***
О кротости
«Радуйся, образе кротости духовныя»... (Из акафиста св. Николаю).
Кротость (уступчивость) плотская есть трусость от сознания своей слабости.
Кротость духовная есть проявление духовного мужества подражать Христу исполнением Его заповедей, каких бы трудов и лишений это не стоило.
Это — кротость самоотвержения для приобщения к Всемогущему.
***
Некоторые спрашивают: следует ли часто приобщаться Св. Христовых Тайн, имея в виду, что по своей крайней немощи мы снова вскоре согрешаем? Не будет ли это намеренное поругание святыни?
На этот вопрос богомудрые отцы отвечают так: если человек тяжко и очень продолжительно болен, несомненно, он имеет весьма сильное желание быть здоровым, хотя бы на краткое время. Кроме того, нам необходимо духовное выздоровление для того, чтобы своим сердцем почувствовать (вкусить) радость настоящей духовной жизни.
В своем временном бытии, будучи подвержено постоянному действию разных явных и скрытых страстей, сердце наше почти никогда не ощущает полноты радостей жизни. Оно влачит свое существование под постоянными язвами: гордой нетерпеливости, жгучего гнева, грызущей зависти, тревожного недовольства и неудовольствия и проч. Освободившись искренним покаянием от этих ран и язв, оно чувствует мир душевный, радость очищенной совести и благодатного покрова над собой.
Испытывая эту радость духовного обновления, как некоего воскресения, он опытно познает, к чему он должен стремиться сердцем в своей жизни. Это чувство радости духовного оздоровления будет для него путеводной звездой в жизни. Она же укажет ему вред греха и цель добродетели.
***
Жизнь в деятельности
(труд любви во всех ее видах по заповеди).
***
О сонливости
Очи наши тогда смыкаются сном, когда сердце наше омрачено сном лености, т. е. не движется на покаяние и любовь. Не дремали бы очи, если бы сердце бодрствовало пред Богом и искренно болезновало о грехах своих. «Дремлется» тогда, когда при ленивом сердце праздный ум переключается на мечтательные картины. Нужно заключить его в сердце и слова молитвы.
***
О гордости
Всякий гордец хочет быть начальником жизни другого человека (любоначалие). Подобно этому и другое определение (обратное): человек, который стремится подчинить себе идейно или материально (прямо или косвенно) жизнь другого человека, есть противный Богу гордец. Ибо один только начальник жизни и раздаятель средств к жизни — Всеблагий Бог, а мы все — братья.
***
Превозносящийся человек всегда, сравнивая себя с другим, ставит вопрос: а кто же первый? Затем, приравнивая себя к ближним, неизменно приходит к выводу: да, я лучший, первый.
(Или ставится вопрос: кто любимый? Кем-либо более почтенный и т. д.).
А как только человек убедит себя в своем превосходстве над другими — отсюда потечет все зло. Человек, имеющий в себе горькое семя превозношения, не терпит чьих-нибудь преимуществ перед собой и ими опечаливается.
***
Превозношение над ближним в нашем сердце может быть и не в словесной форме, а чувством пренебрежения или чувством своего превосходства; а последнее может прикрываться чувством неудовольствия или «благородного негодования», когда речь идет о согрешениях.
***
Нам дано познать различие света от тьмы не для того, чтобы осуждать братьев, впадших в беду грехопадения, а для того, чтобы мы проявили к ним любовь помощью в борьбе с грехом, и сами знали твердо и держались пути, ведущего к свету Божественному.
***
Не осуждай ближнего
Почему осуждающие ближнего не могут получить Царствия Божия?
Осуждающий принимает на себя власть судьи. Но всякий судия судит по какому-нибудь закону. Бог праведный судит по правде, а человек судит ближнего по желанию своего сердца (так как вся наша жизнь направляется желаниями нашего сердца). Но так как нет человека, чистого от греха, то не может быть праведным суд человеческий, но сам себя этот человек и его суд осуждает тем, что выносит свой греховный приговор до праведного суда Божия. Если я здесь осудил человека, а на суде Христовом увижу его оправданным и в «сынах Божиих» — то усомнюсь в праведности Божией, спрашивая: «Како сей вменился в сынах Божиих?» И в этом будет мое самоосуждение, моя гибель. Если мы здесь, на земле, во временной жизни не научимся познанию воли Божией и исполнению ее, то и там, на суде Божием, мы будем отчуждаться от благоволения Божия.
***
Черты современного подвижничества
Искусство и наука современного подвижника должны заключаться в том, чтобы находить страсти своего сердца и искоренять (вырывать, уничтожать) их.
Тонкое исследование своего сердца для обнаружения живущих в нем страстей необходимо потому, что страсти весьма глубоко вошли, въелись в естество наше — в душу и тело. Они являются нашей наследственной болезнью, они составляют наш греховный навык с младенческих лет (замечено, что младенцы, не имеющие одного года жизни, уже сознательно проявляют гнев и, очевидно, этим услаждаются и находят в этом проявление жизни), они, в основном, составляют наш характер и силу наших постоянных стремлений.
Обнаружить каждую из этих страстей и определить ее значение в нашей жизни — потребуется немалое искусство.
Искоренять найденные страсти, подавлять их, иссушать и уничтожать — немалая наука и труд. Страсти приживаются к естественным жизненным потребностям. Через наше потворство себе и греховное самоласкательство и через воздействие невидимых врагов нашего спасения, они развивают бурный рост в нашем сердце. Но наше естество — душа и тело — живет по естественным законам. Наши бесплотные враги хорошо знают эти законы и, пользуясь этим, наши естественные жизненные потребности развивают до неразумных, неудержимых страстей, низводящих нас к зверскому или скотскому состоянию, а в отдельных случаях и хуже.
Наука-то наша и должна заключаться в знании законов жизни нашего естества, в знании того, что нам естественно и жизненно необходимо, и что к этому прибавлено и прилеплено нашей блазненностью и вражьими происками и стараниями врага нашего. Нам естественно и жизненно необходимо желать славы от Бога, т. е. прославления нас от Него в Царствии Его, ибо в этом весь смысл нашей жизни, но нам не следует тщеславиться среди людей, ибо это питает нашу гордость — причину всех зол. Нам естественно питать и покоить тело, как верного и неразлучного друга нашей вечной души, но гибельно и неестественно размножать и поощрять желания плотских удовольствий и леность. Нам естественно и необходимо помнить и охранять достоинство сынов Божиих по благодати; но гордиться и превозноситься пред кем-либо, или чем бы то ни было, нам пагубно, ибо неестественно: ведь мы суть творения Божия и дети Божии. Все, что мы имеем прекрасного и доброго, есть ничем не заслуженный и не оправданный дар Божий. Ничего хорошего собственного (не полученного от Бога) мы не имеем. Наша собственность — грехи наши. Чем гордиться? Всякое горделивое превозношение перед ближними, обособление своего «Я» есть обособление и удаление от Бога.
А обнаружив свои страсти, не надо поощрять и питать их, а изымать и уничтожать, стремясь насадить противоположные им добродетели. Вот в этом должна быть наша наука: растить наш духовный сад, чтобы он приносил плодами не ядовитые грехи, а сладостные и благоухающие добродетели. Богомудрые говорят, что плачем погашаются страсти и плачем приобретаются и питаются добродетели (утверждаются). Начало зависит от нас, от сердечного желания и твердой непреклонности решимости. А руководить будет и помогать Премудрый и Всеблагий Господь и Бог наш.
***
Черты современного подвижничества
Столпничество, молчальничество, затворничество и др. подвиги кроме частного значения имеют и общий смысл, а именно: каждый из этих подвигов, или подобных им, приводит человека к нравственной духовной дисциплине, к воздержанию, к самообладанию над своими греховными склонностями. Такие подвиги в нашем мировом быту должны измениться, но иметь нечто подобное по цели, направленной против обнаруженных главных господствующих в сердце страстей: для говорливого и осуждающего — воздержание в речи и наиболее глубокое молчание. Для тщеславного — душевное и духовное уединение и тайное доброделание (хотя бы тайная молитва). Для гордого и превозносящегося — воспоминание о грехах в прошлом и попечение об искоренении страстей, действующих в сердце. Для раздражительного и гневливого — «молчание сердца», т. е. охранение покоя сердца. При душевной пустоте – усиленное призывание Духа Святого и т. д.
***
На всякое воспринимаемое впечатление наше сердце отзывается каким-либо чувством: любовию (нравится) или неудовольствием (не нравится), страхом, неверием и т. д. А иногда даже чувства рождают мысли. Обнаружив греховную наклонность, нужно немедленно сердце усилием воли и молитвой, во-первых: удержать в «нейтральном», без страсти («простых чувствах»), а затем склонить к добру, противоположному обнаруживающимся греховным склонностям.
***
Не желай похвал и других приятностей, питающих страсти: это весьма трудно исцелимые и глубокие язвы сердца.
***
Правило христианского общения
Никогда не думай, что ты единственная причина или какое-то условие жизни для других. Бог один начальник и источник жизни, а мы все суть орудия промысла Божия. «И никто из из вас не называйся учителем, ибо один у вас учитель – Христос, вы же суть — братия».
***
Не ищи правды тогда, когда обвиняешь других; а если всегда будешь обвинять себя, то ключ правды будет в твоих руках, ибо только через смирение мы можем познать истинную добродетель и добро, и через самоосуждение — правду Божию и благость Его к человеку.
***
О наших постоянных грехах
Отсутствие страха Божия — это в нас постоянный непрерывающийся грех. А может быть, есть и еще такие же давние греховные состояния и страсти, вроде лености и т. п.
Надо проверять себя.
***
О лицемерии
Всё искусственное и неискреннее в духовном делании — отвратительно.
Если «лицедействие» (артистическую игру и маскировку) Св. Церковь и в быту осуждает, не тем ли более духовное ханжество. Да и кого обманывать? Не Господа Бога ли Всеведущего, или самого себя?
Больше искренности перед Богом и простой доброжелательности перед людьми.
***
О самоотвержении в труде за спасение
Ты устал. Истекают последние силы. Все-таки не ленись и ревностно служи Господу Богу. Если не Ему, то кому же ты посвятишь последние силы? плоти? миру? диаволу?
Особенно хорошо будет, если последние силы и последний вздох будут посвящены Богу. Это и будет означать: быть Ему верным до конца, до смерти... и победить смерть, устремившись к вечному Богу...
***
Жизнь за жизнь
Хочешь ты быть наследником вечной блаженной жизни или не хочешь? Этот вопрос каждым из нас должен быть решен основательно, безо всяких оговорок, отступок и компромиссов. Он решается только так: жизнь временная отдается за жизнь вечную — всецело, беззаветно. Это неизбежно потому, чтобы частичным решением не оставить в своей душе места «другому господину» вместо единого источника жизни — Бога. Наша душа не может работать на двух господ. В ней не может быть два начала и два царства, ибо неизбежно прилепление души к чему-нибудь единому. Если хочешь (желаешь) получить жизнь вечную, то жизнь временная со всеми средствами, силами и самим временем должна быть посвящена жизни вечной, принесена в дар без остатка и лукавства «Начальнику жизни нашей».
Если будет малейшее двоедушие и малодушие — жертва будет лукавой, нечистой, неугодной Ему и бесплодной, т. е. бесполезной, ибо она делается лицемерной, обманной. А Бог посмеиваем (поругаем) не бывает. Он страшен в своем правосудии и могуществе.
Посвящая Богу радости земной жизни, мы не лишаемся их совсем. Он по своему благоутробию (благоволению) некоторые (безгрешные) оставляет нам для некоего утешения, но мы получаем их от Него, как дар незаслуженный, как проявление любви Его к нам и возбуждаемся благодарной к Нему любовью. Решимостью жить только по воле Божией мы отвращаемся от древнего наследственного грехолюбия («ветхого человека») и верою и любовию прививаемся новому дереву (как к виноградной лозе или яблоне) — Господу Иисусу Христу. И только питаясь Его благодатию, как соком, можем возрасти в жизнь вечную.
***
Нечистота, развлеченность нашей молитвы свидетельствует о том, что в нас не было еще постоянной твердой решимости следовать за Христом, и есть какая-то часть сердца, работающая «другому господину» (миру, плоти, диаволу). Хотя на словах мы часто и уверяем Господа, а, может быть, обманываем и себя, что готовы за Ним следовать в темницу и на смерть, а как только соприкасаемся с миром и искушениями от плоти — часто уклоняемся к ним полностью, как бы не зная Господа, и удаляясь, отрекаясь от Него. Мы говорим, что это делается невольно, но тем не менее, в этом видно движение нашего прелюбодейного сердца, отвращающего свой взор от своего Небесного Жениха, хотя бы и не на долгое время. Измена есть всегда измена и неверность...
Увы — кто избавит меня от этого блазненного тела, в котором царствует смерть?
***
О пользе скорби и о «покаянии нераскаянном» (постоянном)
Мы знаем, что скорби и страдания вошли в мир за грехопадение наше, т. е. скорбь есть как бы последствие греха. Но не надо забывать, что скорбь не есть главная кара от Бога, но врачевство против греха, к восстановлению блаженства. Поэтому и Матерь Божия, Чистая Приснодева, терпела в Своей земной жизни скорби, чтобы сердце Ее усовершилось до того, дабы Ей быть Матерью всего рода христианского. Если сердце всякой земной матери имеет наибольшее достоинство от широты и глубины ее любви (чем больше вмещает сердце любимых — тем оно шире; чем чище и сильнее любовь — тем глубже сердце), то каким всеобъемлющим должно было быть сердце Матери всех верующих и даже тех, которых Она приводит к вере. Поэтому Приснодева, Матерь Божия, должна была усовершиться в Матерь сего верующего человечества страданием, ибо и Божественный Сын Ее к завершению Своего служения Спасителем мира усовершился страданием.
Если это было Законом для Спасителя нашего Иисуса Христа, Сына Божия и для Его Пречистой Матери, тем более это закон и для нас. Что же, нам ждать надо, когда придут на нас скорби, а потом терпеть? Нет, не надо ждать, а принять их на себя добровольно.
Нам надо принять на себя приличную нам скорбь непрестанного покаяния о своих грехах, о своем недостоинстве и несовершенстве, о том, что мы лишены славы быть сынами Божиими и находимся под бесчестием и посрамлением греховным. Перед Своими страданиями Спаситель наш говорил, что Он добровольно на это и пришел на землю и родился, чтобы пострадать за грехи наши; тем более нам необходимо неутешно скорбеть о грехах наших, которыми мы оскорбили Бога. Нам крайне необходимо, неизбежно покаянно скорбеть и болезненно страдать за свои грехи для очищения их, за очищение наше и святость для получения вечной радости.
***
Покайся
(Размышление)
Странно, неестественно, нелепо охлаждение духовное. Ленивое и лживое тело утучнено отдыхом, здорово. А человек молиться не желает... жить не желает. Дикое, неестественное состояние. Нелепое состояние «неустойчивого равновесия». Еще один шаг, одна минута, и бессовестное тело похотливо запросит человеческого общества, мирских удовольствий от тварных предметов. Ленивое, утучненное тело погрязло (утонуло) в своем самодовольствии и этим нелепым чувством связало душу, усыпило ее. Поэтому и говорят, что нет души: это тогда бывает, когда в душе нет жизни духовной.
«Душе моя, душе моя, восстании, что спишь? Конец приближается и имаши смутитися». Еще немного скоротечного времени пройдет, и настанет конец земной жизни, отчет за прожитое время, ответ будешь держать за свою леность, за сделанные за всю жизнь тяжкие и срамные грехи, ничем не покрытые... Какой будет стыд, какой ужас тебе, душа ленивая и беспечная...
Вспомни, что прах во гробе не поет и от прегрешений не может защититься новыми делами. Молись, пока не поздно... Господи, неужели забыл Ты меня окончательно и совсем отвратил Лице Твое от меня... (Пс 12)
А как стыдно приступать ко Господу с такой мерзкой душой... Но Он — единственная наша надежда и источник жизни...
Молись.
***
О молитве
Много написано о молитве, много мы об этом говорим и слышим, но очень часто не можем мы молиться чисто, глубоко, как должно. Отчего это? Оттого, что не исполняем самых главных и необходимых условий молитвы и поклонения Богу — поклоняться Ему «в духе и истине» (Ин. 4, 24), ибо только таких «поклонников Отец ищет Себе» (ст. 23). Обращение к Богу (или поклонение) должно быть только духовным, с полным отрешением сердца нашего от всего тварного: «Ныне отложим всякое житейское попечение».
Второе условие — обращение должно быть в истине, т. е. в свете правды Божией и при полнейшей искренности. Себя мы должны в это время видеть при свете правды Божией нарушителями Заповедей Божиих — грешниками.
Признавать же себя грешниками перед Богом как можно глубже, искренне, «истинно». Нашей искренности препятствуют «темные уголки нашей души» — глубоко скрытое самооправдание и действующие пристрастия, т. е. неочищенные страсти и их корни. Обращение к Богу без покаянного чувства немыслимо, ибо Царствие Божие открывается только кающемуся.
А покаяние действительно и действенно только тогда, когда кающийся имеет отвращение ко греху. Таким образом, человек, еще любящий грех, не может быть кающимся, не может быть молящимся и духовным поклонником Богу.
Все принятые святою Церковью молитвословия суть духовные обращения прежде бывших подвижников покаяния и молитвы, выраженные под воздействием благодати Духа Святого. Это воздыхания и ходатайства за нас Духа Святаго, влагаемые в наши уста. Они истинны. Проникнись ими, произноси их наиболее глубоко, и все более и более углубляясь. Если заметишь малейшую неискренность или нечистоту сердца, знай, что это вражии пакости в нашей душе от нашего небрежения, и вновь углубляйся в покаяние и плач.
***
Черты современного подвижничества
О покаянии нераскаянном (постоянном)
Мы привыкли думать о грехе, как отдельном поступке и, если мы его сказали на исповеди, то иногда успокаиваемся, т. е. забываем, как будто все сделали. Но покаяние истинно, т. е. приносит полное заглаждение греха только тогда, когда грех после исповедания оставлен (не повторяется), а вместо него насаждены, т. е. усвоены сердцем добродетели ему противоположные. А если в нас действуют прежние побуждения ко греху исповеданному, и еще чувствуется возможность его повторения, может быть даже и влечение к этому греху, то где же освобождение от греха? Значит, грех свои корни оставил еще в нас. А есть у нас и такие грехи, которые повторяются нами изо дня в день, каждый час, например: отсутствие страха Божия, небрежение о своем спасении, мысленное и сердечное осуждение ближних и превозношение перед ближними (гордость), невоздержание в словах, в пище, слуха и зрения... и много, много... и все эти страсти, живущие и действующие в нашем сердце, свившие там гнездо, как давние ядоносные змеи. Вот в чем наше страшное горе и несчастье, что мы в себе, своей душе и своем сердце носим этот гнилой и зловонный источник грехов и беззаконий; а отдельные греховные поступки есть только показатели того, что в нас есть. Что же нам делать?
Видеть постоянно это наше растление, видеть свое падение и растление, и скорбь об этом. Где выход из этого безотрадного положения? В человеческих возможностях его нет. Но для Бога — все возможно. Если Он из ничего мог создать весь мир, то может воссоздать, восстановить и наше падшее естество. Путь к этому для нас — единственный путь — постоянное сокрушение о своем греховном растлении, «покаяние нераскаянное». Об этом и богомудрые Отцы наши говорят: страсти погашаются слезами, и добродетели, противоположные им, приобретаются слезами, но самопринуждение и труд здесь необходимы, ибо Царствие Божие в нас созидается или приобретается усилием (трудом), и только употребляющие усилие получат его. Итак — в добрый путь.
***
Врачевство от суеты мирской
Есть еще одно полезное сочетание молитвенных слов: Сыне Божий! Помилуй мя грешного и даруй мне, «да не возглаголят устне мои дел человеческих».
В первых словах будучи краткой молитвой Иисусовой, в последних словах она освобождает от мирской суеты и умиротворяет сердце покоем в Боге.
Чтобы молитва имела силу, необходимо с содержанием ее слов соединить сердечное желание и стремление воли на осуществление просимого.
В последние слова заключить желание не только то, чтобы наши телесные уста молчали о мирских делах, но чтоб и душевные «устне» не мыслили о том, что «яже суть человеческая».
***
Говорят, что когда душу (ум и сердце) не волнуют страстные движения, на сердце бывает особый покой и неземная радость. Вот поэтому-то и хорошо было бы нам приобрести навык вовремя «перехватывать» (подавлять в начале) всякие греховные мысли и желания, даже в стадии приражения или смутных подсознательных желаний.
Не есть ли этот покой отголосок того, о чем говорит апостол: «Царствие Божие есть правда и мир, и радость о Духе Святе» (Римл. 14, 17).
Правда — значит оправдание, освобождение от греха. Мир — покой невозмущенной грехами совести, а может быть и «свышний» благодатный мир. Радость... близость Божия, любовь к Богу... Даже страшно сказать: близость любимого Бога.
Какие же мы имеем чудные обетования и могли бы иметь дарования!
***
Любовь своего сердца нужно очищать постоянно. В то же самое время и к тому же самому предмету мы можем иметь ее и проявлять в разных степенях самоуслаждения или самоотвержения. Через самоуслаждение любовь (и сердце) разлагается в похоть, а через самоотвержение очищается, приближаясь к любви духовной Божией.
***
Как относиться нам к внешним впечатлениям?
Если за один и тот же греховный поступок и желание разные люди несут не одинаковую ответственность в зависимости от их возраста, положения в семье и в Церкви, то это потому, что тот же грех в разных людях и общинах производит разный духовный вред. Кроме того, тяжесть ответственности зависит от степени умственных знаний согрешающего и степени образования сердца. Поэтому люди, ведущие духовный образ жизни или желающие на него настроиться, должны быть особенно и тщательно разборчивы к внешним впечатлениям от внешнего мира.
Устам «положить хранение» в словах; зрению разумный предел и слуху внимательное ограждение. В нас должна образоваться не только «избирательная способность» на внешние впечатления, чтобы сердце навыком отвращалось от всего предосудительного, но и все то, что прилично нам воспринимать, относить в соответствующее место сердца, и все мирское и тварное не допускать на неподобающую ему глубину — сокровенный храм Божий, где мы должны только Ему предстоять и молиться. Сердце человека весьма «глубоко»; нужно в нем жить сознательно и разумно, чтобы не разрушать левой рукой то, что создает правая.
***
Душа, в которой легко и быстро возникают привязанности к чему-нибудь вещественному и тварному, или быстро появляются неудовольствия на ближних по поводу этих предметов, есть душа страстная, для которой требуется немедленное духовное врачевание покаянием.
***
Досада и неудовольствия суть неправильные чувства. Они говорят только о том, что в то время, когда они возникают, мы или не умеем, или не хотим воспользоваться данной обстановкой на пользу душевную, ибо если будем благоразумны, все нам может быть на пользу души.
Уж если падение иногда бывает на пользу души (например, для смирения фарисейски праведных гордецов), то что же тогда не может быть обращено на пользу души и к Славе Божией.
***
Путь духовного развития
Развитие общего прогресса характеризуется новыми достижениями техники и общественного устройства. Эти достижения служат стимулом к прогрессу.
Не таков прогресс духовный. Замечание своих духовных успехов и достижений называется прелестью. А истинный духовный прогресс — в познании своей ужасной греховности, приводящей к покаянию нераскаянному — двери в Царствие Небесное.
Объясняется это просто — чем больше человек порабощен страстями, тем меньше он их замечает и не имеет желания каяться. Чем ближе человек к божественному свету, тем лучше видит свою нечистоту.
***
Может быть, будет иногда полезно неясные желания и стремления приводить в ясность словесной формы, чтобы выявить их побуждение и источник.
***
Мы имеем в себе источник жизни. Но потенциал жизни и его характер, т.е. род накапливаемых и собираемых жизненных сил зависит от нашего поведения. Если холим и услаждаем, питаем тело в ущерб духовным интересам — бываем людьми плотскими с бесконечными плотскими желаниями. Если тело ограничиваем воздержанием и даем простор жизни духовно-нравственной — становимся людьми более или менее духовными.
***
Для того воздержание и есть, чтобы «потенциал жизни» собирать в определенном, нужном роде и направлять разумно в должные назначения.
***
У нас должна быть своя духовная психология, отличная от животной рефлексологии.
***
О защите духовной жизни
Телесную жизнь мы защищаем стремительно и быстро, как говорится, «инстинктивно»: при всяком неожиданном приближении предмета закрываем глаз, защищаемся рукой от ударов, не имея под ногами твердой опоры, пополняем равновесие движениями рук. Но духовная наша жизнь очень часто находится в жалком беззащитном состоянии: мы ее и не ощущаем, и не ценим, и не защищаем. В таком жалком состоянии мы находимся потому, что не имеем «практики благочестия»; религиозно-нравственная жизнь наша в небрежении и запустении. Опыт этой «духовной самозащиты» оставлен нам в писаниях подвижников, но усваивается он не чтением, а личным опытом, деятельным подвигом за благочестие. Как было бы хорошо, если бы мы привыкли так же быстро и точно защищать нашу духовную жизнь, как защищаем телесную.
***
Есть у невидимых врагов наших такой обычай: иногда обременяют они так наш ум несбыточными мечтами и заботами о завтрашнем дне, что незаметно отведут нас от настоящей, Богу угодной, жизни сегодня.
***
Простые «знамения» простых верующих людей — соблюдение постов и истовое крестное знамение с верой.
***
О самоисправлении
Отдельные греховные поступки за собой мы замечаем сравнительно легко, но труднее заметить в себе и осудить как грех до отвращения к нему более глубокие греховные склонности и навыки, а может быть, и наследственные качества греховного свойства, которые, как часть нашего Я, проявляются ежечасно в нашем поведении и составляют наш характер. Вот этих-то грехов и страстей мы очень часто не замечаем, тем более не осуждаем. Мы часто говорим, а, может быть, и сознаем, что мы тяжкие грешники, но иногда точно не знаем, что нас особенно разлагает и убивает в духовной жизни; это именно потому, что мы не сознаем гибельности наследственных и многолетних своих страстей, а, может быть, иногда даже считаем их достоинствами своими: например, принимаем в себе упрямство и своенравие за твердость («силу воли»), похотливость принимаем за любовь и т. д. Если же нам кажется, что мы в этом отношении хороши, и нам в себе чистить нечего — это грозный признак нашего ослепления, притупления совести или нравственного омертвения.
Не надо жалеть нам труда над беспристрастным самопознанием, а тем более на искоренение своих страстей.
Необходимо учесть, что на этом пути совесть наша очищается и утончается по мере очищения сердца в подвиге.
Ясно одно, что чем ближе душа к Божественному свету, тем яснее она видит и сознает свою нечистоту и усиленно желает исправления.
***
Нельзя вкусить сладости присутствия (близости) Божия, не пройдя подвига, единственного средства, соединяющего нас с Ним. Подвиг должен быть, как дар любви к Нему. По мере самоотвержения в подвиге очищается и крепнет любовь к Нему (Богу).
Царствие Небесное (Божие) в сердце человека приобретается усилием, и только употребляющие усилие восхищают его.
***
О снисходительности к себе
Всякое неразумное послабление себе есть осквернение совести, засорение «ОКА» совести, со всеми последующими печальными последствиями.
Это прямо и непосредственно разрушает (растлевает) нашу волю, т. е. подтачивает нашу духовную жизнь.
***
Животные живут случайными удовольствиями и удачей, а человеку приличнее жить сознательно, т. е. разумно направлять русло жизни не на случайную удачу, а на закономерность. Прежде всего, это отнести к душевной и нравственной жизни.
***
В чем жизнь?
Где равновесие, затишье — там застой, нет движения, нет внешнего проявления жизни. Жизнь рождается в движении от неравенства.
Если в нас не будет периодически преобладать страх Божий — в душе не будет духовной жизни. (Может быть, здесь-то и получили свое основание посты и праздники.) Праздники — дни любви и радости, а посты — дни печали о грехах в страхе Божием, дни воздержания.
Хотя мы стремимся к покою, но к покою относительному, к успокоению сердца от волнений греховных. Но пребывание в покое любви не есть бездействие. Любовь вечно движимая и движущаяся сила. Стремление сердца к вечно сущему, творящему и промышляющему Богу есть вечно устремленное движение к вечному Богу.
Любовь Божия сотворила мир, она же промышляет о нем.
***
Мы жизнь получили как дар Творца. Если бы жизнь возникла «сама по себе», «случайно», то она случайно бы и погибла.
Творческий волевой акт отразился в стремлении творений жить (что осуществляется самозащитой живущего и стремлением к полноте жизни. Закон этот так глубок, что отразился на неживом, но живущем — растениях).
Если защита жизни проявляется против случайных препятствий, то стремление к пополнению жизни — постоянно. Это постоянное стремление люди иногда определяют выражением — (желать) искать счастья. Человек сознает, что он не самосущее существо (т. е. зависимое) и не имеет «источника жизни в себе», поэтому и ищет пополнения жизни вне себя. Если он будет пополнять по закону от «Приснотекущего Источника жизни», то он будет счастлив и блажен; если увязнет в беззаконные сети гордости и сладострастия, отпадет в бездну разврата и зол, страданий и мучений вечных. Последнему предшествует состояние нравственного бесчувствия и духовного омертвения.
Смотри, откуда ты пополняешь свою жизнь — из Источника ли воды Жизни Приснотекущего или из отравленных и оскверненных колодцев тварных мира сего прелюбодейного и грешного.
***
О Евангелии и Царствии Божием
Мы счастливы не тем, что имеем неиспользованным, для нас как бы несуществующим, а счастливы тем, чем пользуемся в практической жизни.
Миллионы людей имеют Евангелие, т. е. крестились и слушают его. Но таких, которые имеют в сердце своем Царствие Божие живым, жизненно ощутимым, самой сущностью своей жизни — таких очень немного. Почему? Потому что Евангелие есть практическое руководство к жизни, к исполнению закона Жизни и блаженства, заключенного в нашем существе. А точнее, наше существо создано на основе этого Закона. На вопрос Моисея — кто Ты? — Он сказал — Я Сущий! (вечно существующий).
«Я живу» — так часто Он свидетельствовал людям о Себе. Он источник жизни и блаженства. Он дал и Закон жизни и блаженства — откровение. Лучшая форма этого Закона, т. е. совершеннейшая и простейшая — есть Евангелие — т. е. радостная весть жизни, счастья и блаженства. Хочешь войти в эту радость? Исполни Заповеди. Какие? Все они в одной: люби и беспрерывно совершенствуй свою любовь. Как? Для славы Божией, для Него Самого, ибо Он — начало жизни и блаженства. А к Нему мы приобщаемся только верою и любовию. А предварительно, т. е. проще и наиболее доступно для нас в целях самовоспитания — люби людей, всякого человека самоотверженно, т. е. с отвержением своего самолюбия и рождающейся из него тройственной похоти: сластолюбия, жадности и превозношения.
Когда все это записано и читается холодным умом с безучастным сердцем — все это бездейственно, как непользуемое чужое сокровище, а когда предадим сердца во исполнение этого закона — Царствие Божие начинает ощутимо созидаться в сердце нашем.
***
Если желаешь быть в добром настроении, отнесись с истинной любовью ко всему достойному и будешь счастлив. Нам недостает искренности (полноты) любви, так как в сердце нашем почти всегда имеются «темные уголки» самолюбия, т.е. незаконной греховной любви. Поэтому мы и не святы, т. е. не совершенны в любви.
***
О любви к ближнему
Почему любовь к ближнему должна быть самоотверженной до того, чтобы мы были готовы при необходимости отдать жизнь свою за друзей своих?
Потому что только такая любовь исключает из нашего сердца самолюбие, из которого происходит всякое зло; и только такая любовь к ближнему теснее, ближе всего подводит нас к любви Божией. Все это говорит о том, что любовь на возможно наибольшую глубину должна проникать в наше сердце.
Отдать временную жизнь за благо ближнего — это заповедь Господня, общая для всех нас. Апостол Павел свою любовь к ближним выразил в непостижимой для нас высоте: «Я хотел бы сам быть отлучен от Христа за братьев моих по плоти» (неверующих евреев). Вместе с тем апостол свидетельствует нам всем: «Кто не любит Христа, да будет проклят». А о себе говорит: «Никто не разлучит нас от любви Божией; ни широта, ни долгота, ни ангелы... и никакая тварь не может отлучить нас от любви Божией». Почему же любовь Апостола к ближним превзошла предел, указанный Спасителем (отдать жизнь свою временную за ближних)? Потому что он имел уже любовь Божию. Чем же усовершенствовалась так любовь Апостола Павла? — Верою и подвигом. Он больше всех апостолов потрудился в благовестии и проходил это служение в крайней скудости, трудностях: зарабатывал свой хлеб собственными руками (от рукоделия); в путешествиях, был в заключении, был избит и даже камнями побит до того, что его оставили, считая мертвым.
Каждый из нас имеет любовь в какой-либо степени и должен совершенствовать ее через самоотречение.
***
О вере и любви
Спаситель сказал ученикам, что они не могли исцелить бесноватого, т. е. изгнать беса из человека по неверию (Марк, 17, 14–21). И еще дополнительно сказал, что род бесовский изгоняется (побеждается) молитвою и постом; видимо, постом и молитвою созидается сила веры. Молитва и пост посвящаются Богу любовию. Без любви и бесы веруют и трепещут. Любовь побеждает зло – это указано в Евангелии; беспредельной самоотверженной любовию Сына Божия побежден диавол.
Посвящается пост и молитва Богу, любовь дает силу посту и молитве. Пост и молитва рождают и питают веру. Вера раскрывает сердце Богу и соединяет с Ним в «союз любви нерасторжимый». Объятый этой любовию апостол восклицает: «Кто нас отлучит от любви Божией? Ни смерть, ни жизнь, ни широта, ни долгота, ни какая тварь».
...Раскрытое любовию сердце соединяется с Богом Всеблагим и Всемогущим. Такому человеку возможно и бесов изгонять, и горы переставлять. Бесы не терпят любви, смирения, благодати; от их присутствия они мятутся, как прах, но бесы прочно держатся там, где злоба, гордость и нечистота.
В себе надо положить начало с любви. В какой-то мере она доступна всем. Любовь очищается и возвышается подвигом (самоотвержением), а подвиг принимает силу и духовную красоту от любви.
Несовершенство веры апостолов в то время, когда приводили бесноватого, было в том, что они представили себе Мессию человеком — Царем; они в это время были в значительной степени людьми мирскими, ожидая славного мирского царства. Когда же после Вознесения они лишились учителя, в ожидании обетованной благодати любовь их согрелась, т. е. подготовила их к принятию благодати, которой они и были обновлены и «облечены силою» в день сошествия Святаго Духа.
Истинная вера может переставлять горы, но она же и удержит человека от суетного и бесплодного передвижения гор. Она верит Богу без залога чудес, без посредства ума — соединяет сердце с Богом.
***
Почему нет веры?
Почему я не вижу близко очами веры моего Господа, и Он чувствуется мне далеким?
Потому что сам отвращаю от Него лицо свое.
Почему же я отвращаю от Него свое лицо?
Потому что я весьма грешен и не каюсь: не подготовлен к покаянному обращению, ибо еще люблю грех, и нет к нему отвращения, нет глубокого сознания его смертоносной пагубности и во мне нет решимости отстать от него, ибо я еще люблю грех и не возненавидел его.
Вот почему око сердца моего не видит Бога, потому что оно устремлено на то, с чем любодействует сердце мое от мира тварного.
К чему привязался пристрастием? К тленным тварным вещам, к смрадной плоти, которая завтра будет повержена как смрадная нечистота и прах...
На что же я променял славу нетленного Бога и свое Ему сыноположение?
Нетленную славу сынов Божиих — на безумное превозношение и смрад плоти; вечную радость и блаженство – на муки ада…
Доколе, Господи, забудешь мя до конца?
***
О жизни сердца
На всякое внешнее впечатление (через зрение, слух и другие чувства) сердце наше отзывается не мгновенно, а «размышляет» и «примеряется», что оно может вынести из своей сокровищницы в окна своих чувств на этот вызов внешнего мира.
Этот момент («раздумья») краток, но все же он есть. В это время полезно было бы вспомнить совет о. Иоанна: «не все, что в печи, на стол мечи».
Обнаруженные греховные склонности сердца надо подавлять решительно, как своих внутренних врагов.
***
О страхе Божием
Все впечатления и переживания иметь в сердце в соответствующей глубине — дело необходимое, что внушается Заповедью о любви, делимой на две части: первую — о любви к Богу — важнейшую, и вторую — о любви к ближнему — второстепенную, но подобную первой.
Таким образом, все дела и переживания, относящиеся к любви к Богу, должны быть признаны наиболее важными, и поэтому должны содержаться в наибольшей глубине сердца в соответствующей и взаимной градации.
На второй степени вообще в сердце дела любви к ближнему — в своей взаимной градации.
Так мы и должны были бы устроить всю нашу сердечную жизнь. Но, к сожалению, мы не всегда верно оцениваем факты и обстоятельства по их значимости.
Кроме того, не всегда совладаешь и справишься со своим сердцем только усилием воли, чтобы оно ожило, как должно. А вот если в сердце будет обитать всегда страх Божий, он сам всему установит должный порядок и чин в нашем сердце. Он подскажет нам, что любить, бояться надо только Господа Бога, а все сущее в мире тварное — не любить, не бояться и ненавидеть.
Поэтому и говорит Господь устами премудрых и пророков: «Начало премудрости — страх Господень».
***
О спасении в миру
Почти все мы жалуемся на то, что живя в мире, нельзя спастись от множества и силы соблазнов. Это самооправдание не основательно. Внешние поводы к соблазну не вводят насильственно грех в наше сердце, а только тревожат, вызывают к действию нашу собственную блазненность, приражаются к нам и как бы испытывают наше согласие на грех. А добровольно уклониться на путь греха — это уже наше дело. Итак, наша беда не во внешних условиях, а в нашей внутренней склонности ко греху. Беда наша не в том, что внешняя среда насыщена грехом, а в том наше несчастие, что грех живет в нас самих, в нашем сердце. Откуда же наша блазненность, наша внутренняя зараженность грехом? От наследственности, неправильного, не христианского воспитания и, главным образом, от того, что с раннего детства мы услаждались грехом.
Не часто ли бывает, что родители дают пример и даже учат детей гневу и мести на первом году жизни (Побей! Я тебя!)? Не часто ли бывает, что родители развращают сердце ребенка с первых его шагов сластями как забавой? Неудивительно, что люди вырастают злобными, мстительными, похотливыми и развратными, когда к гнилому воспитанию прибавляется добровольный разврат детства и юношества. Итак, всякая беда, всякое зло и нечистота в нас самих. Если вычистим эту заразу, греховную грязь из себя, зловонную гниль похоти и гнева при помощи благодати Божией, мир нас не осквернит.
***
Какой ужас: многие из нас отравлены превозношением и гневом с самого раннего детства: некоторые дети, не имея года жизни, и не умея выговорить слова, уже умеют гневаться и требовать себе преимущества. Каким же должно бы быть наше покаяние глубоким, чтобы освободиться от этого недуга.
***
Покаянию нераскаянному, т. е. непрестанной покаянной молитве прямо противоположна и противодейственна несвоевременность наших душевных переживаний, что выражается, между прочим, в рассеянности на молитвенном правиле. А родится это состояние от нерадения о своем спасении и от многих как бы случайных увлечений: они не сильны, но страшны своей многочисленностью и опустошающим свойством в сердце (как саранча или мошка).
***
По краткости времени преимущественным средством нашего воспитания должна быть молитва, т. к. на чтение и даже беседы не всегда и не все имеют достаточно времени; да и книги нужные не всегда и у всех имеются. А непрестанная молитва всегда может быть с нами.
Следовало бы нам обучиться непрестанной глубокой молитве.
***
О молитве
При желании молиться непрестанно при всяких бытовых условиях, необходимо обратить внимание на то, чтобы обычное молитвенное домашнее (келейное) правило было наиболее строгим, с сохранением бодрости тела, собранности ума в сердце со страхом Божиим, «Яко Самому Богу беседующе». В бытовых же условиях послабления неизбежны: необходимое отвлечение ума и служение тела на дела житейские. Суть дела в том, чтобы не допустить суету мира ослабить нашу молитвенную настроенность, а постараться нашим молитвенным настроением освятить наше необходимое пребывание в мире (быт).
И здесь нам большую помощь окажет «Начало премудрости — страх Господень».
Молитва тогда возымеет силу, когда для ее чистоты будет оставлен всякий гнев (неудовольствие) и пристрастия (удовольствия), и мы «отложим всякое житейское попечение». Да, отложить все… А через молитву мы получим все необходимое к жизни и благочестию. Что же мы тогда потеряем окончательно? Греховную заразу и греховную томительно-болезненную, смертоносную тревогу (заботу) в сердце.
Господи, да пребудет в нас воля Твоя благая и совершенная.
***
Надмение (гордость) и другие пороки и страсти действуют в нашем сердце, как днем наяву, так и во сне, и этим лишают нас благодати...
Во сне мы разговариваем с другими и относимся к ним, а также и ко всяким предметам почти так же, как и в бодрственном состоянии, и наше «Я» остается неизменным. Поэтому время сна для нас не является бесследно потерянным, но является обычным продолжением нашей дневной жизни. Бывает и так, что переживания в сонных видениях влияют на настроение наступающего дня. Никогда не следует небрежничать...
***
Слово — дар Божий
Слово есть могучее средство общения. Большее того: это дар Божий. Надо его «осолить» любовию и приносить им «жертву хваления».
***
Почему люди иногда ненавидят праведных?
Мир «свое любит», потому что дети мира сего взаимно обслуживают похоти друг друга (А не обличают друг друга). И Спаситель свидетельствовал, что дела мира — злы.
***
Черты современного подвижничества
Подвиг в мирских условиях может быть не менее велик и славен (угоден Богу и прославлен от Него), как в монастыре или в уединении пустынном, если человек с полным самоотвержением будет подвизаться за свое спасение и на создание Церкви — Царствия Божия на земле и в сердцах человеческих и на разрушение царства вражия. Величие же и сила подвига — не во внешних формах и количествах, а в силе самоотвержения.
Это сбылось на юродствовавших, получавших венцы преподобнические и мученические.
«Слово же крестное» и жизнь по этому слову для погибающих «детей мира сего есть безумие» (юродство), а в последующее время более, чем в минувшее, «юроди во Христе», т. е. «желающие жити (делом) во Христе» — гонимы будут.
***
О постоянстве в своем призвании
Всякое отпадение от своего чина, хотя и без тяжких грехов, есть уже падение. Мы должны ревностно исполнять свои должности и охранять благодатные дары по своему призванию; и добровольное избрание подвига — есть тоже призвание Божие, ибо без Него мы не можем ни избрать, ни сделать ничего доброго.
Малейшее нарушение в словах или мыслях нравственной чистоты и верности: превозношение, гордость и нетерпеливость в семейном и общественном служении, исполнение желаний тела без необходимости, леностное услаждение покоем и расслабление воли и, в особенности, потеря благодатного дара в сердце по неосторожности и небрежению есть падение. Всякое падение надо врачевать немедленно покаянием.
***
Всегда можно полагать ступени восхождении к Царствию Божию, если есть на то желание.
***
О страхе Божием
Детская чистота души может быть восстановлена только через страх Божий, глубокий, безотчетный, детски чистый.
***
Благоговение, состоящее из любви и страха, разрушается пристрастием (удовольствием) и превозношением, не допускающим страх.
***
Цель нашей внутренней и внешней деятельности — преобразовать (о Господе) наши отношения к человеку и к миру — по вере.
***
Путь жизни следует начать только из вечного Всеблаженного Источника жизни и источать дела и чувства каждым движением души и тела достойные блаженной вечности.
Это есть пребывание в вере и совершение дел по вере.
***
О жизни сердца
Наблюдай всегда за своим сердцем, чтобы все переживания его шли по соответствующей глубине. Если в этом не будет внутреннего порядка, то и вся жизнь не будет иметь порядка и смысла.
***
От чего углубляются наши чувства (т. е. переживания)?
Часто житейские и греховные мысли и чувства западают нам в душу глубже добрых. Почему?
Это бывает тогда, когда они бывают приняты нами, как желанные, а остаются в нас, как привычные.
Необходимо наблюдать за своими желаниями и очищать их отбором безгрешных.
О привычке же говорит Исаак Сирианин так: «бойся привычек больше, нежели врагов. Питающий в себе привычку то же, что человек, который дает пищу огню: потому что мера в том и другом состоит в количестве питающего их» (слово 89 стр. 413).
***
Заметка
Раз возникшее греховное движение сердца уже живет в нем сокрыто, до тех пор, пока не будет отмыто более глубоким покаянием. А если оно повторяется — это уже надо признать бедственным состоянием души, близким к страсти. Но утешением может служить отеческое слово: чего не хочет душа — недолговечно: если наша воля не склоняется на искусительские поползновения, то они должны отступить.
***
О внутреннем самоочищении
Если ты подавил греховное движение в теле, то не успокаивайся на этом, а отыскивай и подавляй в сердце такие же однородные желания и побуждения. Когда в сердце не будет этих волнений, тогда истребляй в уме и воспоминаниях.
Поставь внимательное ограждение на очи и слух, чтобы в душу не проникали подобные впечатления и из внешнего мира.
***
О хранении сердца и о смущении
Сердце свое нам необходимо хранить всегда в невозмутимом покое под охраной чистой совести. Если появляется недоумение, тревога и волнение — то это признак искушения. Смущение сердца и совести бывает до решения воли; это и есть противоречие греха и благодати. Воля своим решением избирает поступок или внутреннее действие или выше, к восхождению, или уступает ниже...
После решения свободной воли на то или другое наступает некоторое успокоение сердца, но это может быть на лучшее и на худшее.
Если воля склонилась на подвиг, то сердце, осеняемое благодатию, воодушевляется на трудности, руководясь верою, подкрепляясь надеждою и питаясь любовию.
Если же решение воли было к послаблению на уступки к падшему естеству, то сердце, хотя и успокаивается, но лишается полноты жизни и блаженства.
Повторяющиеся решения создают линию (кривую) падения или восхождения.
***
Об очищении себя от греха
Мир создан прекрасным, в котором было все в гармонии. Грех внес дисгармонию: зло, смерть, страдание и болезнь — в этих условиях мы и живем. Но там, где победим грех, гармония вновь восстанавливается и прежде всего, в отношениях к Богу, а затем к людям, к природе.
Преподобной Марии Египетской открывается закон Божий в сердце — знание Писания. Она заботится о благосостоянии монастыря, в котором подвизался преп. Зосима, возносится в молитве на воздух и как по суше переходит воды Иордана.
Восстановление в человеке образа и подобия Божия происходит изнутри, как очищение от греха. Итак, весьма важно, чтобы враг наш не имел в нас ничего своего.
***
О стремлении к бесстрастию
Наша цель, т. е. цель нашей всей деятельности — получить свободу от греха и его последствий: проклятия и смерти вечной.
Безгрешное житие, святость — есть дар Божий, приобретаемый, однако, не без наших трудов. Грехи минувшего времени и падение в настоящем — исправляются и врачуются покаянием. Но чтобы не согрешить в настоящем времени и в ближайшем будущем, нам необходима крайняя осторожность и бдительность над собой. Было бы хорошо приобрести навык, чтобы сердце не отзывалось на внешние впечатления ни влечением и согласием, ни неудовольствием, гневом или отвращением, впредь до разумного решения воли.
Некто назвал это состояние безоценочным отношением к окружающему.
Все полезное приобретается усилием и практическим опытом
***
О жизни настоящим
Надо жить текущим моментом, пользуясь миром для славы Божией.
Завтрашний день не в нашей власти, а в неизвестности, обстановка же настоящего момента есть наша действительная среда.
Как жить для славы Божией?
Чувствовать себя в Его присутствии и во всем поступать, как Он того желает.
***
О жизни сознательной
Жить сознательно — это значит изощрять избирательную способность своей души на добро и сердцем своим усваивать (ассимилировать) для постоянного пользования, т. е. принимать в свою личность, в свое «Я» только то, что благоугодно Богу.
По нашему маловерию и последовавшей за ними плотяности (дебелости) нашего естества мы привыкли считать источниками нашей жизни предметы видимого тварного мира: питание, материальные средства и т. п., что разрушает наши отношения и обращение к Богу, как к Творцу, Промыслителю и единственному источнику истинному нашей жизни.
Мы поработили себя миру и отказались от служения Богу и Христу Его.
А блага мира видимого нужно принимать всегда как дар Божий, дар бесконечной Его благости, нами не заслуженный.
Кроме того, из всего, что предлагает и может дать нам мир видимый, мы должны избирать и принимать только необходимое нам для жизни телесной и духовной, всячески избегая излишества и пресыщения.
Тело питать и одевать должны умеренно и скромно, чтобы не разжигать и не плодить греховные похоти сердца, которое у нас весьма блазненно и падко на всякие удовольствия.
Отношения к ближним нашим должны быть крайне осторожны: чужды пристрастия, корыстности, недозволенного и неразумного сближения не по Богу; свободны от неудовольствия и тем более гнева. Наши отношения к ближним должны быть безгрешны, чтобы, относясь к ним, и мы не согрешали в сердце своем, и им не давали повода к соблазну нашим поведением. К каждому из ближних наших мы должны относиться так, чтобы к нему проявить любовь от себя, любовь истинную, не ожидающую взаимности (в смысле воздаяния), любовь во всех отношениях бескорыстную, без услаждения объектом нашей любви, как конечным предметом наших отношений, но с услаждением в заповеди, о Христе, общем нашем упованием и радости. Да будет в нас всяческая и во всех Христос, давший нам блаженную и спасительную заповедь о любви для блаженства вечного.
Внешние впечатления от мира видимого и вещественного, которые стучатся в нашу душу через слух и зрение, строго контролировать. То, что имеет на себе печать тройственной похоти мира прелюбодейного и грешного — отталкивать, не допускать внутрь себя.
Принимать в свою душу только то, что чисто, свято, спасительно, что относится к славе Божией.
Внутри нас возникающие или обнаруживаемые мысли и чувства греховные подавлять всей силой своей воли.
Поощрять и поддерживать волей в себе только те мысли и чувства, которые поддерживают в нас спасительный и благоговейный страх перед Богом и любовь к Нему, а также разумную, строгую, чистую любовь к ближнему о Господе по Его заповеди.
Все сделать для того, чтобы нам быть «непорочным в любви», и чтобы сердце жило в любви по заповеди; чтобы сердце вкусило ощутимо, а не умозрительно, что в исполнении заповеди о любви есть истинное блаженство и блаженство вечное. Чтобы... смерть не имела в нас места.
Сначала такая жизнь покажется трудной, а затем войдет в привычку, и... денница (звезда) благодати возсияет в сердцах наших.
***
О самозащите нашей жизни
Св. святитель Тихон Задонский поучает нас в окружающей природе и жизни находить уроки благочестия.
Таким образом мы можем найти хороший пример из жизни рыбы. Она не только «ищет где глубже» по народной поговорке, но ищет и находит себе питание в подобающем месте; резвится при полноте жизни; с большими трудностями достигает чистых вод для будущего своего потомства и с молниеносной быстротой находит себе убежище, когда угрожает опасность ее жизни. Так и нам следовало бы глубже убедить себя в том, что истинная наша жизнь есть жизнь вечная, блаженная. Горе будет нам, если за греховные, временные удовольствия земной жизни мы получим вечные страдания, т. е. вечную смерть.
Следовало бы нам опытом усвоить, что истинное подкрепление наших нравственных и телесных сил — в благодати Божией, получаемой нами в святых Таинствах и через молитву. Разве мы не знаем, как убивает нас гнев и зависть? Разве не испытывали, как освежает и укрепляет наши силы молитва и Таинства? Следовало бы нам не только чувствовать, но «предчувствовать» приражение и приближение греховного искушения, этого мертвящего жала диавола и быстро-быстро бежать от него под покров благодати Божией и защиты Его Пречистой нашей всеблагой Матери.
***
О принесении себя в жертву Богу
Как принести себя в жертву Богу? Раствориться в исполнении Его воли и служении славе Его. Всегда возводя мысль и сердце свое к первообразу, Творцу и Спасителю нашему. Мыслить, чувствовать, стремиться только к тому, что благоугодно Богу.
Как раскаленное железо проникает жар, чтобы также проникала все наше естество — душу и тело — воля Божия.
Преп. Серафим говорил о себе: я предал себя в Волю Божию, как железо ковачу (кузнецу).
***
О значении нашей решимости
Можно принять волю человека, как основу личности. Перед творением человека Господь сказал: «Сотворим человека по образу нашему и по подобию». Этим самым творческим актом отразилось в человеке Божество; и именно в конце творения, когда полностью проявилась всемогущая творческая воля Божия в образовании мира. Творец Господь хотел как бы более ясно отразить образ Свой на человеке, образ Своего всемогущества и прочих свойств, доступных пониманию человека.
Всемогущество Божие отразилось и в относительном могуществе человека. И воля человеческая в соответствии с волей Божией служит основанием человеческой личности. Чтобы воля человека была святой, подобно воле Божией, т.е. посвященной Богу и Его славе, человеку дается Заповедь о послушании на дереве познания добра и зла. Воля человеческая уклонилась от воли Божией, от послушания Ему, и человек согрешил. Но ему дано обетование в надежде, что если он будет ожидать Спасителя от греха и его последствий, будет жить делами в вере этого ожидания — он будет Спасителем спасен от греха, проклятия, смерти. И от доброй покаянной воли человека зависело воспользоваться этим спасительным обетованием. Хотя воля человека была и согрешившей, но она должна была в себе искать стремление ко спасению, стремление к милости Божией. Очевидно, и в этой согрешившей воле не иссяк еще источник и надежда спасения.
Так и теперь всякий вновь рождающийся человек стремлением должен питать свою жизнь — продлить и укреплять ее.
Даже неверующим людям известно, как напряжение воли подкрепляет душевные и телесные силы. А воля верующего человека, воля в вере, бывает в некоторой степени причастна всемогущества Божия, т. е. Бог исполняет волю боящихся Его.
Илия пророк «затворил небо» от дождя, попалил небесным огнем людей, присланных его убить; преп. Марк Фраческий подвиг с места гору, по слову Евангелия: «вся возможно верующему».
Но для благоугождения Богу не всегда требуются внешние великие дела. Ведь Царствие Божие «сеется» и возрастает в сердце нашем. И здесь наша воля, наша решимость на подвиг крестоношения имеет великое значение.
Победа над грехом и постоянство в любви святой в сердце нашем, т.е. пребывание в подвиге крестоношения начинается только с нашей решимости. И часто плод благодатный бывает не по великости внешнего подвига, а по силе и глубине решимости. Независимо от внешней значимости наших дел, по глубине и силе нашей решимости отстать от греха и следовать за Господом углубляется и Царствие Божие в сердце нашем.
***
О чувствах душевных и плотских (любви)
Как аромат плодов и деревьев благороднее их вкусовых качеств, так любовь выше всяких плотских переживаний. Плотские ощущения заимствуют красоту от душевных чувств, так например: брак не по любви считается неестественным или неблагородным для человека. Это потому, что чувства принадлежат высшей стороне человеческого естества — душе. Грубо и невежественно поступают люди, когда убеждают и утверждают, что все переживания человека — переживания телесные. Такое убеждение ведет человека прямо к унижению, разложению нравственному, т. е. скотоподобию. В действительности же любовь несравненно благороднее и выше телесных ощущений. Любовь, возвышаясь над плотскими ощущениями, еще более облагораживается и возвышается нравственным законом; такой любовию является любовь к семье, к обществу, к человечеству и ко всякому человеку, независимо от плотского родства и племени. Человеческий же нравственный закон, в свою очередь, воспринимает свое совершенств от любви Божественной, проявленной в откровении, т.е. в слове Божием. Нет никакого человеческого нравственного закона выше христианской любви. Наиболее совершенным нравственным Законом является тот, в котором чище и выше любовь. А сама любовь в каждом человеке совершенствуется самоотвержением до степени любви духовной, превосходя все телесное и вещественное. В своих высших степенях любовь уже божественной природы: она обожествляет человека; ибо Бог есть непостижимо высокая любовь.
Здесь пост, воздержание и всякое самоотвержение имеют огромное значение, как обуздание «ветхого» похотливого человека.
«Кто любит брата своего, тот пребывает во свете, и нет в нем соблазна» (1 Иоан. 2, 10).
«Возлюбленные! будем любить друг друга, потому что любовь от Бога, и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога» (1Иоан. 4, 7).
«Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими» (1 Иоан. 3, 1).
«Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь» (1 Иоан. 4, 8).
***
Дела и жизнь
Обычно мы представляем себе добрые дела, как отдельные поступки, и они хороши тем, что создают нашу жизнь. Поэтому желательно, чтобы наши добрые дела составляли непрерывную цель частым повторением с непрерывающимся преемственным добрым настроением. Так из отдельных добрых дел создавалась бы целая жизнь.
Так, по-видимому, создавалась жизнь милостивцев. И поэтому же — желающим научиться непрестанной молитве для начала советуют стоять в молитвенном положении не подолгу, но чаще.
Если отдельные добрые дела будут совершены как отдельные поступки, они не будут забыты перед Богом (хотя нами и должны быть немедленно забыты). Тем не менее, и доброе настроение надо сохранять по возможности непрерывным.
Милость вещественную можно продолжать духовной в виде молитвы за обижающих или за умерших. Молитву продолжать чтением и богомыслием и т. д.
***
О средствах к спасению
Если всякая цель в жизни человека достигается соответствующими и приличными средствами, так и Царствие Божие достигается нами средствами, определяемыми волей Божией. Все эти средства открыты нам в слове Божием, и мы преимущественно можем избирать те, которые нам наиболее свойственны и доступны к освоению, т. е. применению в нашей повседневной жизни.
Кроме того, Премудрый и Всеблагий Промысл Божий, в соответствии с характером, силами и личными особенностями каждого из нас, из условий ежедневной нашей обстановки создает наш жизненный «крест» или путь ко спасению. Если в нас недостает мудрости, или ревности о своем спасении, т. е. мы ленивы, то Господь Сам полагает на нашем жизненном пути такие обстоятельства и трудности, которые нам наиболее полезны. Этих средств ко спасению в хранилищнице Промысла Божия весьма много, а нам они открываются и предлагаются по воле Божией.
Если мы несем крест свой в терпении (по притче о Сеятеле), то наследуем спасение в Царствии Божием. Если же уклонимся от исполнения воли Божией, то будем употреблены как орудие ко спасению наших ближних, а сами будем отвержены с врагами Божиими, как рабы неверные, противники Богу и соработники врагу Божию и нашему.
Полнее осознать и глубже прочувствовать надо слово: «Отче наш... да будет воля Твоя».
***
О наших взаимоотношениях
Отношения ближних к нам устраиваются Промыслом Божиим до мельчайших подробностей. Зачем же нам роптать и обижаться?
Мы веруем, что Господь Всеблагий и Премудрый. По Своей благости и премудрости Он дает каждому из нас жизненный крест, т.е. жизненную обстановку в соответствии с характером и особенностями каждого, как путь кратчайший и наиболее легкий ко спасению.
Любящими нас и ненавидящими нас управляет премудрый Промысл Божий к общему нашему благу — духовному преуспеянию.
Высочайшая любовь Божия через любовь любящих нас вызывает нас к подражанию. К основному познанию любви. А через дела ненавидящих нас Господь приводит любовь нашу к высшему совершенству через самоотвержение. Через любовь к врагам.
Счастливы те (по-человечески), которые любимы и любят любящих их. Но которые любят врагов своих, те блаженны, ибо в них совершилась любовь Божия (через исполнение заповеди). В них Царствие Божие. Поэтому Подвигоположник наш Господь Сам «плещи Свои дал на раны и ланиты на заушения», научая и нас тому же: кто ударит тебя в одну ланиту, дай под удар и другую.
Так Он руководит и жизнью нашей через крест наших обстоятельств, который мы должны нести с радостью, если хотим быть истинными детьми Его и сонаследниками.
***
О неприятностях
Не следует бояться и избегать разных неприятностей, оскорблений, унижений и клеветы, а идти им навстречу, ожидать и желать их: ибо это уроки благочестия, предлагаемые нам Промыслом Божиим.
Если мы не вызывали их сами своими грехами в настоящее время, то эти обстоятельства могут послужить нам к прощению прежних грехов и к смирению в настоящем.
***
Как найти в тесных условиях пространство?
То, что стесняет нас, стесняет и ограничивает «ветхого человека», а духовный человек ничем не стесняется, не вяжется, не ограничивается; разве только грехом.
***
О терпении
Терпение имеет общее значение с молитвой. Чем больше человек умиляется, тем более пробуждается в нем жажда молитвы. И если человек терпит что-нибудь по благодати (промыслу) и получает в сердце благодатный дар радости — этим в нем возбуждается желание терпеть больше. Не в этом ли тайна юродивых?
Терпение такое удобнее всего обитает в сердце, очищенном от похоти и гнева. От похоти — гнев, от гнева страшливость, непостоянство. Здесь не укоренится терпение.
***
О враждующих на нас
Может быть иногда, что враждующие на нас принесут нам больше духовной пользы, чем любящие нас. Если любящие нас любят не совсем чисто, то могут согрешить сами и дать повод ко греху и нам. А враждующие на нас – совершенствуют нас. Через них Промысл Божий вызывает нас на кротость и смирение. Они совершенствуют нашу любовь всепрощением, направляют нас к самоотвержению, ведут к любви Божией.
***
Молись за врагов, а не осуждай их
Не осуждай ближнего безусловно (окончательно), как человека. Если видишь его согрешающим, отвращайся от греха, но не от брата. Если согрешающий враждует на тебя, и ты полагаешь, что он этим согрешает, мысленно возьми его грех на себя и кайся за этот грех, как за свой грех; весьма и весьма возможно, что ты прежде настоящего времени дал этому ближнему повод к соблазну.
Грех в поступках других людей нам кажется отвратительным, а когда он действует в нас самих, может быть не только незамеченным, а приличным и любимым занятием.
Наблюдай за собой: «в вере ли ты?».
***
О признаках падения нашего
После крещения нашего по вере совершенной мы должны бы, «живя по вере», и «ходить под Богом», т.е. всегда предстоять Ему и не согрешать; а мы не только не имеем этого постоянного предстояния, но краткие часы, посвященные молитве, изнываем в рассеянности и суете. Почему? Потому что в сердце нашем живут разные многочисленные страсти, и они-то подавляют в нас молитвенное обращение к Богу. Иногда мы даже и не можем точно сказать, какие это страсти действуют в нас: гордость, тщеславие или какая другая, похоть очей и т. п.
Но имея явный признак нашей общей глубокой страстности и падения — надо каяться...
***
О молитве
Нечистота (или рассеянность) в молитве есть ее неискренность.
Душа наша Божественного происхождения (мы Его род. Адаму душа разумная, свободная и бессмертная дана дуновением Божиим).
Если бы душа наша, как в начале, была непрочной, то она всегда легко, свободно и с наслаждением беседовала бы с Богом. Но ныне, согрешающая, она скрывается от Него в «листьях суеты и грехопадении». Прелестность наша диаволу через грех и зараженность его ложью сделала нас и неспособными к чистой молитве. В превозношении и тщеславии мы сами стремимся быть богами; гневаясь или затаив неудовольствие на ближних или привязавшись к предметам вещественным, тварным, становимся неспособными к молитве. А если в таком состоянии и пытаемся молиться — не можем, т. к. в сердце, переполненном самолюбием, неудовольствием и суетой, не осталось места для Бога и благодати. Хотя и принуждаем себя к молитвословию, но насажденные нами в душе нашей идолы («Я» и предметы пристрастия) приковали раньше чувство и мысль к себе; поэтому молитвословие оказывается неискренним (ложным). И до тех пор попытка молиться будет безуспешной, пока мы, заметив это свое бедственное состояние, не вычистим из сердца своего себялюбие и пристрастие истинным и искренним покаянием. Поэтому Господь и сказал, что нельзя одновременно работать двум господам, т.е. иметь чистую молитву ко Господу, если в нашей душе есть еще осколки идолов, а, может быть, и целые статуи вроде «Я» или «Ты» в виде незаконных пристрастий.
Ни с чем мы не можем предстать пред Господом, как только с сознанием своего ничтожества и с сокрушением о грехах: это и есть покаяние. А так как мы имеем необходимость всегда обращаться ко Господу, то имеем и потребность в покаянии постоянном «нераскаянном», ибо еще не перестали грешить.
***
Молитва совершенствует совесть
Кроме великих даров Божиих, получаемых нами через молитву: прощения грехов, благодатного подкрепления на жизнь святую, разную помощь в нуждах и печалях, молитва приносит нам еще одно великое духовное благо — она совершенствует нашу совесть. В водовороте бытовых превратностей и от рассеянности суетой мы склонны бываем часто извинять себя в некоторых грехах, называя их «малыми», или под каким-нибудь другим предлогом.
Но когда, молясь, мы предстоим пред Всеправедным и Всеведущим Богом, яснее видим свою греховность: бесчисленное количество повседневных грехов, иногда вспоминаются и грехи забытые, или глубоко проникая в свое сердце, открываем его порочные склонности, до сих пор ясно неосознанные.
В открывающихся грехах необходимо приносить покаяние и на будущее время принимать меры предосторожности.
***
Сила закона нравственного
Сила закона нравственного для всех разумных творений Божиих всеобъемлюща, неотвратима, ибо это закон Бога Всемогущего. Это закон жизни.
Нарушающие его не будут жить.
Взявшие меч (для нападения) погибнут от меча (защищающегося).
«Не пользуют имения в день ярости»; т. е. во время злобы и мести не помогают никакие ценности, а с пренебрежением уничтожаются и делаются жертвой гнева и мести.
Это неизбежно сбывается и между отдельными лицами, и между обществами и племена и человеческими. А через исполнение закона нравственности познается Бог.
***
Рай мысленный
- Первой степени — рай нравственный, вход в который совершается через самоотвержение, выражающееся в отчуждении от тройственной похоти ветхого человека: похоти плоти, похоти очей и гордости житейской; также от гнева и неудовольствия.
- Второй степени — рай духовный.
***
Благодать
Благодать Божия есть сила Божия, от прикосновения которой воссоздается (или обновляется) человеческое естество (душа и тело). Господь сказал: «если грехи твои будут яко багряное — яко волну убелю», т. е. если бы грехи твои были как (нечто) красное, Я тебя отбелю, как белую шерсть, (разумеется, через покаяние) кающегося.
***
О священническом служении
Если священник от совершаемого таинства по небрежению сам не получает ощущение благодати, каким же образом он будет раздаятель благодати? Разве только по вере приемлющих; а сам он... как же плачевна участь этого, с позволения сказать, священника.
Итак, брате, что ты предлагаешь и даешь, если сам того не имеешь?
Нельзя же под «благодатию священства» разуметь только «право совершать требы»…
«Врачу, исцелися сам!»
«От уст твоих сужду тя, лукавый рабе!..»
***
Количество любви братской
До тех пор любовь наша неистинная (нечиста), пока мы любим ближних по выбору, в «свое удовольствие».
Неудовольствие рождается из неудовлетворенного или из несбывшегося пристрастия.
Надо избегать незаконного смешения (сближения) с людьми и через пристрастие, и через неудовольствия.
***
Об искренности и чистой любви к ближнему
Если любовь твоя к ближнему прерывается иногда неудовольствием или даже гневными вспышками, то и любовь твоя неистинная. Истинная любовь самоотверженна, постоянна. Истинная «любы николиже отпадает», говорит Апостол. А потому только, что ты чувствуешь иногда расположение к ближнему, не есть еще любовь христианская, а особый вид самолюбия, т.е. ты любишь человека корыстно, для самоуслаждения. Посмотри внимательно в свою душу: не уживается ли вместе с этим чувством любви тщеславие, корыстность на славу человеческую; может быть, ты любишь человека, как «обращаемого» тобой «духовного прозелита», чтобы в этом тщеславно похвалиться. Нет ли в этой мнимой любви глубоко скрытой вещественной заинтересованности или самоуслаждения взаимностью чувств.
Не забудь, что по совету о. Парфения для достижения совершенной чистоты ты не должен иметь привязанности, даже духовной дружбы к человеку. Посмотри в себя внимательно: то, что ты принимаешь за свет в себе, не есть ли тьма?
А если в тебе нет истинной христианской самоотверженной, т. е. с забвением о себе, любви, то нет и ничего хорошего.
Возможно, что ты при всех своих хороших качествах «и нищ, и глух, и наг, и слеп».
Кайся и плачь, несчастный грешник...
***
О наших взаимоотношениях
Человек, крещеный во имя Пресвятыя Троицы, есть храм Божий, член Церкви Христовой, которая есть тело Его. Как же можно человека-христианина осквернять (или представлять себе нечистым) своими лукавыми подозрениями или нечистыми желаниями.
***
О наших отношениях к ближним
О каждом человеке надо мыслить так: «любить его надо». Каково его произволение, ведомо только Богу, а в отношении меня — он исполнитель воли Божией.
***
В любви слава Божия и наше блаженство
Грех, родившийся от беззаконного смешения души человеческой с диаволом, осквернил человека, унизил, притупил его способности, ограничил ум, извратил сердце.
Если бы мы хотя на одну минуту воспрянули от плена врагу и пут греховных, хотя бы умом, и какой необъятной представилась бы нам Премудрость и Любовь Божия.
Ведь только жалкое себялюбие подсказывает нам деление людей на любимых и нелюбимых, любящих и ненавидящих. Зачем такое деление? Бог любит всех. И все люди как-то и что-то любят... А если они любят несовершенно, то кто из нас совершен?
А если ты имеешь веление о любви наиболее совершенной, так и на деле будь совершенным в любви. Все живущее любит жить... Поэтому мы, как наиболее совершенные в любви из видимой твари, должны любить все живущее. И чем шире и чище будет наша любовь, тем больше наше блаженство. Блажен, кто и скот милует, именно, блажен, ибо милующая любовь ко всему живущему есть высокая степень человечности по пути к сыновству Божию.
Зачем злострадание? Не будем испытывать неисповедимых судеб Божиих, ибо не все вмещается в наше разумение. Какой ум мог бы не только предвидеть, но только понять тайну победы греха и диавола не силой, не блеском слова, а... божественным смирением.
Все живущее любит жизнь…, а если любит, то и исполняет волю Божию и любит Его. Не тем ли более мы — наследники Царства и блаженства любви должны присоединиться к этой необъятно великой песни любви от всей твари?
Как ничтожны, как жалки вспышки нашей гневливости, взаимных неудовольствий и похотливости, которые ограничивают наш разум, засоряют сердце и замыкают, устраняют от этого необъятного прекраснейшего, безбрежного божественного потока любви во Вселенной.
О, как же велик Ты, непостижимый Творец и Художник мира!.. Имя тебе — Любовь... Имя такое нам близкое, животворящее, блаженное...
Где любящие и ненавидящие нас? Нет такого разделения в человеческом обществе, если нет разделения в моем сердце, и если оно едино и безраздельно и беззаветно принадлежит Богу, имя которому — Да воскреснет Бог! И расточатся враги Его... Где они?
У подножия Его славы.