Антонов Семен Яковлевич, священник

«Диакон Адриановой пустыни С. Я. Антонов — благочестивый и исправный священнослужитель. В последнее время лишился голоса и служит настолько тихо, что его почти совсем не слышно. Прихожанам, устроившим обширный храм, желательно иметь и диакона с могучим голосом, поэтому они всячески стараются изжить из прихода настоящего безголосого диакона. Но о. настоятель [священник Александр Дубровицкий. — Ред.] встал на защиту своего благоговейного сослуживца... На этой почве у него и возникли крупные недоразумения с прихожанами. О таком печальном состоянии прихода Владыка был осведомлен еще в Елатьме. Об этой же своей приходской скорби поведал отец настоятель при встрече Архипастыря в храме... "Вот этот предстоящий пред лицом Вашего Преосвященства диакон Симеон Антонов. Слабость его голоса — несчастье его, и на этом несчастье собрату его по службе вместе с прихожанами захотелось создать свое (их обоих, т.е прихожан и собрата) несчастье [счастье. — Ред.]. Я как пастырь церкви, видя духовную болезнь своей паствы и хорошо знакомый с началом ее, тотчас же принял меры к уврачеванию, но ни слов увещевания, ни обличения ни паства, ни родитель нестроения не слушали... Я не раз молил Господа Бога избавить меня от этого испытания, но тщетна была моя молитва; я изнемог от постоянного горения и даже имел поползновение удалиться от прихода...

7 августа 1907 г. лично при получении Святых антиминсов для придельных алтарей сего храма, просил я Преосвященнейшего Иннокентия перевести меня по Его усмотрению в иной приход, но он не благословил... Но вот тут-то и разразился пожар духовный, истребивший в конец в моей пастве мир, тишину и взаимное согласие... Я уверял их, что я не виноват в том, что произошло по личному усмотрению Архипастыря, заставившего меня вкратце изложить на бумаге тогда же в беседе ему объяснимое. И я никогда не соглашусь подписать этому лицу — о. диакону С. Антонову — смертный приговор, к чему они (прихожане) стремятся и чего они так несправедливо просили через своего нового церковного старосту г. Раевского, он не смерти достоин, а возведения в высший чин священства за свое аккуратное и благоговейное исполнение служения, равно и он не виноват в слабости голоса... Вот он перед Вами: судите его, как хотите, но скажите моим прихажанам, что они несправедливо от меня требуют и так немилосердны к строителям таин Божиих..." Владыка терпеливо выслушал речь настоятеля и обратился к прихожанам с сердечным словом, в котором настойчиво убеждал прихожан оставить возникшие несогласия со своим пастырем, сплотиться вокруг него и оказать ему любовь за все его заботы об их благополучии. Убедившись в безголосии диакона, Владыка сказал прихожанам, что он даст им диакона с голосом, когда настоящему их диакону будет найдено соответствующее его голосовым возможностям и нравственным качествам место...» (Обозрение Преосвященнейшим Кириллом, епископом Тамбовским и Шацким, церквей, монастырей и школ епархии в 1910 г.)