, необходимо раскрывать (обнажать) сердце без двойственности (двоедушия) и лицемерия (самооправдания).
***
Признак духовной смерти
Если не желаешь молиться, если молитвословие бывает поверхностно и невнимательно — именно об этом-то и надо поплакать покаянно и помолиться, т. к. это признаки смерти духовной, убийственное охлаждение от тартара или предзнаменование наказания в вечном пламени.
Спасайся, как от огня.
***
В чем правда?
Правду (и утешение) следует искать в себе, в искренности твоего отношения к Богу.
***
О напряжении всех сил в молитве
Наша молитва только тогда будет стремительна, как стрела, если в ней все силы естества нашего будут напряжены, как лук.
Ради чего должно быть в нас при молитве предельное напряжение всех сил? Ради того, что в это время нами ведется решительная борьба за жизнь нашу. Здесь решается вопрос, хотим ли мы жить или умереть. Разве не испытана нами стойкость и живучесть прежних многолетних грехов и страстей?
Разве мы не знаем липкость, навязчивость и пакостность греховных приражений настоящего времени? Разве мы не знаем ядоносную силу всякого греха, который язвит нечистотой наше сердце, вяжет и убивает душу, как пленницу?
Разве мы не знаем, что малейшее склонение воли нашей на грех в ведении уже налагает на нас смертельную ответственность?
Вот почему нам необходимо крайнее напряжение воли и всех сил естества в покаянной молитве о даровании благодати очистительной, подкрепляющей и просвещающей.
***
Чем сильна молитва?
Своей чистотой, дерзновением и надеждой. Надеждой совершенной мы уже получаем то, что просим. Дерзновение может говорить о незазорности, чистоте нашей совести, т. е. о жизни только для Славы Божией. Поэтому и данное (настоящее) прошение наше должно относиться только к славе Божией. Чистая молитва первой степени должна быть свободна (от начала до конца) от «помыслов суетных» — мирского вторжения в нашу душу тройственной похоти и суеты, что обнаружило бы страстность нашей души.
Но так как многие страсти находятся в душе нашей в скрытом состоянии, не проявляя себя, то на следующих степенях необходима чистота сердца от скрытых «молчащих», многолетних (давних) страстей.
Страсть или грех святые отцы считают изглаженным, когда о нем истреблено в душе всякое воспоминание, т. е. после принесенного покаяния и разрешения он безвозратно забыт.
***
О молитве за других
Молиться за другого человека мирскому[9], значит, каяться за него, принимая на себя ответственность за его происшедшие греховные падения. А прежде этого, надо научиться молиться за свои грехи в «покаянии нераскаянном» (глубоком, непрерывном).
***
Путь жизни есть путь ко спасению
Один Бог вечен, не имеющий ни начала, ни конца. Человек же, как Его творение, имеет начало от Него, но не имеет бытию своему конца, ибо предназначен для жизни вечной, жизни блаженной, ибо без радости блаженства нет жизни.
Человек сотворен Богом для вечной жизни, но своим грехопадением отлучил себя от блаженства, и Господь по Своей благодати, чтобы не оставить его — вечно страждущим, отделил от его вечного бытия жизнь временную — временною смертию тела.
Жизнь временную дал ему для очищения от греха, как если бы на воспитание (или перевоспитание) и восстановления своего божественного сыновства в человеке. Таким образом, жизнь временная есть время воспитания, время очищения и подготовления к жизни вечной, блаженной.
Вся наблюдаемая нами окружающая жизнь протекает в пульсации, в периодах от отдельного биения до целого периода временной жизни — все это своего рода волны: рождаются, вздымаются и затухают.
Поэтому и временную жизнь человека мы можем рассматривать, как «отрезок» его бытия во времени, период приготовления к жизни вечной, а поэтому характерные черты возраста будут иметь даже для нас свое значение в деле нашей подготовки к вечности, в деле спасения.
Спасение наше есть спасение от греха, проклятия и смерти вечной, но т. к. осуждение наше на вторую смерть (вечное страдание) будет за грех (жало смерти), то, следовательно, вся наша временная жизнь должна быть посвящена на освобождение от греха и от его последствий — осуждения и вечных страданий.
Но что такое грех? Грех есть извращение наших естественных потребностей, извращение самой жизни: нам естественна святость и чистота, охранение и продление жизни, и это безгрешно, ибо благословенно Богом.
Но нам не естественно сладострастие, поэтому оно и осуждено Богом, как грех в виде похоти плоти, похоти очей и гордости житейской.
Ибо все это не «по вере», а против веры и есть грех. Наша христианская мудрость во временной жизни и должна заключиться в том, чтобы уклониться от злого и сотворить благо, — волю Божию, ведущую нас к блаженству жизни вечной.
***
Сущность подвига
Что есть общего в подготовке мучеников и преподобных?
Подвиг во всех видах имеет одно содержание: жизнь временная, полученная от Бога, приносится Ему в дар, а от Него получается больший дар — жизнь вечная. Скоротечная или быстрая решимость мучеников, или длительная, постоянная решимость преподобных посвятить, отдать жизнь свою Богу — имеет то же воздаяние — вечную блаженную жизнь.
Так верные в малом — получают многое, а неверные в чужом (временном) не получают и своего, т. е. вечного упокоения, исходатайствованного нам всем Господом Иисусом Христом.
От Бога для нас — жизнь, есть величайший дар Божий, и так велико и драгоценно для нас это сокровище, что его ничто не может нам заменить (ничто нельзя взять от мира взамен жизни).
И если мы эту величайшую драгоценность приносим в дар Богу («Твоя от Твоих»), то по благодати Божией исполняемся той любви, из которой течет жизнь вечная, ибо мы любим Вечного, и любовь наша соединяет нас с Ним, а в Нем — жизнь.
Таков смысл подвига в ежедневной нашей жизни. Но ведь мы не приняли никакого подвига, ни мученического, ни преподобного.
Как же нам проходить этот подвиг?
Не нужно его произвольно приводить в форму. Важно лишь то, чтобы жизнь до последней капли приносилась в жертву Богу, была Ему посвящена, а мы жили только Им и для Него. А какой подвиг нам послать — дело Премудрого Промысла Божия. Он всегда бодрствует над нами.
А как исполнить волю Божию о нас в совершенстве (доступном нам), на это делание должны быть направлены все силы нашей души и тела. Познание воли Божией в каждом отдельном, малейшем обстоятельстве нашей жизни, постоянное стремление исполнить волю Божию с самоотверженной любовию — вот и подвиг.
А употребляемые Богом обстоятельства подскажут, где нужно будет отказаться от самолюбия, где от личной материальной корысти, где от покоя и т.д.
«Терпением да течем (бежим) на предстоящий нам подвиг».
***
О материнстве и пастырстве
По заповеди Божией о жизни — «да будет как отдоенное (дитя) на матерь свою взирает» с надеждой найти в ней поддержание своей жизни. Но не всегда просит дитя у матери молока с лаской, а иногда с требованием. А если ощущает большой голод и истощение, то с требованием скорбным и жестоким. Поэтому подвиг материнства так и высок, что он не мыслится без самоотвержения. А мнение некоторых (если это не большинство) о том, что раскрытие материнства есть легкое удовольствие — лживо. Правда, материнство имеет и свои приятные стороны и переживания, но они неизбежно чередуются с подвигами терпения. Так, радость рождения первого ребенка часто вводит во многие скорби многодетной матери, хотя и в этом бывает утешение. Но так или иначе, утешением венчается подвиг, подъятый с терпением и покорностью воле Божией («не венчается, аще не законно постраждет»). Отсюда гибельность и неестественность абортов.
Почти то же происходит в духовном материнстве — пастырском служении. («Благовествованием аз вы родих»). Не говоря о грубых материальных ожиданиях, некоторых привлекает на это служение глубоко скрытое желание почета и духовной власти над людьми («господствующе над наследием Божиим»), и весьма редкие идут на подвиг пастырства, как на тяжкий труд, неблагодарный в этом веке, но за любовь к Пастыреначальнику («Симон Ионин, любишь ли Мя?» - «Паси овцы мои»). Не многие ли пастыри в трудностях своего служения, забыв находить «Успокоение» у Подвигоположника и Пастыреначальника, обращаются за поддержкой и утешением к своим пасомым, интригам и другим более низким «утешениям» мира сего, впадая в мирское болото тройственной похоти. Это уже падение.
Но часто забывается самими пастырями Христовыми (Христова стада) призыв иметь сердце «горе» — к самоотверженному подвигу – не ожидая воздаяния в сем веке (ибо всякое ожидание воздаяния за труд подвига, будь то молитвенный или другой, приведет к прелести, т. е. к ослеплению той или иной страстью).
Богомудрые советуют даже даруемые благодатные утешения отводить рукой смирения от своего сердца, все свои надежды и желания простирая на век грядущий.
О, истинная мудрость, как ты сладка и прекрасна!
Моя жизнь в Церкви Божией.
***
Еще о священстве
Священник — врач духовный, т. е. поборник и защитник духовной жизни.
Для того, чтобы защитить в человеке духовную жизнь, он должен знать сущность духовной личности человека: ее природу и свойства. Он должен знать законы душевной и духовной жизни человека. Он должен знать, чем и отчего может заболеть духовно человек, и какими средствами, в какой мере и в какое время его жизни применять врачевание духовное. Он должен сам быть духовно здоров, т. е. свободен от духовной заразы, чтобы не распространять ее вместо врачевания духовного.
Священник — духовный отец. Поэтому в нем должна быть полнота и избыток духовной жизни и сил, чтобы от этого избытка возродить жизнь в других. В нем должна быть полная самоотверженная любовь при защите посеянной им духовной жизни. И в этом не будет ничего сверхъестественного, ибо это общие свойства всех живых творений Божиих.
Так, например, рыба «горбуша» переплывает путь от берегов Америки до верховий северных русских рек, с невероятными трудностями добирается до чистых истоков этих рек, чтобы здесь дать жизнь новому своему потомству — выметать икру, т. к. здесь она и сама родилась к жизни.
Все великое просто, и закон жизни — един, от Единого Начальника жизни и Законодавца.
***
Монах и иерей
Что напоминает тебе твоя одежда и отращенные назорейские волосы, и к чему тебя они обязывают?
Напоминают, что ты посвятил себя духовной жизни и деятельности, жизни, чуждой похоти плоти и покоелюбия, похоти очей и любостяжания, гордости, житейского тщеславия и самомнения.
Посвяти себя покаянию пожизненному — нераскаянному.
***
О жизни сердца
Каждое внешнее впечатление, входящее в нашу душу через внешние чувства, и каждое душевное и телесное движение, по внутренним побуждениям желания и воли — всегда имеет для нас воспитательное значение и свидетельствует о состоянии нашего сердца.
Наш слух и зрение не всегда воспринимают случайные впечатления. А часто сердце наше влечет чувства и раскрывает их на впечатления, желаемые им, и которые оно ищет и выбирает в окружающем (подсознательно).
Так что, из случайной обстановки мы видим, слышим и воспринимаем то, к чему расположено наше сердце. Поэтому наша блазненность или добродетельность и здесь имеет весьма важное значение, а повторяющиеся и углубляющиеся в наше сердце впечатления создают нашу личность и определяют состояние нашей души в вечности. А особенно углубляются в нашу душу переживания под прямым и сознательным напряжением воли. Каждое движение нашей души и тела, направленное сознанием, движением мысли и чувства, каждое движение мускула оставляет след на нашей душе и часто по мере усиления нашей воли.
Так из источника сердца вытекает наша жизнь, или добрая, или гнилая.
Как же уклониться от зла и творить благо? Все добрые и благочестивые склонности сердца всем усилением воли углублять и удерживать дольше в сердце, а все греховные и сомнительные выводить на поверхность сердца, не допускать в него и изгонять вон. А решительность воли в этом деле должна быть полная.
«Ценою жизни временной — жизнь вечная». А что нам незнакомо, несвойственно — не должно находить отклика в нашем сознании и сердце.
***
Духовный труп
Если на труп поливать холодной или теплой водой — все равно он этого не ощутит, так и если кто-нибудь слушает Богослужение, совершает молитвословие невнимательно, и это не касается его сердца, не есть ли такой человек духовный труп?
***
Что есть главное в жизни?
Рабы тления — это мы все, привязанные к вещественному. Как бы преобразилась наша жизнь, если бы мы стали считать главным наши отношения к Богу и ближним, а все вещественное — средствами к общению с Богом.
Да, истинно мы «буии и слепи».
***
О проявлении любви
Все наши дела есть поводы общения с ближними. А какое общение должно бы быть по апостольскому завещанию: «вся вам любовию да бывают».
А любовь, между прочим, можно проявить: в попечительности, предусмотрительности, долготерпении, послушании, кротости, смирении и т. д.
***
О подвиге в мирских условиях
Наши представления о людях и наши отношения к окружающим довольно определены, иногда ясны до словесной формы, так, например, мы иногда мыслим словами характеристику ближнему и что собираемся ему сказать.
Если эти отношения наши к ближнему не чисты и не любовны, то ясно, что это плод вражеской прелести (обманного омрачения, очарования) в нашем сердце, так же если сердце наше уклоняется к обособлению, неприязни или смущается. Если же эти сердечные движения возникают впервые, то это — искушение. А если имеют давность в нашем сердце — то суть страстное прелестное омрачение бесовское. Вот нам и работа. Усилием воли над своим сердцем, молитвою о помощи себе и ближним и доброделанием ему освободиться от этого очарования вражия. И благо было бы не отступать вниманием от сердца, пока оно не исправится полным примирением и наполнится миром.
Этот труд самонаблюдения и самоисправления можно принять на себя, не удаляясь ни в монастырь, ни в пустыню. Непрелестное состояние нашей души мирное, благостное, любвеобильное, святое.
***
Черты современного подвижника
О глубине переживаний.
Все искусство современного подвижника в миру должно быть направлено на упорядочение сердечной жизни на глубине переживаний. Заповедь о превосходстве (глубине) любви к Богу перед любовью к человеку должна быть основанием этого внимания и делания.
От глубин наших сердечных переживаний зависит постоянство и долговременность наших благодатных приобретений (даров).
Если мы совершаем непрестанную молитву поверхностно, с холодным сердцем, а житейские переживания — приобретения и потери вещественные, земная дружба и плотское родство, потеря этих сокровищ проникает в наше сердце глубже молитвы или воспринимаемых Таинств, то благодать в нашем сердце сеется, как семя в густую сорную траву, или на холодный камень: дает незначительный росток и неизбежно гибнет.
А следует все сердечные переживания отношений к Господу Богу — покаяние, молитву, дела к Его славе — доводить до наибольшей глубины сердца.
Христианская любовь к ближнему в делах милосердия должна быть уже на второй степени. А житейские переживания — отношение к материальным ценностям, общественные отношения по вещественным поводам и т. п. должны быть в уме и на поверхности сердца.
Тот же смысл имеют и скорби, посылаемые нам Промыслом Божиим. Утраты житейских привязанностей невольно раскрывает наше сердце на определенную глубину. Если мы скорби врачуем благодатными средствами — покаянием, молитвами и Таинствами, то сердце наше очищается от мирской привязанности и приобретает благодатный дар. Печально, если греховные пристрастия и гневные переживания не будут смыты более глубоким покаянием — мы подвергаем себя вечному осуждению, потому что предпочли нечто (вещи, людей или свое греховное человеческое достоинство) больше Бога. В этом делании поможет нам частое напоминание себе, что только один Бог, Господь, Творец и Промыслитель наш есть источник жизни и блаженства. А все творение нечисто и обновится огнем (в том числе и мы судом Праведным).
***
Безрассудство или Своенравие
(нравится — не нравится)
Тебе не нравится, не по твоему нраву (своенравному, сластолюбивому) этот человек? Но ведь этот образ Божий, любимый Богом, потерянная Им драхма, которую ищет день и ночь Небесный Домовладыко.
Как же ты можешь называться христианином, если сердце твое не живет в духе Христовом, в духе любви Его?
Этот человек согрешил? Тоже и мы, душа оскверненная, но мы согрешили несравненно тягостнее и больше. У него могут быть неведомые нам добрые дела, а всякая наша правда пред Богом «яко руб» (тряпка) поверженный и оскверненный.
И если, душа моя бедная, таков наш «свет», то какова же тьма?
***
Горе тому, кто предает ум во власть необузданного и страстного сердца.
***
Об искушениях и ранах греховных
В большинстве случаев нашего падения, враг поражает в пяту плоти тройственной похотью. Страстным плотским, нечистым наваждением и рождающимися от них злым умыслом, леностью о спасении.
***
О ранах греховных
Хитрый враг ранит наше сердце грехом, а когда мы чувствуем нашу боль сердечную, он направляет наше внимание на ближних наших, внушая, что будто они виновники наших страданий. Стоит только вспомнить, что это — «жало смерти» (страдания), направляемое в сердце наше действием вражиим, и помолиться Господу и Его Пречистой Матери о защите, и очарование пройдет, и сердце успокоится.
***
О последствиях страстей
Страсти душ и телес наших, владеющие нами в этой современной жизни, наплодят вечный неусыпающий червь, который будет изъедать душу и с ней воскресшее греховное тело в вечной плачевной жизни будущего века.
Духовные утешения суть дар Божий, их не домогайся, они приходят по благоволению Божию. Наслаждение в Законе Божием выражено св. Пророком Давидом в кафизме 17 (Пс. 118).
***
Счастье и блаженство
Счастье — это более или менее длительные удачи в жизни, а блаженство — непресекающееся постоянное счастье, и к тому же более чистое и глубокое.
***
В чем сладость жизни?
Сладость жизни не есть свойство тварных предметов, а исполнение воли Божией.
***
Что такое ласкосердие?
«Ласкосердие» заключается в том, что душа, ум и воля устремлены к чему-нибудь приятному из тварного вещественного, для тела нашего. (Если мы с представлением или ощущением зрения Божия испытываем или ожидаем удовольствие плотское, или хотя бы душевное эстетическое без мысли о Боге — вне веры, ибо «все, что не по вере — грех есть»).
***
Похоть плоти
По-видимому, психология пола сопровождает человека до могилы, только по мере увядания тела, изменяется. У престарелых не духовных остается в сердце на его рефлекторных эмоциях. А у людей с зачатками духовной жизни — утончается, из плотского грубого влечения преобразуется в дружбу и т. п. Таким образом, человек имеет необходимость бегать от похоти плоти до самого последнего вздоха. Тем более, если сюда отнести родственные и другие мирские связи.
Какой же признак страстного отношения к человеку? — Если человек является предметом нашего удовольствия или неудовольствия, вне мысли о Боге.
Если человек нам нравится или не нравится за телесные или даже душевные качества, как объект нашего чувства, а не образ и подобие Божие. Мы можем иметь к человеку расположение лишь потому, что видим образ и подобие Божие и отвращаемся от противления Богу, в нем обнаруживающегося. Поэтому мы можем радоваться только просветлению образа Божия в человеке и печалиться его омрачению.
Ибо перед Богом каждый из людей может быть оправдан и очищен. А мы должны, как во всех творениях Божиих, так и в человеке искать славу Божию (Бога) и радоваться только тому, если видим ее, печалиться тогда, если она скрывается от нас.
Какая же жизнь без Бога? Не надо замыкаться в своем «Я», чтобы не отделиться от Бога. А замыкаемся мы и тогда, когда бываем своенравны в наших удовольствиях и неудовольствиях:
Да будет всяческая и во всем Бог! Лишь бы мы это уразумели и видели. Без Бога нет жизни.
***
О бесстрастии
Психика наша закладывается с первой клеткой живого существа. Разве можно ожидать, а тем более требовать бесстрастие от простых, недуховных людей? Истинное (и только оно действительное) бесстрастие есть благодатный дар за подвиг воздержания и молитвы.
Пост и чистота телесная — при молитве (для души) и рукоделии (для тела). Без поста и молитвы невозможно спасение. А если мы не можем требовать бесстрастного состояния их существа, то естественно и необходимо быть взаимно снисходительными к многоразличным согрешениям ближних, рождающимся из тройственной похоти. Монашеские добродетели: пост, молитва, рукоделие, чистота телесная.
***
Не осуждай
Нам нужно не расценивать людей, судя их и предвосхищая суд Божий, а обращаться с ними с наибольшей духовной пользой для себя. Что в человеке, и как он может измениться, ведомо только единому Богу, но наши отношения к ближним суть черный показатель нашего сердца: каким судом судите, таким будут судить и вас, какою мерою меряете, такою отмерят и вам. Судите праведным судом, нелицеприятно. Как? Исходя из истины, что мы все суть дети Божии, у Которого последние между нами будут первыми.
***
Об искушениях
Мы искушаемся от своей плоти, мира (внешнего) людского и диавола, но для того, чтобы нам быть непорочными в любви. «Он не изъял нас из мира», но молился Небесному Отцу, чтобы сохранил Он нас от неприязни (внутреннего соблазна), которую Сам отразил в пустыне, когда искушался от диавола. Так и в самом естестве нашем, мы не освобождены от жизненных стремлений естества, но должны не допустить или подавить услаждение своим чувством. (Чтобы оно не разлагало наше сердце). Мы должны удалить из своего сердца все то, что от вражеской неприязни: «сластолюбие и превозношение». Так же и в отношении к внешнему миру, повинен в грехе бывает не тот человек, который просто посмотрит на мужчину или женщину, но согрешит тот, кто пожелает иметь человека (мужчину или женщину), как предмет удовлетворения низкой животной похоти. Иногда похоть имеет утонченную форму до образования нашей подсознательной жизни.
Итак, чтобы нам быть непорочными — надо быть крайне бдительными над собой и осторожными.
***
Страсти многолетние
Нужно найти в своем сердце постоянно живущие грехи – страсти, которые обнаруживаются только иногда при разных «случайностях» в жизни. В этом нам поможет постоянная бдительность над сердцем, и мы можем заметить, как внешние обстоятельства — разговоры, встречи, помыслы и т.п. вызывают в нашем сердце (как змеи обнаруживают себя на молоко) действия этих страстей: превозношение, любоначалие, корыстность, лихоимство и проч., которые и есть идолослужение.
Таким образом, трудные обстоятельства и т. п. «неприятности», на которые мы жалуемся, и сослужат нам хорошую службу при самопознании. А для полного познания себя, нужно еще учесть, как страсти соотносятся между собой, т. е. превращаются одна в другую. Может быть, обнаружившая себя страсть укажет нам, от которой она (более древней) родилась.
Чревоугодие не говорит ли нам о сластолюбии нашем. Если мы стараемся угодить людям — то это не даром: чего-нибудь да ожидаем: почета, материальных выгод и т. п.
Может быть, найдем в нашем сердце: тщеславие, превозношение, гордость, корыстность, плотоугодие, сребролюбие и т. д.
***
Об искушениях и смущении
Иногда вдруг в уме слышится наглый леденящий голос: «нет Бога» («Рече безумен в сердце своем несть Бог»), нет загробной жизни, не может быть правды на земле и т. д. В это время приходит в смятение ум, и сердце в смущение. Это тот вражеский голос, который сказал праматери Еве: «неправду (ложь) говорит Бог, что вы умрете от нарушения заповеди Божией. А вы вот вкусите от запрещенного плода и узнаете добро и зло и сами будете, как боги».
В этом лукавом совете искусителя была доля правды (враг редко предлагает в искушениях чистую ложь и старается замаскировать ее правдой и скрыть ужасные последствия греха — нарушения заповеди Божией). Согрешив, люди узнали, какое было добро находиться в послушании воле Божией и какое зло нарушить ее, но богами они не стали (в этом была ложь диавольская). А стали покорным орудием в работе вражией и рабами ему, лжецу и тирану.
Так и теперь бывает с каждым человеком, если он прислушивается к этому лукавому совету вражию, согрешая, нарушая волю Божию, становится рабом и орудием диавола, влачит жалкое, животное страдальческое существование, может погибнуть в страданиях вечных.
Когда мы слышим этот искушающий голос, сердце тревожно подсказывает нам приражение вражие, надо мысленно сказать ему: «Анафема» (отлучение, беги от нас) тебе, лживый враг Божий и человекоубийца древний. Святому и Праведному Богу моему служу и приношу непрестанно славословие». И он отступит до времени, для него удобного. А мы должны духом встать на славословие Божие. (Прославляй Бога, святость Его в мыслях, чувствах и всех делах наших). Это и есть ангельское служение.
***
Об искушениях (у порога сердца)
Всякое внутреннее искушение не сводится к внутренним приражениям к сердцу души твоей, а начинается (до сосложения, т. е. согласия нашей воли на грех) сердечной тревогой и болью или томлением в желании. Как только нарушен покой сердца — будь бдителен и у входа еще в душу твою отражай врага противодействием духовным и молитвою.
***
Смущение и охлаждение души
Смущение есть признак греха в душе. Иногда обнаруживается вместе со смущением, торопливостью и т. п. Также при недостатке сокрушения покаянного и теплоты молитвенной очевидна поврежденность души нашей грехом. Наше отношение к Богу, обращение сердечного взора должно быть простым, с детской простотой, доверчивостью безграничной и любовию, как отдоенного (вскормленного) на матерь свою. Если в нас нет к Нему этого отношения, — значит, мы устранились, отошли от Него, нарушаем в чем-то вволю Его.
Найти причину отчуждения и каяться.
***
Догмат святой веры и догмат мира
Догмат святой веры открывается святым людям для познания Бога и всеобщего нравственного руководства, т. е. служения Богу добрыми делами к Его славе. А догма мира прелюбодейного и грешного внушается врагом Божиим, родителем греха и страстей к погибели.
(Догма — учение, мудрость).
***
Об обращении к Богу
Все наше спасение в покаянии, т. е. исправлении жизни. Жизнь греховная исправляется не длительной «теплохладностью», а глубоким чувством покаяния. Глубина чувства во многом зависит от искренности обращения к Богу: тем трезвее мы себя почувствуем, чем сильнее себе представим Божие правосудие и благодать, преклоняющуюся только к усердному (глубокому) обращению о помиловании. Свойства Божии раскрывает нам вера в Богомыслии (частое воспоминание о Боге по св. Писанию). Итак, дверь ко Господу для нас — вера живая, Его ощущающая и Ему предстоящая со страхом и трепетом. Обращение наше к Нему должно быть детским, простым и искренним. Ибо Он Свят, Свят, Свят и не потерпит никакой лжи и тени лукавства.
***
Как страсти порабощают человека?
Долголетние наши духовные навыки или страсти — самые тяжкие оковы нашей души и самые глубокие язвы нашего сердца. Этими цепями враг Божий держит нас в своей власти и заставляет нас ему работать. Например, взять хотя бы страсть тщеславия. Человек, желающий себе особого и всеобщего почета, конечно, считает себя лучше других. А для подтверждения своего превозношения сначала ожидает, а затем требует себе почета, чтобы неким образом господствовать над другими, хотя бы во мнении людском. А ища себе почета от всех, постепенно переходит к человекоугодию. А угождая людям, теряет общение с Богом и порабощает себя человеческим мнением. Наконец, будучи связан тщеславием, становится рабом человеческих мнений и искусов «детей мира сего» — прелюбодейного и грешного и виновника греха — диавола.
Так и прочие страсти порабощают человека диаволу и увлекают к огорчениям и страданиям в жизни временной и мучениям вечным.
***
Русло нашей жизни
Как по наиболее низким местам течет вода реки, так 1) по цепи преемственных интересов, 2) по глубине переживаний — прокладывается русло нашей жизни. Нам следует это «русло» направить по вере. «Все, что не по вере — грех есть».
Еще (грешим) лихоиманием — страстью к приобретениям вещественным и горделивым нашим самомнением по плоти. В духовном нам нечем гордиться, ибо окаянство наше и нищета в добре — очевидны.
Нам следовало бы противиться сознанием своего духовного убожества (бедности, оскудения), отречением на всякое время от своей воли, с устремлением на исполнение воли Божией. А наипаче надо бодрствовать над своей любовью к ближним, чтобы она никогда не угасала, а больше возрастала — по всяким причинам и поводам. Ибо Бог возлюбил нас сущих грешников, противников и врагов Его прежде, и нет другого пути к Нему, Источнику Жизни.
***
Воспитателям
Не забудь, что человек (существует) не рассуждениями, а желанием жить (иметь наслаждение жизни).
***
О возрождении. Ум движется желанием жить
Направление ума избирается в зависимости от того, в чем человек видит и ищет источник жизни. А источник жизни избирает по наследственной (до праотцев) склонности к личному жизненному опыту (чаще всего греховному). Все склонности и навыки греховные до всей их глубины, до возрождения личности, могут исправляться только благодатию Божией в Святом Крещении по вере и глубоким покаянием.
***
О покое непорочного сердца
Если в сердце тревога и беспокойство, это значит, нарушен мир между нами и Богом, т.е. мы согрешаем или искушаемся. Если при непорочном поведении мы были осеняемы благодатным миром Божиим, то никакие внешние обстоятельства не могли бы волновать и тревожить нас. «Аще сердце наше не зазрит нам, дерзновение имамы к Богу», если сердце наше, совесть наша ни в чем не обличает нас, и наш внутренний мир не возмущен.
***
Вместо наслаждений
- Плотских, приобрести
- Нравственные в исполнение воли Божией по заповеди: в делах смиренномудрия, кротости, милосердия и т. п.
***
Заметка о внимании к себе
Будучи людьми плотскими, мы почти все свое внимание обратили на обслуживание тела. И в деле охраны здоровья, и в жизни тела мы стали довольно опытны. Малейшие нужды тела вызывают наше внимание и заботы. Общий зуд кожи побуждает нас идти в баню, если в одном месте ожидаем нарыва, стараемся вспомнить и уяснить себе причину повреждения, применяем врачевание и т.д.
Если мы хотим прожить жизнь христианскую, тем больше внимания мы должны уделять жизни нашей души и сердца, «охранять их жизнеспособность». Раздражительность наша обнаруживает наше своенравие. Своенравие говорит нам о присутствии в нас самомнения (ласкосердия). Осуждая ближних, мы из этого узнаем, что болеем превозношением и гордостью. Если при недостаточном внимании к нам ближних, или не получая ожидаемой похвалы, мы смущаемся и приходим в неудовольствие, — без труда можем обнаружить в этом тщеславие и т. д. В таких случаях спешно и решительно надо применить меры и средства духовного врачевания: покаяние, всестороннее воздержание, самоозлобление (терпение телесных неудобств и лишений), молчание, смиренномудрие. Этот путь внимания к себе всем всегда доступен. Кроме того, мы должны приобретать и духовную опытность в распознавании душевных болезней по их признакам, чтобы устранить причины, их вызывающие, и применять соответствующие врачевания.
***
О покое бесстрастия
Отсутствие страстных вспышек уже дает нам покой душевный. Покой же глубокий и блаженный благодатный мир должен быть в сердце очищенном от скрытых страстей.
***
Об углублении в душе добродетелей
Мы должны стремиться к тому, чтобы от нас благоухало не только целомудрием, но и смирением и кротостью, т. е. чтобы этими качествами дышало все наше существо, но эти качества не смогут проявляться в нас во внешнем, если они не будут нашими внутренними свойствами (чтобы это не было лицемерием); отцы говорят, что смиренный человек и ходит, и говорит, и во всем поступает смиренно.
Но, конечно, то тогда, когда он имеет внутреннее смирение в своем сознании (когда внешнее у него проявляется от внутреннего). Конечно, и внешние обстоятельства и наше отношение к ним оказывают на нас воспитательное действие: без раздражения ответить на грубость, спокойно перенести насмешку и унижение, уступить, когда люди хотят воспользоваться нашими вещами. Когда мы сдерживаем свое сердце сознанием и волею от греховных раздражений, себялюбия и вещелюбия по внешним поводам — мы воспитываем свое сердце, как бы сеем в него семена доброго делания. А когда водворяется в нашем сердце покой кротости и смирения, как постоянные состояния, тогда только они будут проявляться и во внешнем нашем проведении, исходя из сокровища сердца. Всею окружающею нас обстановкой нам следовало бы воспользоваться, как средством к нашему духовному воспитанию.
***
О послушании уставам Святой Церкви
Нашу жизнь на земле мы потому называем временной, что вся она протекает в периодах, колебаниях или волнах, подобных колебаниям маятника часов. Периоды годовые с их знаками, месячные, суточные, биение сердца нашего, дыхания – все это есть части нашей временной жизни. А жизнь временная дана нам для приготовления к жизни вечной. А для того, чтобы нам быть наследниками вечной жизни, чтобы наша временная жизнь была началом жизни вечной, все наши желания, действия и стремления должны быть направлены к жизни вечной, блаженной.
Поэтому в мире временном мы не должны иметь никаких привязанностей к предметам и условиям временной жизни и предметам удовольствия тварным; не напрасно Святая Церковь учит нас все предметы и условия жизни временной посвящать Богу.
Освящать молитвой пищу, предметы быта, супружество, потомство, периоды постов, праздников, дней и часов.
Таким образом, для того, чтобы вся наша жизнь была посвящена Богу для нашего вечного блаженства — надо посвятить ее Ему, во всех ее проявлениях, периодах и моментах. Вот почему богомудрые отцы, чтобы быть посвященными Богу, посвящали Ему (Его славе) окружающее их. (У преп. Серафима в лесном уединении были места, названные им Голгофа, Елеон и т. п. названиями). Но для того, чтобы вся наша жизнь, во всех ее проявлениях и со всеми условиями, могла быть посвящена Богу, надо жить чисто, свято и, прежде всего, соблюдать уставы и заповеди Святой Церкви.
***
Посвященность Богу каждого вздоха нашей жизни
В пути и за несложной работой, при свободном уме и при желании во всякое время, можно каждый свой вздох посвятить Господу с молитвой Иисусовой:
- «Сыне Божий!»
- «Помилуй мя грешного».
Эта краткая молитва удобно сочетается с ритмами дыхания: первые два слова — вдох, последующие три — выдох. Слова произносятся тайно, умом.
***
О непрестанной радости
Если хочешь пребывать в непрестанной радости, то постоянно помни о Боге, не согрешай и непрестанно со умилением молись Богу.
***
Об умном делании
Современная мирская, а наипаче диавольская ложь характерна тем, что лукавый обезверенный ум обманывает сердце в его постоянном стремлении к истинной жизни. (Будучи сам под прелестью отца лжи, он увлекает и сердце на ложный путь греха и смерти). В таких условиях живет большинство человечества с существом душ, разделившихся на «ся» диавольской ложью. Не так было изначала до грехопадения, когда ум человека был чист, не пленен ложью; чистый ум при чистом сердце служил Боговедению.
Но и в наше время возможно восстановление древней благодати: человек может острейшим и сильнейшим орудием Имени Иисуса Христа очистить сердце от грехов и, благоговейным умом прилепляясь в сердце, совершать службу светлости и жизни. А если в сердце будет жертвенник, там будет и Приемлющий дары.
***
О молитве и очищении совести
Если нет сокрушения о грехах и погасла молитва, то, несомненно, от того, что сердце засорилось (очернилось) каким-нибудь грехом. Нужно искать эту причину охлаждения по двум направлениям: 1) по ряду грехов душевных, происходящих от превозношений — тщеславие, обида, осуждение, самохвальство, гнев, неудовольствие и т.п. 2) по роду сластных желаний, плотоугодию — неразумное услаждение избранной пищей, вкушение без молитвы или с нечистой совестью, излишество в принятой пище, другие плотские осознанные и не подмеченные желания. Соблазны через зрение, слух и т. п. Если причина охлаждения найдена — поставить ее перед духовным взором, как падение, и просить прощения за осквернение. Если же причина падения не найдена, просто своими словами пожаловаться Господу на свое небрежение и невнимание и Матерь Божию просить об очищении и восстановлении мира совести.
***
Об осуществимости жизни
Для тех, кто хочет действительно жить, мир духовно-нравственный является более реальным, чем вещественный. Условия жизни — покой, радость, свобода — наиболее верно и короче, если не исключительно, достигаются духовно-нравственными средствами. От беспрерывной изменяемости мира нельзя ожидать постоянной навсегда обеспеченности сердца нашего покоем, радостью и свободой, тем более, если иметь в виду, что даже существующие внешние условия мы отравляем нашим собственным грехом. Часто бывает так, что и при хорошей материальной обеспеченности и при добрых отношениях к нам ближних наших — сердце наше гложут грехи и страсти, как лютые змеи.
А если прибегаем к духовно-нравственным средствам, изживаем гордость и превозношение, и освобождаемся от тщеславия, зависти и гнева, неудовольствия и порождающих их похотей плоти; внутренняя жизнь наша, под действием благодати Божией, очищается от раздражительности, боязни и греховной тревоги, и мир Божий осеняет нашу душу, мы ощущаем «радость о Господе». Цепи греха ослабевают, а некоторые спадают совсем, и чувствуем себя совсем счастливыми, в полноте жизни, несмотря на различные внешние, материальные и прочие мирские условия.
***
Цель жизни
У всякого человека есть основная цель жизни. Для христианина единственная цель жизни — быть наследником Царствия Божия. В этом стремлении к Царствию Божию важнейшее дело есть молитва. Через молитву благодать Божия руководит человека к Царствию Божию и подкрепляет его на этом пути.
Конечно, начало всему вера, но если она уже засвидетельствована Крещением — вера совершенствуется, надежда углубляется, и любовь очищается молитвой и постом.
***
Святость есть пребывание в истинной (святой) любви
- Нельзя пристрастно любить вещественное, мирское. «Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей». (1 Иоанн 2, 15).
- Чтобы быть непорочным в любви, необходимо иметь духовное просвещение: «Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы». (1 Иоанн 1, 5).
- В чем заключается свет, рассеивающий тьму соблазна греховного: «Кто любит брата своего, тот пребывает во свете и нет в нем соблазна» (1 Иоанн 2, 10).
- Истинная любовь к ближнему, как исполнение заповеди, очищает нас от всякого греха: «Если же ходим во свете, подобно как Он во свете, то имеем общение друг с другом, и Кровь Иисуса Христа, Сына Его, очищает нас от всякого греха». (1 Иоанн 1, 7).
- Взаимная любовь вселяет в нас Святого Бога: «Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает, и любовь Его совершенна есть в нас». (1 Иоанн 4, 12).
- Происхождение любви и любящих от Бога: «Возлюбленные! Будем любить друг друга, потому что любовь от Бога, и всякий любящий рожден от Бога». (1 Иоанн 4, 7).
- Бог познается через любовь: «Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь». (1 Иоанн 4, 8).
***
О любви христианской и ненависти
Вечный и Премудрый Художник и Творец мира Бог сотворил нас из небытия, не оставил нас случайными и бесцельными странниками в мире, но предопределил нас к вечной блаженной жизни. Он дал закон бытия для каждого Своего творения. Закон — есть любовь. Из нее, как из источника истекает счастье наше временное и блаженство вечное. И люди, осознавая это в глубине души, всю жизнь стремятся к тому, чтобы полюбить. Но не зная закона любви или сознательно уклоняясь от него, они не достигнут цели. Чаще всего люди ошибаются тем, что считают источником предметы нашей любви (людей и вещи) и потому терпят частые, а иногда непоправимые разочарования. Источник жизни и любви — Бог. И чем ближе приближаемся к Нему, тем большего блаженства становимся причастны. Когда мы считаем источниками (причинами) нашего счастья творения Божии, кроме Его Самого, мы забываем о Нем, временная привязанность или обрывается, или даже кончается ненавистью. Когда же мы считаем (и веруем) источником жизни и блаженства Бога, приближаемся к Нему, и чувство наше совершенствуется до того, что становится по силе Божией источником вечной блаженной жизни.
В этом нам помогает вера, ибо без веры это невозможно. Сердце наше является духовным органом, воспринимающим любовь и источающим любовь. Если мы питаем любовь к предметам временным, то и любовь наша будет краткой, имеющей в себе зачатки разочарования и скорбей. Если же предмет любви нашей будет избран по закону — любовь наша (может) приведет нас к вечному блаженству. Так нам и сказано Господом нашим: «Где сокровище ваше — там и сердце ваше будет». В этом и заключается закон вечного блаженства — чтобы любили вечного Бога. И действительно: если мы раскроем сердце наше для этого вечного источника любви, или, любя Его, пойдем к Нему, «сердце наше будет у Него» — и, несомненно, будем блаженными, ибо Он есть вечный, неиссякаемый источник жизни, любви и блаженства.
Но как же мы можем любить Его, когда мы Его так мало знаем? Мы не можем познать Его одним умом, но Он откроется сердцу нашему (оно увидит Его), если мы обратимся к Нему и будем исполнять волю Его. А воля Его заключается в том, чтобы мы любили друг друга для Него и во имя Его. Если мы будем любить людей без мысли о Нем, то любовь наша будет похотлива (с уклоном к животной), корыстна (ожидающей взаимности или отплаты), и такая любовь неизбежно окончится разочарованием или даже неприязнью и гневом.
Часто бывает и так, что если человек любит одного человека любовью недостойной, относясь к предмету любви, как к предмету удовольствия, стараясь этот предмет (человека) прикрепить к себе, — тогда ненавидит кого-нибудь другого, иногда даже без причин.
Так любовь несовершенная легко превращается в нашем сердце в гнев, лишает нас счастья, отравляет жизнь и не допускает к блаженству вечному. Для того, чтобы чувство любви в сердце нашем было наиболее чистым, продолжительным и святым — мы должны освободить сердце наше (усилием воли) от грубых страстных переживаний и гнева.
Будем любить людей нам близких, но не по слепой привязанности, а по Его заповеди: «Заповедь новую даю вам — любите друг друга» — чисто, бескорыстно, во Имя Его.
Для этого от нас потребуется некоторое самоотвержение с памятью о Нем, мы должны прощать недостатки ближним нашим, стремиться послужить им, а не дожидаться, когда они нам служить будут. Сокращать, подавлять свое самолюбие, с памятью о том, что мы дети (по вере) нашего Небесного Отца, Который есть вечная, всепрощающая Любовь и источник блаженства вечного. Это маленькое самоотвержение и раскроет наше сердце к познанию Его, и мы увидим Его. А когда сердце наше увидит Его, то испытывает такую радость, которой не может дать ничто в мире.
Враг нашего спасения, наш мучитель и тиран знает это. Он, стремясь увлечь нас к вечному страданию и мучению, стремится обезверить нас, а затем возбуждать в сердце нашем страстную похоть, затем засевает гнев и вражду, часто беспричинную. Мы не видим (к счастью) демонов, не узнаем их прикосновение к нашему сердцу. Как близость Бога к сердцу нашему приносит нам покой, любовь и радость, так влияние злобного духа тьмы приносит сердце нашему тревогу, гнев, злобу, томление и печаль, которая при нашем невнимании к себе может дойти до такой степени, что жизнь будет отравлена и не мила.
В этом и заключается великое богатство и преимущество веры нашей: веруя в Бога, мы себя считаем по благодати детьми Его. А разве дети такого Отца, который есть непостижимая и невыразимая Любовь, могут ненавидеть друг друга? Разве могут они отвернуться от этого чудного источника любви и блаженства? Нет, чтобы быть нам не только детьми Его по благодати, но и наследниками блаженства вечного, в последней Его беседе Он указал нам этот путь: «Как возлюбил Меня Отец, и Я возлюбил вас; ...пребудете в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви. Сие сказал Я вам, да радость Моя в вас пребудет и радость ваша будет совершенна» (Иоанн 15, 9–11).
«Так и вы теперь имеете печаль; но Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас» (Иоанн 16, 22).
Итак, вот этот путь к вечной радости: любить ближних наших (всех) бескорыстно, самоотверженно, во Имя Христа Спасителя нашего, возлюбившего всех нас прежде и предавшего Себя за нас. Не дадим места в сердце нашем врагу блаженства нашего, сеющего неудовольствие и неприязни. Отвратим сердца наши от смертоносного гнева и злобы, и в сердце нашем водворится мир, любовь, радость. И этой радости никто не отнимет от нас никогда, вечно.
Итак, позаботимся о том, чтобы вера не была напрасной, постараемся очистить сердце свое от всякой скверны тела и духа (низких страстей и гнева), и мир (глубокий покой) сохранит сердца наши во Христе Иисусе — вечной нашей радости. Начало зависит от воли нашей, а помощь Божия — всегда близка.
***
Еще о жизни сердца
При молитве сердце, с верой хотя бы и в горчичное зерно, действом благодати через любовь рождает жизнь вечную. Человек и с «обрезанным» сердцем может понять это из параллели естественного закона, ибо законы общие, т. е. закон один от Единого Творца и Источника жизни.
***
О воскресении и жизни духовной
Естественно, чтобы от жизни рождалась жизнь, т. е. от живых существ — живые существа. Но наше стремление жить должно простираться к тому, чтобы по данной нам благодати и из смерти рождалась жизнь (сверхъестественно духовно). Это и есть воскресение из печали покаяния — благоприятная радость свободы от греха.
От покорения своей воли — воле Божией — власть над своими страстями; от вещественного лишения — к причастию богатых щедрот Божиих. От себялюбия, — к воскресению души через истинную любовь. От того, что ненавидит нас мир — мы устремляемся к любви Отчей, через умерщвление себя греху — приготовляемся к жизни для славы Божией.
В этом и есть тайна воскресения от смерти к жизни — по данной нам благодати Воскресением Христовым.
***
Восхождение от смерти к жизни
От «смерти к жизни» восхождение в сердце человеческом совершается. Если «чувства» (как внешние «силы естества», так и внутренние, сердечные) навыком приучены к распознаванию добра и зла (имея в виду нашу блазненность и глубокую поврежденность грехом нашего естества), то это восхождение может быть постоянным «деланием» при зрячем состоянии души и на внешнее и на внутреннее свое — постоянное побуждение себя на то, чтобы «уклоняться от зла и творить благо». Эта внутренняя постоянная деятельность могла бы привести нас к настоящей внутренней жизни (подобно тому, как телесная наша жизни проявляется только в деятельности: остановится биение сердца — и вновь погаснет биение сердца — и жизнь погаснет), и мы придем к опытному убеждению не только умом, но и чувством («вкусом») сердца, чувством жизни во вреде ядоносности греха и животворности добродетели.
И при всяком волевом напряжении от зла на добро, мы действенно чувствовали в себе как бы воскрешение («обновление») в нового человека. А уклоняясь от этой деятельности, мы мертвеем душой, и благодать, возродившая нас и укрепившая на жизнь духовную в Боге, — оказалась напрасной... попранной — грехопадениями.
А если бы это грехопадение не происходило, то мы были бы настоящими христианами, и только при этом условии свет Евангелия мог бы светить через нас и среди людей, и в душе человеческой.
Не в нас бы проникало зло и умерщвляло нас духовно, а мы бы проникали в царство зла и разрушали его благодатной силой Воскресения Христова.
Так и распространялось Царствие Божие на земле в сердцах человеческих, и умножалась Церковь Христова.
***
Да будет во всем воля Божия благая, всесовершенная
Во-первых, во мне самом:
- Познанием и
- Исполнением.
А затем, в промыслительном руководстве Божием всеми обстоятельствами моей жизни. Да не прикоснется ко мне лукавый неисцельными греховными ранами.
***
Об охране жизни
Важнейшее дело наше — охрана данной нам жизни. Нам дана от Бога жизнь, как драгоценный дар, и завещано хранить ее. В этом воля Божия. Причем, жизнь дана не как сокровище (предмет), а как (способность) к восприятию приснотекущего источника жизни. В мире ничто, кроме Бога, не имеет самосущей жизни, а «жительствует жизнь» (течет) в тех творениях Божиих, которым это дано определением Божиим «по роду и подобию» Божию. Отчуждающиеся от Бога — не имеют в себе радости жизни. Это ходячие трупы, способные только к механическим действиям.
***
Черты современного подвижничества
Господь пришел в первое пришествие не судить, но спасти мир. И об учениках молился: не прошу, да возмеши их от мира (ибо они должны быть благовестниками), но да сохраниши их от неприязни — внутренней нечистоты. И мы должны жить в мире, но не обременяться ничем мирским; но с терпением нести свет во тьму: жить в теле, но не для тела; жить в мире, но не по-мирскому, не для мирских забав жить на земле, но жизнью небесной.
***
Дети мира сего и дети Божии
Детям мира сего обычно иметь бесчисленные желания удовольствий, строить широкие планы, ожесточенно бороться за свои удовольствия (что неизбежно приводит к раздражениям, вражде, злобе), достижения благовидных целей, порочить и себя осквернять негодными средствами. Далее, им свойственны: ненасытимость страстей, развращение сердца, смертельная тоска, т.е. смерть.
Детям Божиим свойственно: отсечение (подавление) своей греховной воли, т. е. покорение греховной воли — воле Божией, стремление исполнить только волю Божию и служить славе Его.
Воздержание, чистая, бескорыстная, самоотверженная любовь к ближним, уединение, общение в благодати, союз во Христе.
Детски чистая и нежная всеобъемлющая любовь и несокрушимое мужество.
***
О строении Церкви
Вот чего нам не хватает: сознания и церковности (собранности). И вот что у нас неестественно: у каждого – вера не связана с жизнью (жизнь не по вере): вера сама по себе, жизнь сама по себе. То же и во взаимоотношениях: если и стремимся ко спасению, то только для себя, тогда как спасение только в любви взаимной и с любовию Божиею. А любовь Божия распространяется только на людей, имеющих любовь взаимную. Но почему же тогда необходимо удаляться от людей и физически, и душевно? Как это делать?
Необходимо удаляться от людей в делах мирских, в делах похоти и гнева, чтобы удобнее очищать себя. Удаляться от людей с намерением погасить свободное обращение, погасить корыстное, сластное и гневное отношение к ближним и избегать помех в своем духовном делании. А приближаться к людям духовно по заповедям, сердцем, очищенным от неудовольствия (хотя бы и мимолетного) и без сласти плотской (даже в дружбе духовной) во Христе Иисусе.
Особенно ярко и чисто эта любовь проявляется в кротости и смирении.
***
Язык сердца
С кем надо разговаривать языком сердца? (относиться, иметь обращение, общение)
Решительно рвать, до отвержения временной жизни, все привязанности и наши отношения к какому бы то ни было творению, если это обособляет и удаляет нас от Бога-Творца и Источника нашей жизни. А устанавливать и благоразумно охранять такие наши отношения к людям, которые способствуют нам к познанию Бога и приближению к Нему.
***
О вере, надежде и любви в наших взаимоотношениях
Если законом Божиим нам заповедана любовь к ближнему для того, чтобы мы на этих простейших отношениях познали блаженное свойство этого чувства и научились на этом любить Невидимого и Всесовершенного Бога для того, чтобы наследовать жизнь вечную; несомненно, то же можно сказать и о других меньших добродетелях – вере и надежде. Когда к нам кто-нибудь из ближних обращается с доверчивостью, мы охотно открываем ему сокровищницу сердца нашего, ибо его доверчивость говорит о его чистоте и отсутствии лукавства.
Когда же к нам относятся недоверчиво, подозрительно, мы тоже становимся настороженными, и к такому человеку не можем иметь простосердечности и доверия, ибо его подозрительность дает плохую характеристику его сердцу, т.к. из своего сердца человек выносит лукавое или доброе.
То же самое можно сказать и о надежде. Если к нам обращается человек с полной надеждой получить просимое, разве не охотнее мы исполняем такие просьбы. Да и можно ли отказать, если исполнение просьбы в пределах наших возможностей? Если кто-нибудь просит без надежды на нашу отзывчивость, сердце наше не располагается к такому просителю.
И если исполняем эти просьбы, то в силу закона, по слову Божию: «просящему у тебя дай».
Наблюдая жизнь, можно вполне убедиться в том, что как любовь нам необходима в наших взаимоотношениях – так и вера, и надежда. Будучи между нами, эти добродетели взаимно нас облагораживают (если они направлены к славе Божией) и приближают к состоянию «чад (детей) Божиих».
Кроме того, что вера, надежда и любовь благотворны и крайне необходимы в наших взаимоотношениях, то обстоятельство, что мы грешные, охотнее раскрываем свои сердца к тем, которые к нам обращаются с верою, и надеждою, и любовию, является указанием на то, что не тем ли более милосердие Святейшего Бога откроется нам, если мы к Нему будем обращаться с верою, надеждою и любовию на всю глубину сердца нашего. И еще отрадная истина отсюда светит нам: душа наша сотворена по образу и подобию Божию…
О, глубина премудрости и благости Божией! Как же проста и естественна возможность быть чадами Божиими, и как мы жалки и несчастны, если осквернили и оскверняем себя и устраняемся от этого великого усыновления…
Во всяком случае, Вера, Надежда и Любовь, относимые к нашим ближним, благотворно действуют на них, духовно облагораживают нас и воспитывают к наследию Царствия Божия.
***
О жизнеспособности души
Душа наша «по природе — христианка». Она живет в сердце нашем. Ей дана жизнь, и она ее охраняет и защищает. Как человек, оказавшийся на поверхности воды, защищает свою жизнь от утопления: стараясь быть на поверхности воды, делает все возможные движения и усилия, так и душа усиливается сохранить свою жизнеспособность. Прислушивайтесь к ее жизни и движениям, и своей волей помогайте ей. Она радуется о Господе — усиливайте и делайте более продолжительной эту радость. Ранена она грехом — прибегайте к врачу и налагайте бинты и применяйте врачевания — (пластыри).
Приближается опасность согрешить (приражение или смущение), будьте бдительны и воздержаны.
_______
[1] Блазненность — это наша склонность в нашем сердце ко греху, наша греховность перед Богом Святым.
[2] Все обстоятельства использовать на пользу души — т. е. переживать в соответствии с волей Божией по заповеди.
[3] Побеждает в себе благодатию Божией — жало смерти грех.
[4] А кто из нас чист?
[5] Непрестанное молитвенное воззвание к Богу.
[6] К узрению Славы Божией (красоты) в мире.
[7] Нашего причастия к Славе Божией.
[8] Живущих по преимуществу сердечной жизнью.
[9] Не священнику или отцу и матери, которые обязаны это делать.