Адрианова Евдокия Прохоровна, монахиня, преподобномученица

В 1942 были арестованы находившиеся в Карагандинском лагере послушница Евдокия Андрианова и миряне Наталия Копытина, Наталия Карих, Акилина Дубовская, Анна Водоланова, Ирина Гуменюк, Ксения Радунь, Марфа Дударенко, Домна Василькова, Татиана Кушнир и Иустина Меланич.

Преподобномученица Евдокия родилась 1 марта 1875 года в деревне Губино Ашитковской волости Бронницкого уезда Московской губернии в семье крестьян Прохора и Надежды Андриановых, у которых было три сына и две дочери. Когда Евдокии исполнилось семнадцать лет, она вместе со старшей сестрой Акилиной, которой в то время было двадцать два года, поступила послушницей в Крестовоздвиженский Иерусалимский монастырь в Подольском уезде Московской губернии.

Монастырь был основан в 1837 году первоначально как богадельня при храме святых мучеников Флора и Лавра в селе Старый Ям. 18 декабря 1855 года митрополит Московский Филарет (Дроздов) через юродивого Ивана Степановича Саватюгина благословил ее образом Иерусалимской иконы Божией Матери. В 1856 году богадельня была переименована в молитвенный богаделенный дом. В 1865 году стараниями Христа ради юродивого Ивана Степановича и с помощью средств благотворителей молитвенный дом превратился в женскую монашескую общину. В 1870 году община была переведена в село Лукино в двадцати верстах от Подольска в имение, принадлежавшее Александре Петровне Головиной, и в 1887 году здесь был учрежден монастырь.

В монастыре было три храма, церковноприходская школа, иконописная мастерская, больница с аптекой, богадельня для престарелых инокинь и приют для девочек-сирот. В то время когда Евдокия и Акилина поступили в обитель, в ней подвизалось около шестидесяти монахинь и послушниц; сестры стали исполнять послушание огородниц, хорошо им известное по жизни с родителями, а затем псаломщиц. В обители они прожили до ее закрытия, которое произошло после большевистского переворота 1917 года, и послушницам пришлось вернуться на родину. Они поселились в Старой Слободке деревни Губино в отдельно стоявшем небольшом ветхом домике, ставшем для них монашеской кельей, и жили, исполняя все, чему были научены в монастыре. Их религиозная ревность обратила на себя внимание безбожных властей, и в феврале 1930 года сестры были арестованы. Властям не удалось доказать виновность монастырских послушниц, и после пяти недель заключения они были освобождены.

1 июня 1931 года власти снова арестовали послушниц — на этот раз с твердым намерением их осудить. Были опрошены жители деревни из тех, кто относился к православным враждебно. Они показали, что послушницы собирают в своем доме единомышленников, ведут беседы, поют молитвы, бывают случаи, что к ним приезжают другие монахини; у себя в доме под видом религиозных обрядов устраивают сборища крестьян, агитируют против колхозов, говоря, что в колхоз идти грешно, что вера не позволяет этого делать, призывают крестьян переносить все муки, говоря, что Господь и не такие муки терпел. Благодаря агитации послушниц, по мнению свидетелей, в деревне туго проходят мероприятия советской власти и из ста крестьянских хозяйств, имевшихся в Старой Слободке, в колхоз записалось десять. В момент вербовки крестьян в колхоз Андриановы будто бы говорили крестьянам, указывая на членов сельсовета и актив: «Вот ходят лжепророки и проповедуют антихристовы заветы, все это перед концом света».

Будучи допрошены, послушницы Акилина и Евдокия виновными себя не признали, на вопрос следователя, за кого они молятся, они ответили, что в молитвах поминают Патриарха Тихона и митрополита Петра Крутицкого. «Особой ориентации мы не имеем, — сказала Евдокия, — считаем себя православными христианами. Сборищ в нашем доме никаких не бывает, молимся мы у себя в доме вдвоем с сестрой, изредка к нам приходят наши братья, изредка нас посещают монахини. Знакомств мы ни с кем не имеем и агитацией не занимаемся».

За три дня следствие было закончено. Послушниц обвинили в том, что они в деревне Губино организовали и возглавили «религиозную секту "православных христиан"», которая «противодействовала своей контрреволюционной агитацией среди крестьян всем политико-хозяйственным кампаниям, проводимым на селе среди крестьянства советской властью и партией... в частности коллективизации». В тот же день сестры были препровождены в Бутырскую тюрьму в Москве.

28 июня 1931 года тройка при Полномочном Представительстве ОГПУ приговорила послушниц к трем годам ссылки в Казахстан, куда они были отправлены с большим этапом заключенных. По окончании срока ссылки в 1934 году, Евдокия и Акилина вернулись в деревню Губино. Домик их был разрушен, и они поселились у родственников.

В то время в деревне жила семья Карасевых, в которой было четверо детей. Отец у них умер в 1931 году, а мать в 1934-м. Старшей девочке было двенадцать лет, младшей шесть. Их дядя после похорон матери на семейном совете стал спрашивать родственников, куда девать сирот, и предложил отдать их в детский приют. Услышав об этом, дети в один голос заплакали и закричали: «Мы не хотим в приют!» Один из родственников спросил бывшую тут послушницу Акилину:

«Бабушка Акулина, а может быть, вы останетесь с ребятами?» — «Останусь, — ответила она, — только вы мне все помогайте». — «А вы не против?» — спросили родственники детей. Сироты уцепились за Акилину и стали умолять ее не уходить от них. Так они остались на попечении послушницы Акилины, а Евдокия жила в доме родственников и часто навещала сестру и сирот. Послушницы читали детям Евангелие и жития святых и вместе с ними молились.

Предполагая в соответствии с приказом НКВД 1937 года произвести массовые аресты, сотрудник местного отделения НКВД в начале октября допросил одного из жителей деревни Губино; тот показал, что на квартиру послушницы Евдокии ходят отсталые колхозники, с которыми она проводит сектантскую работу, что она посещает сиротку, которую агитирует, чтобы та молилась Богу, повесила на нее нательный крестик, а также проводит агитацию и среди других детей в деревне.

Председатель сельсовета представил в НКВД соответствующую характеристику, в которой написал, что Евдокия, посещая сирот, «принудительно заставляла их молиться Богу и ходить в церковь, а от учебы отвлекала... Сельсовет... считает, что Андрианова настроена антисоветски».

27 октября 1937 года власти арестовали послушницу Евдокию, и она была заключена в коломенскую тюрьму. Пришла после этого Акилина к сиротам, горько заплакала и сказала: «Мою Дуню, мою сестру, опять забрали». Между тем сотрудники НКВД собирались арестовать и Акилину и несколько раз приходили в дом Карасевых, но сироты прятали ее, а приходившим всякий раз отвечали: «Ее нет дома, а где она, мы не знаем». К концу 1938 года окончилось время действия приказа НКВД о массовых арестах, и послушница Акилина не была арестована. Она скончалась в середине пятидесятых годов и была погребена на кладбище в соседнем селе Ашитково.

28 октября 1937 года следователь допросил послушницу Евдокию.

— На протяжении ряда лет вы занимались контрреволюционной деятельностью. Признаете ли вы это?
— Нет, этого я не признаю.
— Весной 1937 года вы агитировали колхозников посещать церковь. Подтверждаете ли вы это?
— Нет. Это я не подтверждаю.
— В июле сего года вы ходили по селению и внушали детям разные религиозные суеверия. Признаете ли это?
— Нет. Этого я не признаю.
— Вы говорите неправду. Следствие располагает данными, что вы ходили по селению и внушали детям религиозные суеверия. Требуем по этому вопросу правдивых показаний.
— Нет, этого я не подтверждаю.

21 ноября 1937 года тройка НКВД приговорила послушницу Евдокию к восьми годам заключения в исправительно-трудовом лагере[1]. 20 декабря она прибыла в составе большого этапа в Карлаг, а затем была отправлена в Акмолинское отделение. В Карлаге на нее была составлена администрацией следующая характеристика: «Хорошая, добросовестная работница. Любит труд. Норму вырабатывает на 114%. Качество работы хорошее, дисциплинированная. Инвалид группы "Б"».

После ареста в лагере в 1942 году все они были обвинены в том, что, «отбывая меру наказания в Акмолинском отделении Карлага, будучи враждебно настроенными к советской власти на протяжении всего времени, начиная с июня 1941 года, проводили контрреволюционную деятельность среди заключенных, направленную против советского строя, были организаторами в проведении антисоветской агитации; прикрываясь религиозными убеждениями... умышленно в контрреволюционных целях не выходили на работу... Виновными себя не признали, за исключением того, что они религиозные и проводили религиозные обряды».

20 апреля 1942 года судебная коллегия по уголовным делам Карагандинского областного суда приговорила послушницу Евдокию Андрианову, Наталью Копытину, Наталью Карих, Акилину Дубовскую, Анну Водоланову, Ирину Гуменюк, Ксению Радунь, Марфу Дударенко, Домну Василькову, Татиану Кушнир к расстрелу, а Иустину Меланич — к десяти годам заключения[2].

Текст: Дамаскин (Орловский), архимандрит
Преподобномученица Евдокия (Андрианова) и мученицы
Наталия (Копытина), Наталия (Карих), Акилина (Дубовская),
Анна (Водоланова), Ирина (Гуменюк), Ксения (Радунь), Марфа (Дударенко),
Домна (Василькова), Татиана (Кушнир) и Иустина (Меланич)//
Региональный общественный фонд «Память мучеников
и исповедников Русской Православной Церкви».
URL: fond.ru/userfiles/person/166/1289414832.pdf

[1] Православные русские обители. СПб., б. г. С. 347. Православные монастыри России. Новосибирск, 2000. С. 96. ГАРФ. Ф. 10035, д. П-37141, д. П-18229.
[2] Свет Православия в Казахстане. Приложение. Календарь Казахстанских новомучеников (январь- сентябрь). Издание Алма-Атинской епархии. 2002. С. 10–11.