Руднев Николай Алексеевич, священник

История моей семьи

Я начну историю моей семьи с одного старого снимка. Это последняя фотография моих предков по материнской линии, сделанная 1 июля 1927 году на празднике иконы Боголюбской Божией Матери. В самом центре снимка — мои прапрадедушка и прапрабабушка. Третья девушка справа в верхнем ряду — Руднева Ольга Николаевна — моя прабабушка. Она в белом легком, красивом платье. Мне кажется, я чувствую, как пахнет это заокское лето в селе Уньки.

Мне сильно повезло, я застала в живых свою прабабушку Рудневу (Ганьшину) Ольгу Николаевну — дочь священника Николая. Она умерла в 1988 году, мне на тот момент исполнилось 13 лет. Но я так хорошо ее помню... Я помню, как она ходила по старому тарусскому дому: стройная, красивая, деятельная. Я помню, как утром пахло пирогами, приготовленными бабушкой в печке. Я  помню... душевные разговоры, а главное — я помню ее речь: странную, русскую, красивую, певучую, тихую. И постоянно работающее радио...

Когда мне исполнилось лет 25, мама показала мне дневники Ольги Николаевны, которые она оставила своей внучке – моей маме. Мама сказала: «Бабушка не смогла сжечь!!! А хотела». Старые-старые тетради... Мне показалось, что чернила скоро исчезнут со страниц, и ее история, и моя история,  и история моей семьи исчезнут вместе с ними. Мне стало не по себе. И я решила набрать все-все. Сначала мне было сложно понять бабушки почерк, но к третьей тетради дело пошло быстрее. Я как будто читала роман, историческую книгу, все персонажи которой были мне хорошо известны. Это было непередаваемое впечатление.

Кончено, я знала, что мой прапрадед был священником. Но бабуля мало мне рассказывала о нем, слишком болезненными были воспоминания, да и я была еще слишком юна и не слишком интересовалась своими корнями. С возрастом эта тема стала очень меня интересовать, и я начала рыться в архивах. Открытие!!! Откровение!!! Восторг!!! Все известные мне предки по мужской линии были священнослужителями.

Итак, история начинается примерно в 1800 году. Ни точной даты, ни фотографий не осталось. Известно лишь то, что моего предка по материнской линии звали Руднев Петр (восьмое колено) и был он диаконом.

В 1837 году в Тульской области, Ефремовского уезда в селе Богородицкое-Лакотцы у Руднева Петра родился сын Руднев Алексей Петрович (это аж 7 колено). Известно, что 15.7.1858 года он окончил по 2-му разряду Тульскую духовную семинарию. 12.2.1859 года он был рукоположен во диакона епископом Тульским и Белёвским Алексием (Ржаницыным). 26.9.1860 года — рукоположен во священника епископом Тульским и Белёвским Алексием (Ржаницыным). 

Алексей Петрович сначала служил диаконом в Спасской церкви в Селе Богородицкое-Лакотцы Ефремовского уезда Тульской области, далее он был священником в Смоленской церкви села Бунырево, с 1862 по 1872 годы — был наставником сельской школы, а с 1877 года — законоучителем Буныревской сельской школы.

Священник Руднев Алексей Петрович имел награды «за одобрительное пастырское служение» (22.12.1873 г.) и право ношения набедренника, а также награду «за примерное пастырское служение» (20.4.1880 г.)  с правом ношения скуфьи (бархатной фиолетовой). К сожалению, я не смогла найти фотографию Алексея Петровича, но зато у меня есть старое фото церкви, где он служил.

У Алексея Петровича  была жена Руднева Александра Петровна (родившаяся в 1840 или 1841 году), две дочери: Руднева Александра Алексеевна (родившаяся в 1861 или 1862 году), Руднева Антонина Алексеевна (родившаяся в 1869 или 1870 году), окончила епархиальное женское училище и три сына: Руднев Николай Алексеевич (мой предок) священник, Руднев Леонид Алексеевич (родился в 1867 или 1868 году) — учитель Мало-Малаховской школы и Руднев Владимир Алексеевич (род. в 1877 или 1878 году), в 1890 году обучался в духовном училище.

Руднев Николай Алексеевич (мой предок) родился в 1866 в селе Бондарево Алексинского уезда Тульской губернии. Умер в 1927 году. Николай Алексеевич в 1887 году окончил Тульскую духовную семинарию, 11.10.1887 года рукоположен во диакона архиепископом Тульским и Белёвским Никандром (Покровским) в крестовой церкви архиерейского дома г.Тулы, 18.10.1887 года — во священника архиепископом Тульским и Белёвским Никандром (Покровским) в Тульском Богоявленском соборе.

Всю свою жизнь он служил священником в селе Уньки Алексинского уезда Тульской губернии, Тульской и Белёвской епархии. Был женат на Рудневой Анне Григорьевне. Она обучалась в епархиальном женском училище. В 1888/9 гг — учительница одноклассной церковно-приходской школы в с. Уньки. В 1895 году ей объявлена признательность епархиального начальства, «как за прежнюю деятельность... на пользу народного посвящения, так и за настоящее, с ее стороны содействие успехам школы».

Из книги «Приходы и церкви Алексинского уезда» 1895 года издания: «Село Уньки лежит в лесистой местности, при реке Скниге и близ ст. Иваново Московской Курской железной дороги, отстоит от города Тулы в 65 верстах и от Алексина в 30 верстах... Население прихода состоит по преимущество из крестьян: 217 душ мужского и 246 женского.

Происхождение прихода очень древнее. Оно становиться известным в конце 17 века, когда в селе Уньки (Унеки) был упразднен монастырь, стоящий на том же месте, где теперь находится храм. А так как монастырь, как и большая часть древне-русских обителей, расположен был в пустынной местности и стоял особняком от населения, то нынешнее название села Унек или правильнее — Уник обязано, без сомнения, положению этого села в пустыне, как местности, где жили монашествующие лица — пустынники или отшельника. Отсюда и название села Уники, от латинского unieus — одинокий, в смысле  отшельники или монаха. На месте упраздненного монастыря, упомянутого выше, в 1701 году стольником Никифором Богдановичем Плещеевым был устроен деревянный, двухпрестольный храм, с алтарями во имя обновления храма Воскресения Христова и во имя св. великомученника Никиты. Храм этот, за ветхостью, был упразднен и месте его в 1867 году  был построен на средства прихожан и других благотворителей новый, тоже деревянный, с двумя престолами и с посвящением придельного алтаря имени св. Архистратига Михаила. С 1878 по 1887 год приход с. Унек был приписан к селу Велеговшам, а с 1887 года 9 августа вновь стал самостоятельным.

Особою святынею храма служила икона Боголюбской Божьей Матери. Из древностей храма обращают на себя внимание напрестольное Евангилие (дар храмостроителя Плещеева), печатанное при царе Алексее Михайловиче в 1677 году и один брачный деревянный венец... При церкви села Унек есть одноклассная церковно-приходская школа, существует с 1884 года».

Священник Руднев, по воспоминаниям его детей, был очень порядочным и честным человеком, с верою и любовью он относился к своим прихожанам, людей любил, служил вдохновенно. Вот как писала в дневниках моя прабабушка: «Как торжественно, искренне он служил. Глядя на него, невольно, но заражаешься каким-то праздничным настроением». Но жизнь его прервалась очень трагически...

Статья из газеты, название утеряно, вырезка осталась, октябрь 1927 года

В один из октябрьских дней 1927 года в село Уньки, Тарусского района приехал к местному священнику Рудневу крестьянин Щербаков для того, чтобы переговорить насчет похорон умершего ребенка.

Дом был заперт. Щербаков не достучался и направился к бывшему церковному сторожу Зайцеву.

— Дом батюшки заперт. Не достучался, — сказал Щербаков.

— Наверно, куда-нибудь уехал, — ответил Зайцев.

Однако, во дворе стояла телега, принадлежащая священнику. Можно было заключить, что Руднев никуда не уезжал. Было решено проникнуть в дом со двора. Вошедшие в столовую дома Зайцев и Щербаков увидели такую картину:

На столе стоял самовар, около — кувшин с молоком, чашки, на одном из блюдец следы крови. Руднев лежал на диване с перерезанным горлом. Жену также с перерезанным горлом, нашли возле двери. В кухне с закинутыми руками распростерся труп сестры священника. Гардероб, сундуки, корзины были сдвинуты с места; вещи разбросаны по полу...

...За несколько дней до убийства в Подольске было совершено вооруженная ограбления сторожа коммунального отдела Таллалаева, который был также убит. Участниками налета оказались Подгорин Михаил, Митин Михаил и третий — по кличке Сережка Газис.

Преступники, убив Таллалаева, похитили разные вещи, стоимостью в 500 рублей и продали их в Москве на Сухаревском рынке.

После удачного налета Подгорин предложил своим товарищам ограбить священника Руднева.

— У него хранятся церковные ценности. Будет чем поживиться.

15 октября они приехали в село Уньки. Переночевав в доме матери Подгорина, на следующий день отправились к Рудневу. Подгорин и Сережка Газис вошли в дом священника, а Митин остался на «стреме».

Газис предложил Подгорину:

— Давай, сделаем «оклад». В переводе с жаргона преступников это значит — зарезать. Подгорин отказался, так как в это время в доме, помимо членов семьи Руднева, находился еще церковный сторож Соколов. Таким образом, ограбление не было совершено, и в тот же день они уехали в Подольск.

К 20 октября они вернулись в село Уньки, предварительно вооружившись финскими ножами. В восьмом часу подошли к дому Руднева и хотели было постучать, но в это время вышел сам священник и предложил им войти в дом и «побаловаться» чайком.

«Гости» сидели за столом и пили чай. Чаепитие продолжалось несколько минут. Неожиданно они набросились на священника, его жену и сестру. Хозяева были убиты.

Михаил Митин и Газис скрылись, а Подгорин был задержан, как подозреваемый в убийстве сторожа Таллалаева. В преступлении он сознался и был приговорен к шести годам лишения свободы. В доме заключения он обмолвился о совершенном ими и его товарищами убийстве священника Руднева и его членов семьи. После нескольких  допросов, Подгорин сознался и в этом преступлении. 21 апреля в первом часу дня в клубе им. Володарского будет слушаться дело М. К. Подгорина.

Вот так закончилась жизнь замечательного человека — моего деда — Руднева Николая Алексеевича. 31 марта 1928 год из дневника Рудневой Ольги Николаевны: «...Как-то невольно перебрасываются мысли в Уники, там первая весна без папы и мамы. Скоро Пасха, а их нет. Как-то очень-очень тяжело и слезы бегут из глаз. Как-то уже всегда на Пасху бывала там, а теперь там полное запустение. О, как тяжело. Вспоминается картина смерти, похорон и так хочется не верить этому ужасу. Но это правда»! Да, тяжелая, мучительная правда.

...Боже, первая Пасха без папы. Как торжественно, искренне он служил. Глядя на него, невольно, но заражаешься каким-то праздничным настроением. А мама... О, дорогая милая мама. Как она неустанно хлопотала к празднику, как она радовалась, когда приезжали мы, дети. И вдруг ничего нет...»

...26 октября 1928 год: «Уже прошел год со смерти моих дорогих родителей. Я была там, на месте зверства. Как тяжело видеть разрушение и запустение там, где было столько жизни, столько счастья в родном доме. Это было место, куда всякий член нашей семьи спешил и в радости и в горе, и всегда находил там поддержку и нужную помощь, не стесняясь ничего. Туда ехали в чем есть, в чем позволяют средства,  и все было хорошо и всем был такой прием, который желал посещавший ту дивную местность с чудными людьми. И вот все это разрушено в одно роковое мгновение. Эти развалины и пустыри на месте былой жизни, они смотрят как пасть чудовищного злодея, поглотившего все это.

Когда, бывало, раньше смотришь на эту местность и живешь в семье, то кажется, что это какой-то особый мирок, где не знают всех дурных сторон жизни. Там чужды были мысли о скупости, о злобе и мщении, там как-то были собраны самые лучшие качества человека в этих людях, а теперь это место кажется гнездом разбойников. Именно так, кажется, что там скоплены все гадости и все злодейства, какие только существуют.

О, если бы найти злодея, так резко и скоро разбившего все, что жило годами. Я не знаю, какое наказание я хотела бы для него.  Наверное, нет в мире наказанья, которое он заслуживает за свои действия. Отнять маму и папу — милых, дорогих, ведь таких родителей очень редко встретишь, как были наши!!!»

У Николая Алексеевича были дети:

Руднева Нина Николаевна (1891–1973 гг.). Получила образование в пансионе благородных девиц в Петербурге. Жила в Москве, работала педагогом-биологом в школе, последние годы была завучем. Это был замечательный педагог-воспитатель. Замуж она не выходила. У нее был жених, но в Гражданскую войну он погиб и она, верная слову, которое ему дала, замуж выходить не захотела, хотя претендентов у нее было много!

После смерти родителей, в 1927 году Нина для всей семьи стала матерью, без совета с ней, не делалось ничего. Для всех Рудневых она была мамой, другом, учителем. Ее все уважали и любили. Она таже пользовалась любовью и уважением своих учеников. Уроки проводила очень интересно и ответственно. К каждой новой теме она приходила с представителями того вида растений или насекомых, которые будут изучаться. Она была строгая, спокойная, волевая женщина. В войну под ее руководством было эвакуировано две школы, и обе вернулись без потерь!!! В 1971 году Руднева Нина Николаевна была награждена орденом Ленина. Ей присвоили звание «Почетный педагог СССР».

Руднева Елена Николаевна (Леля) (1898–1993 гг.). В 1918 году Елена Николаевна вышла замуж за сына помещика Павлова из села Харино — Дмитрия Михайловича Павлова. У них было большое имение (по типу Ясной поляны Л.Н.Толстого) и даже была аллея при въезде. Отец Дмитрия Михайловича поставил сыну условие, чтобы он построил себе дом напротив родительского и жил с женой в нем. Молодые так и сделали.

В 1919 году, когда начались репрессии, Леля и Митя фиктивно развелись и уехали жить в разные месте: он — в Егорьевск к родственникам, она — в Чкаловск.

В 1920 году у них родился первый сын Миша. В 1939 году Миша окончил школу и уехал учиться в летное училище в город Чкаловск. По окончанию его, он был направлен на Белорусский фронт. Однажды он сделал два удачных вылета на Берлин в один день и полетел в третий раз. На этот раз он был сбит, но дотянул до нашей территории, его искали, но не нашли. Он числился пропавшим без вести.

В 1925 году у них родился второй сын — Виктор. Он служил в Сибири, участвовал в войне с Японией, награжден медалью «За победу над Японией».

Леля была педагогом в начальник классах. Затем поступила в Московское педагогическое училище на заочный факультет географии. Успешно его закончила и стала преподавать географию в школе. К концу войны она стала завучем в школе, а также вела кружок по углубленному изучению географии, кроме того, она организовала поисковую деятельность. Благодаря этой деятельности было найдено место гибели ее сына — Михаила Дмитриевича Павлова. Он погиб в 1944 году около села Паричи в Белоруссии. Где-то в 1970–1973 гг. Елена Николаевна ездила на открытие памятника погибшим воинам, которые освобождали Белоруссию и село Паричи. Памятник стоит в центре села, там навечно упокоился Михаил (была найдена планшетка с его именем и летный шлем).

Елена Николаевна вела большую общественную работу в школе в г. Воскресенск. Она избиралась депутатом городского Совета города Воскресенск. К юбилею в 1948 (50 лет) она была награждена орденом «Знак почета».

Руднева Софья Николаевна (1895–1988 гг.). После учебы преподавала русский язык и математику в селе Уньки. В 1913 году вышла замуж за купца Виноградова Сергея Николаевича. Виноградовы имели близ Серпухова хутор Маслово. У них был дом и солидное хозяйство. В Серпухове семья держала свой магазин. Они скупали в селах мясо, масло и сельхозпродукты и продавали в своем магазине. Были они зажиточными. В семье было 4 сына, которые помогали отцу вести хозяйство.

Во время революции семья была вынуждена уехать из России. Софья и Сергей уехали в Среднюю Азию. Сначала они жили в Ташкенте, там Софья получила библиотечное образование, затем переехали в Алма-Ату.

Из воспоминаний Петровой (Ганьшиной) Нины Павловны, дочери Рудневой Ольги Николаевны: «В 1936 году я с мамой и тетей Ниной ездили к ним в гости в Алма-Ату. В то время они имели полдома, сад и огород на краю города. Жили они безбедно, дочери Гале было года три. Нас приняли очень хорошо. Дядя Сережа тогда работал директором большого кафе-мороженого, а тетя Соня — воспитывала Галю и не работала.

Нам показали город, свозили в горы, мы поднимались до Альпийских лугов. Видели совершенно сказочные цветы: ромашки, величиной с блюдце, необыкновенно красивые лилии, которые у меня остались в памяти на всю жизнь. И хотя я неоднократно, впоследствии, я бывала на Альпийских лугах Средней Азии, но таких цветов, увы, не было. В войну в эвакуации во Фрунзе я была в горах и там встретил заросли шиповника, цветы которого были почти черного цвета, темно-фиолетовые с бордовым отливом — необыкновенно красивые, особенно при свете солнца. Истинное чудо!

Во время войны тетя Соня работала заведующей отделом в библиотеке, а дядя Сережа — снабженцем в каком-то тресте. Ему приходилось ездить за продуктами мимо нашего села, где мы жили в эвакуации. Он часто ухитрялся (на обратном пути) передавать для нас кое-какие продукты. Это нам очень помогло в то лихое время. Мы были ему очень благодарны. Особенно весной, когда мы вынуждены были есть лебеду и побеги конского щавеля. Однажды, он сбросил нам пятилитровую банку соленых зеленых помидоров, которые буквально спасли нас от голода! Нам за литровую банку помидор соседка давала3 кг. риса. Мы были счастливы и спасены.

После войны у Гали начались проблемы со здоровьем, дядя Сережа привез ее к московским врачам, и они первым условием выздоровления Гали назвали перемену климата. Они находили у Гали начальную стадию эпилепсии.

Скоро семья переехала в Калугу. Купили себе дом с садом и огородом и лечили Галину у столичных невропатологов. Климат и лечение ей помогли, она пошла работать патентоведом. Галина вышла замуж у нее родилась дочь Светлана. У Светланы в три года был диагностирован сахарный диабет. Сергей Николаевич ушел из дома.

Тетя Соня и Галина очень тяжело переживали этот удар. Мы, как могли, им помогали. В 1985 году дядя Сережа умер, в 1988 году умерла тетя Соня, а через два года в 1990 году умерла Света, ей было 24 года. Тетя Соня, дядя Сережа, Света похоронены на кладбище в Малинниках в Калуге».

Алексей Николаевич Руднев (1908–1941 гг.) — последний ребенок в семье Рудневых. Он от рождения был слаб здоровьем, часто болел. Когда вырос, стал усиленно заниматься спортом, окончил сельскохозяйственный ВУЗ и был агрономом.

Из воспоминаний Петровой Н. П.: «Я помню его высоким, стройным, молодым человеком. До войны он жил в Орехово-Зуево, был женат на Дьячковой Елизавете Алексеевне. У них была дочь Людмила. Перед войной его послали от работы в командировку на юг, и он вместе с семьей приехал к тете Нине в Москву на недельку купить кое-какие вещи. Его проводили в Севастополь, а тетя Лиза с Люсей остались у тети Нины, а на следующий день объявили о начале войны. Больше мы ничего о нем не слышали. В последующем он значился "пропавшим без вести"».

Руднева Ольга Николаевна (1905–1988 гг.) (5 колено). Из воспоминаний Петровой (Ганьшиной) Нины Павловны: «Моя мамочка. Она была предпоследним ребенком в семье, самым младшим был брат Алексей. Они были очень близки в детстве. Мама была очень послушным ребенком и свято верила, что Бог все видит и все о ней знает, и старалась быть очень послушной и хорошей.

После окончания начальной школы в селе Уньки, она поступила в реальное училище в городе Тарусе. Она жила там на квартире (родители снимали ей комнату), а по выходным дням ездила домой в Уньки.

Ольга Николаевна мечтала стать врачом. После окончания училища, она уехала к сестре Нине Николаевне в Москву, поступать в медицинское училище. Но ее, как дочь священника, несмотря на очень хороший аттестат, не приняли. Дочерей священников принимали только в учебные заведения, готовящие педагогов. Она вынуждена была пойти учиться в педагогическое училище. Окончив его, она стала педагогом начальных классов и ее направили учительствовать в село Речма Серпуховского района.

В 1926 году оны вышла замуж за Ганьшина Павла Яковлевича. Они были знакомы с Тарусы. Он поехал за ней в Москву, как командированный в охрану Кремля.

Мой дедушка (священник) не одобрил этот брак. Рудневы отдавали своих детей замуж за помещиков, священников, купцов, а мама вышла замуж за сына сапожника!!! Но скоро смирился и принимал папу, как всех. Но у себя в дневнике, как рассказывала мама, писал: "Ольга, Ольга. Как ты низко пала!!!", — имея в виду, очевидно, то, что отец был из неграмотной мещанской семьи.

В первый день войны отец ушел на фронт, и мама осталась с нами одна. Маме пришлось пережить очень тяжелую эвакуацию во Фрунзе. В октябре 1941 года мы с большими трудностями в 24 часа эвакуировались из Киргизии (согласно предписанию властей). Потом, через полтора года переехали жить в Тарусу, к папиной родне. Потом мама, будучи больной (язва желудка), с маленьким Вадимом жила в Волковичах, ухаживала за больной умирающей сестрой Верой (у нее был рак носа, головного мозга) до последних дней ее жизни. Умерла тетя Вера в 1945 году. В то время я жила у тети Нины одна и училась в школе № 472 8–10 классы.

Вся жизнь моей мамы, как, впрочем, и большинства людей того времени, сплошное преодоление и выживание. После окончания войны, мама чувствовала себя очень плохо, ложилась в больницу, становилось лучше, некоторое время было ничего, потом — снова больница. Язва желудка требовала спокойной жизни и хорошего питания, но ничего этого не было. Слава Богу, все были живы. Отец пришел с войны в 1946 году. В 1947 году еще не ели вволю черного хлеба, по карточкам давали масло, а купить на рынке не на что было, все что было, продали и обменяли на продукты.

Анна Теплая, праправнучка священника Николая Руднева 

В оформлении биографической страницы использовались сведения, предоставленные исследователем Андреем Демидовым и Анной Теплой, праправнучкой священника Николая Руднева.