Порфирий (Горшков Петр Кондратьевич), иеромонах (или игумен)

Духовная дочь отца Порфирия (Горшкова) Наталья Верховцева вспоминала о нем: «Всегда радушный, радостно светлый, бывший келейник старца Варнавы, много лет окормлявшийся его громадным духовным опытом, сам одарен был трогательным любвеобилием и глубокой добротой. Ласковый и немудреный, на вид простец, он обладал громадной силой благодатного воздействия духа своего на прибегающих к его руководству умных и высокоразвитых людей. Отец Порфирий вел оставленную ему старцем Варнавой обширную переписку с духовной его паствой. В этом труде усердно в течение продолжительного времени помогала батюшке мама моя, с любовью выполняя это секретарское послушание.

Вспоминаю то, что довелось мне от него в назидание услышать про первые перенесенные страдания в начале своего иночества. Благочестивым и преданным Господу возрос он в семье своей и, женившись, в супруге своей обрел друга и единомышленника. Их общая тяга к монашеству подвигла их на разлуку и на поступление в монастырь. Вот тут-то и начались великие его душевные потрясения. "И напала на меня тоска, — повествовал он мне, — и не знал, куда от нее деваться. Мерещится мне моя жена, вся в слезах и стенаниях, с горьким упреком, почто ее оставил? Мечусь, мечусь со своей тоской, со своим унынием, брошусь к старцу в надежде, что утешит, а он и не глядит, взглядом не ободрит. Еще пуще тоска гложет сердце, и бьешься, и молишь Господа о спасении души своей, и вдруг все утихает. Ясность такая, печали как не было, и думаешь: "Господи, сколько было туману-то напущено вражьей силой?" Прибежишь к батюшке, а у него самого лицо сияет — весь светится радостью, все уже знает, сам молитвой поддержал неявно — прозорливец был великий!"

Господь сохранил от уз и заточения батюшку отца Порфирия, видно, за небесное предстательство возлюбленного старца. Мирно скончался он, хоть и в сокровенном уголке, но в окружении оберегавших его чад духовных. Молись и за нас, старец родной!» (Воспоминания о матери / Верховцева Н. А. С. 85–87).

Священник Сергий Сидоров оставил яркие воспоминания о своем духовнике иеромонахе Порфирии (Горшкове): «...в отце Порфирии я встретил человека, обладающего необычайной добротой, соединенной с трезвенностью. Батюшка не любил мудрить, и его советы отличаются простотою и ясностью. Они напоминают, по отзыву знавших покойного старца Варнаву, советы этого знаменитого Сергиевского старца, у которого батюшка был келейником... Я узнал о готовящемся выступлении архиепископа Димитрия [Любимова, архиепископа Гдовского; с 1928 г. возглавил движение "иосифлян". — Ред.] против митрополита Петра [Полянского] и поведал об этой новой церковной тревоге отцу Порфирию.

— Что же, — сказал батюшка, — новая церковная скорбь, новые подвиги в Церкви. Враги думают побороть Церковь и натравляют на Истину людей бессмысленных. А в конце концов грех будет побежден страданием и стойкостью оставшихся верных Православию чад Святой Церкви. Вот в борьбе и трудах познается любовь к Богу и Церкви.

— Так-то так, — ответил я, — да очень жаль Русскую Церковь. Пожалуй, что все храмы закроют и последние обители разрушат.

— И это не беда, — отозвался старец, — и при закрытии Она просияет таким светом, что победит тьму закрывающих Ее, и поклонятся Церкви те, кто сейчас Ее гонит» (Записки священника Сергия Сидорова. С. 150–151).