Коптягин Глеб Данилович, священник

Во время заключения отца Глеба в Красновишерском концлагере (1930–1933) там находился и архимандрит Гавриил (Игошкин). Он вспоминал об отце Глебе и других священнослужителях, что они «спаянные духом благочестия, веры, любви составляли свое общество. Вечерами и днем в свободное время беседовали, назидая друг друга. Эти беседы являлись великой поддержкой в тяжелом испытании всенародного горя и страдания верующих» (Новомученики, исповедники, за Христа пострадавшие ...).

В 1933 году в Челябинске было открыто дело «Союза спасения России» по доносу священника Е. По слова доносчика в «Союз…» входил и отец Глеб Коптягин. 4 февраля 1933 года начальник управления Вишерских ИТК направил отца Глеба из лагеря со спецконвоем в Челябинск. Однако 4 августа того же года ОГПУ при СНК СССР ПП по Уралу вернуло следственное дело № 447 в Челябинский оперсектор ОГПУ по Уралу с постановлением: «Следствие проведено безответственно, с грубыми нарушениями УПК, потому предлагается: дело следствием прекратить. Обвиняемых, не отбывших срока направить на прежнее место отбытия ими наказания» (Там же).

Показания «свидетеля» из материалов группового дела 1937 года: «10.1.1937 г. в квартире Коптягина были в гостях Петров с женой, Малышев, Носов, с женой... Во время чаепития велись откровенные разговоры на политические темы. Коптягин Глеб сказал: «Духовенство и весь православный народ переживают трудные времена. Нас современные правители хотят уничтожить, всячески издеваются. Все мы испытали эти издевательства. В Вишерских лагерях нас за невыполнение норм ставили в холодную воду, били прикладами... а ведь там были не только рядовые священники, а были епископы. И там я познакомился с нашим дорогим Омским Владыкой Антонием (Миловидовым). От невыносимого режима в тюрьмах и лагерях духовенство гибло сотнями смертью мучеников...». Петров, расчувствовавшись выступлением Коптягина, сказал: «Да, Глеб говорит истинную правду. Я испытал это сам и видел, что в ссылках и тюрьмах сидит почти одно духовенство, и над ними издеваются. И все потому, что мы сами даемся в обиду, нетвердо стоим за свои идеи, раскололись на разные течения и ослабляем сопротивление большевистской заразе. Нам надо действовать организованно, и тогда мы сможем отомстить за все обиды, причиненные духовенству по вине этого Сталина». Коптягин добавил: «Вот и выпьем, чтобы Соввласть скорее лопнула... Чтобы коммунисты ни делали над духовенством, нас им не задушить, для них мало времени осталось, за нас заступники найдутся и нас освободят, да и сами дремать не будем». Носов, прослезившись, сказал: «За что нас терзают эти мучители? Скорее бы от них избавиться!» (Там же).