Максимилиан (Марченко Михаил Григорьевич), игумен, преподобномученик

В послужных списках отмечалось, что иеромонах Максимилиан был «весьма хороших качеств и весьма способен к послушаниям».

С 25 августа 1914 году был командирован в Ставку Главнокомандующего. По отзывам протопресвитера Георгия Шавельского, «кроме совершения богослужения в штабной церкви, на иеромонаха Максимилиане лежала обязанность обслуживания нужд ставочного лазарета. Простой и неученый, но добрый, сердечный, услужливый и при том со всеми ласковый и словоохотливый,он скоро стал общим любимцем: и больных и врачебного персонала». В 1915 году он вернулся в Лавру.

Был назначен на должность уставщика Троицкого собора, а позднее был возведен в сан игумена.

После революции Лавра была юридически обращена в трудовую артель, однако монашеская жизнь продолжалась до 21 октября 1919 года, когда монахи были переселены в Черниговский и Гефсиманский скиты. В Лавре был организован музей, иеромонах Максимилиан стал работать в нем сторожем. В Гефсиманском скиту существовала трудовая артель, в ней числился и игумен Максимилиан.

22 мая 1928 года вместе с другими монахами был арестован по делу «антисоветской группы черносотенных элементов» и заключен в Бутырскую тюрьму. При аресте ему было предъявлено обвинение в «покушении на зам. агитпропа Костомарова». 6 августа 1928 года он «как бывший монах, не сочувствующий социалистическому строительству», был приговорен по обвинению в антисоветской деятельности к трем годам исправительно-трудовых лагерей. Отбывал заключение в Соловецком лагере особого назначения.

После освобождения служил в Кукуевской Всехсвятской церкви города Загорска.

21 октября 1935 года был вновь арестовал в числе других священнослужителей по обвинению в создании «контрреволюционной монархической группировки духовенства и церковников». Вместе с ним были арестованы архимандрит Маврикий (Полетаев) и другие монахи Троице-Сергиевой Лавры, служившие при Кокуевской церкви, а также некоторые ее прихожане.

В предъявленном обвинении говорилось, что «в г. Загорске... поселились на жительство монахи б<ывшей> "Сергиевской лавры" — Марченко М. Г., он же игумен Максимилиан, во время империалистической войны служил попом в ставке б<ывшего> царя Николая II... Марченко и Полетаев восстановили свои связи с б<ывшими> монахами "Сергиевской лавры" и контрреволюционно настроенными церковниками. Марченко, Полетаев, Кондратьев, Климов, Графов и Крестников объединились в тесно спаянную к/р группировку, объединили вокруг себя б<ывших> монахов, монашек и к/р настроенных церковников... распространяли ложные слухи о якобы проводимом гонении на верующих в СССР, призывали верующих объединиться и встать на защиту Православной Церкви... Марченко, Полетаев, Крестников и Кондратьев в к/р целях прославляли могилу "старца Алексея", похороненного на Кокуевском кладбище, распускали провокационные слухи о якобы имевшихся случаях исцеления на его могиле, организовывали паломничество верующих на могилу, по пути обрабатывая их в а/с духе... На основании вышеизложенного Марченко М. Г. обвиняется в том, что он является участником к/р группировки, среди окружающих распространял к/р провокационные слухи о появлении "антихриста", скорой погибели всех безбожников, хранил книжку Нилуса, которую давал читать своим знакомым».

8 января 1936 года Особым совещанием при НКВД СССР приговорен к трем годам ссылки в Казахстан. Отбывал ссылку в поселке Кармакчи Кзыл-Ординской области Казахстана.

25 декабря 1937 года был арестован в ссылке по обвинению в "контрреволюционной деятельности". На допросе отказался признать себя виновным: «Я никогда, находясь в ссылке, контрреволюционной работы не проводил. Да, действительно в Кармакчах был дом богомоленья, который я посещал систематически. Богу молился, и там было всегда по четыре-пять человек, но антисоветской агитации я там не проводил». Свидетели приписывали отцу Максимилиану следующие слова: «Пишут, что свободное справление обрядов, а на самом деле не дают развернуться религиозной работе, и сразу же все наши начинания пресекаются. Так что совзаконам не верил и верить не буду». Утверждалось также, что он призывал: «Надо объединяться, чтобы сохранить православную веру».

30 декабря 1937 года тройка при УНКВД по Южно-Казахстанской области приговорила игумена Максимилиана (Марченко) к десяти годам исправительно-трудовых лагерей. Он был отправлен в лагерь, располагавшийся в поселке Чемолган Алма-Атинской области.

В 1938 году скончался в лагере, о чем есть свидетельство священника Александра Ивановича Дмитриева, который был осужден одновременно с отцом Максимилианом, вышел на свободу в 1947 году, проведя в заключении все десять лет.

По материалам статьи, «Память прмч. Максимилиана (Марченко), новомученика Радонежского ...».