Димитрий (Поспелов Дмитрий Константинович), епископ

«Ваше Высокопреосвященство, милостивейший архипастырь и отец, — докладывал 18 (31) марта 1918 года^[1] архиепископу Тамбовскому и Шацкому Кириллу благочинный церквей города Темникова протоиерей Димитрий Поспелов. — Настоящею докладною почитаю долгом довести до сведения Вашего Высокопреосвященства о нижеследующем.

Вследствие телеграфного распоряжения Консистории от 14 [27] сего марта мне пришлось быть в Санаксарском монастыре для объявления об устранении монастырского казначея о<тца> Венедикта от должности и о запрещении его в священнослужении^[2]. Объявлено распоряжение во время трапезы. Монашествующие были в полном сборе. После прочтения телеграммы, на вопрос, что же делать, раз монастырем устранен игумен о<тец> Александр и вместо него избран о<тец> Венедикт, я позволил себе ответить, что впредь до суда следует восстановить в правах о<тца> Александра и предоставить исполнение казначейских обязанностей новому лицу вместо о<тца> Венедикта. Иеромонахи — устранённый Венедикт, Корнилий, Памва, Владимир, иеродиакон Никодим и другие — тут же выразили нежелание подчиниться велениям телеграммы в вопросе об устранении казначея. О<тец> Корнилий назвал распоряжения Епархиальной власти неправильными, а о<тец> Владимир высказался, что ныне не такое время, чтобы против воли монастыря могла идти Епархиальная власть.

Беда в Санаксарском монастыре появилась вместе со вступлением во власть по городу Темникову и его уезду представителей большевизма. Игумен Александр не приветствовал большевиков. Такое отношение его не понравилось большевицкой власти. Этим и воспользовалась недовольная часть монашествующих, чтобы освободиться от о<тца> Александра, заручившись от большевиков согласием на избрание нового игумена.

О<тец> Александр сейчас находится в строгом одиночном заключении, в нетопленной келии и без горячей пищи. Сделано это по распоряжению о<тца> Венедикта. О положении о<тца> Александра пишу со слов посланца иеродиакона Филарета. Объявление последнего распоряжения Епархиальной власти ухудшило жизненные условия узника. Попытки сделать что-либо в пользу его разбиваются о те дары, которыми пользуется большевизм наш от новых распорядителей средствами монастыря. С 1-го марта по 14-е, как передано иеромонахами, эти дары выразились в сумме 14000 руб<лей>, помимо наложенной на монастырь контрибуции в нескольких десятках тысяч рублей.

Положение Санаксарского монастыря сейчас можно охарактеризовать словами: беспорядок в управлении и разорение в материальной и нравственной областях. Если бы не сами монашествующие, всего этого пока можно было бы избежать.

Большевицкая власть по гор<оду> Темникову всецело занялась контрибуциями. За невзнос денег тюрьма и распродажа имущества. В число обложенных контрибуцией включено и духовенство. Насколько известно, священники обязаны внести по несколько тысяч рублей. Конечно, при Темниковской бедности, этих денег не найдется ни у кого из духовенства и для него тюрьма и потеря последнего скарба в самом ближайшем времени станут печальною очевидностью.

Сообщая о сем последнем, я ничего не имею в виду, кроме возможной помощи от Вашего Высокопреосвященства для подведомого Вам Темниковского духовенства в его тяжелом положении^[3]. Вашего Высокопреосвященства покорный слуга и послушник, благочинный церквей гор<ода> Темникова, протоиерей Димитрий Поспелов»^[4] (Преподобный Александр Исповедник игумен Санаксарский …).

*   *   *

«Ввиду удаленности Темниковского уезда от Шацка благочиннический совет обратился к Патриарху с двойной просьбой об открытии у них викариатства и об утверждении их кандидата на епископскую кафедру из числа духовенства г. Темникова, которым считался протоиерей Д. К. Поспелов, настоятель Спасо-Преображенского собора, вдовец. Уже в сентябре–октябре 1923 г. избранный кандидат был пострижен в монашество и хиротонисан во епископа с назначением в управление Темниковской кафедрой (управлял до 1926 г.)» (Система епархиального управления Воронежской и Тамбовской епархий в 1917–1937 гг. ...).

*   *   *

Из некролога в Журнале Московской Патриархии:

«Почивший отличался добрыми качествами души, ревностным исполнением уставных указаний.

Достигши предельной старости, он до конца жизни не утратил бодрости духа, ясной памяти.

К посещавшим его верующим и ко всем, соприкасавшимся с ним, епископ Димитрий относился как добрый, любящий отец, готовый дать разумный полезный совет и наставление, утешить в скорби и печали, рассеять уннынние.

Владыка скончался по-христиански, причем тихо и спокойно, как догоревшая лампада.

По облачении его в архиерейское одеяние была отслужена первая панихида.

На другой день гроб с телом был вынесен в собор. В течение двух суток верующие приходили отдать последний долг усопшему.

Чин отпевания, по благословению Святейшего Патриарха Алексия, совершен был местным причтом, при многочисленном собрании верующих.

Пред началом отпевания настоятель собора произнес надгробное слово, охарактеризовав почившего архипастыря как священнослужителя и как человека, отличавшегося добрыми качествами души.

После отпевания гроб с телом покойного Владыки был обнесен вокруг храма и предан земле на местном городском кладбище» (Епископ Димитрий : (Некролог) / прот. В. Васильев // Журнал Московской Патриархии. 1953. № 3. С. 23).

___________________

^[1] Церковные события после 1 февраля 1918 года, когда большевиками был введен в России григорианский календарь (новый стиль), приводятся в двойной датировке.

^[2] Не предлагая глубокомысленных сопоставлений, мы, тем не менее, отметим, что в этот день, 14/27 марта, празднуется память преподобного Венедикта Нурсийского — небесного покровителя взбунтовавшегося санаксарского казначея.

^[3] 19 марта (1 апреля) 1918 года владыка Кирилл назначен митрополитом Тифлисским и Бакинским, экзархом Кавказским, а Тамбовскую кафедру с 22 мая (4 июня) 1918 года возглавил избранный свободным голосованием клира и мирян епископ Зиновий (Дроздов).

^[4] Центральный архив Федеральной службы безопасности Российской Федерации (ЦА ФСБ РФ). Д. Н-1780. Т. 9. Л. 39–39а.