Голубев Иван Авксентьевич, протоиерей

Командир 2-го Закаспийского стрелкового батальона полковник Мисевич, провожая отца Иоанна Голубева к новому месту службы, дал ему следующую характеристику: «Священник о. Иоанн Голубев, прослужив во вверенном мне батальоне с 1889 г., т. е. одиннадцать лет, нес службу в высшей степени аккуратно, исполнял не только свои прямые обязанности, положенные законом, но и сверх того много послужил батальону, посещая нижних чинов и в неурочное время, вел с ними духовно-нравственные беседы, наставлял их и укреплять в вере, посещал больных в лазарете, — одним словом был для чинов батальона духовным отцом в полном смысле этого слова...» (Из приказа по 2-му Закаспийскому стрелковому батальону ...).

Во время русско-японской войны отец Иоанн Голубев совершал богослужения в тех воинских частях, которые не имели своих священников и с этой целью совершил несколько далеких и продолжительных поездок.

«Своим истинно проникновенным исполнением церковных служб о. Иоанн Голубев доставлял чинам посещаемых им частей много минут высоко-религиозного утешения, а своими высокопоучительными проповедями возбуждал в них много добрых чувств и содействовал поддержанию доброй веры и мужества.

В некоторых же частях, например, в отряде генерал-адъютанта Мищенко, он самоотверженно исполнял духовные требы под неприятельским огнем» (Из приказа по войскам 1-й Маньчжурской армии...).

Десятого апреля 1915 года в г. Симферополе, на собрании Таврического епархиального комитета протоиерей Иоанн Голубев сделал доклад, вызвавший особенно глубокий интерес у слушавших. «На заседании присутствовал приглашенный Его Преосвященством полковой священник Литовского полка протоиерей И. А. Голубев, возвратившийся с театра военных действий для поправления своего надломленного здоровья. Выразив радость, что среди членов комитета присутствует украшенный почетной наградой (крестом на Георгиевской ленте) пастырь, который с начала войны в течение более полугода совершал великий подвиг духовного водительства своих боевых чад, врачуя на поле брани их душу и напутствуя в жизнь вечную, Архипастырь предоставил ему слово.

Дрожащим от волнения голосом, со слезами на глазах, почтенный военный пастырь поведал много очень интересного из походной и боевой жизни Крымских полков. Одну за другой он развертывал пред слушателями в ярких и живых словах картины войны. Казалось, пред нами раскрылась завеса и мы воочию все видели и все слышали, а разложенная на столе коллекция вещей — трофеев войны (вооружение австрийцев, разрывные пули и проч.) дополняла эту картину. Правда, много лишений и непредотвратимых невзгод несет война нашему солдату, но, однако, ничто не вырвет той мощи и бодрости духа, что глубоко засела у него в его богатырской груди. Возгреваемый любовью к своему Отечеству и Царю-Батюшке, окрыляемый молитвами Православной Церкви и ее Святителей, русский солдат знает, что делает. Воины-Тавричане никогда не забудут той молитвы и благословения, с которыми проводил их в ратный путь Преосвященный Архипастырь Таврический. А какая была радость наших полков, говорил далее о. Голубев, когда они получили рождественские подарки от Таврическаго епархиального комитета, когда они, получив теплые, прекрасного качества, вещи, "принарядились"! Эти вещи были, что твой вкусный сытный обед, а кулек со съестным — лакомое третье блюдо, сладкая конфекта. И как он, солдат, дорожит этим проявлением любви и забот о нем, ценит то, что его, заброшенного вдаль сыновним долгом перед Отечеством, долгом присяги, помнят, о нем пекутся, о нем молятся.

Закончил свое слово протоиерей Голубев выражением от лица своих духовных чад, доблестных воинов, глубокой благодарности Преосвященному Владыке, всему Таврическому духовенству и Епархиальному комитету и земно в ноги поклонился Архипастырю. Глубоко растроганный Владыка поднял о. Иоанна и троекратно с ним облобызался.

Песнопением "Светися, светися" закончилось заседание» (В Таврическом епархиальном комитете).

По словам отца Иоанна Голубева, в революционные годы «его проповеди о выполнении своего долга грубо прерывались солдатами, которые требовали от пастыря других бесед — о том, как лучше разделить помещичью землю» (Военные священники ...).