Свиридов Иван Семенович, священник

Из годового отчета за 1907–1908 гг. «О наблюдении за законоучительством и духовно-нравственным воспитанием в земских и министерских училищах»: «в Хоповском училище священник о. И. Свиридов, не смотря на тяжкую болезнь во время учебного года, программу прошел сполна. Символ Веры, молитва Господня и заповеди усвоены учениками отменно хорошо. В школе совершаются всенощные бдения».

В годы служения в с. Вельяминово состоял в Союзе Михаила Архангела.

В июне 1932 г. в г. Карачеве была арестована группа священников, которым было предъявлено обвинение в том, что они, «будучи между собой тесно связаны единством политических и религиозных убеждений и имея между собой постоянное общение, создали контрреволюционную церковно-монархическую группировку, для чего устраивали под видом чаепития нелегальные собрания, направляя свою деятельность... к срыву социалистического переустройства деревни... в результате чего в ряде сельсоветов Карачевского р-на систематически не выполнялись хлебозаготовительные планы, срывались посевные и налоговые компании и другие мероприятия. Этим же объясняется слабый рост коллективизации в расположенных вокруг Карачева населенных пунктах, весной 1932 г. массовый выход из колхозов, разбор обобществленного инвентаря, сбруи лошадей, семфондов и массовые выступления на этой почве» (здесь и далее — цитаты из архивного следственного дела 1932 г.).

На момент ареста в 1932 г. отец Иоанн жил в г. Карачеве в собственном доме по ул. Урицкого, 82, куда переехал в 1927 г. Согласно материалам следствия, вместе с ним в доме проживали его родственники — священники Сергий Турбин и Димитрий Свиридов, свояченица Анна Васильева. В деле отмечено ослабленное здоровье обвиняемого: «ограниченно трудоспособен», страдал миокардитом. О роде деятельности на 1932 г. указано: «без определенных занятий».

С 1930 г. «с целью заработать что-либо для своего содержания» отец Иоанн выполнял различные работы. Пел на клиросе в храме в честь Успения Пресвятой Богородицы г. Карачева; с другим «безработным священником» Димитрием Могилевским «ходил очищать железнодорожные пути от заносов»; со священником Феодором Ангеловым ходил пилить и колоть дрова по городу; «со священником А. Андреевым... ходил вместе по просьбе нескольких горожан г. Карачева напилить и наколоть дров, вырыть погребок и т. п.».

В обвинительном заключении по делу сказано, что священник Иоанн Свиридов «от сана отказался», что, очевидно, не соответствует действительности, поскольку сам он об этом нигде в своих показаниях не говорит, а наоборот, отмечает, что продолжает оставаться священником, хотя и временно не служит: «С 29 ноября 1930 г. и по сие время я не несу обязанностей священник — безработный». В декабре 1931 г. и марте 1932 г. его приглашали занять должность священника в соборном храме во имя Архистратига Михаила г. Карачева, но он предложение не принял, т. к. «не позволили дети». Сам он, как и всё знакомое ему духовенство, были «тихоновцами». «…Диакон собора Прудников Федор в моем доме был один раз в декабре месяце 1931 г., — показывал он на допросе 17 июня 1932 г., — просил меня поступить в собор священником, я отказался. Через несколько дней после Прудникова приходила монашка, фамилии не знаю, хорошая старушка, просила так же занять в соборе должность священника, и в этот раз я отказался, не позволили дети… Все духовенство, с которым я знаком, староцерковники — Тихоновского течения, я тоже Тихоновского течения».

Один из «свидетелей» сообщал также следствию о том, что отец Иоанн «являлся полицейским шпионом»: «сотрудничал с полицией и доносил на людей, казавшихся ему политически неблагонадежными, которые из-за этого были осуждены, с местным населением был груб». Из объяснений, данных отцом Иоанном, следует, что речь шла об одном учителе местной школы, известном своими безнравственными поступками, и в конце концов отец Иоанн, исполняя свои прямые обязанности заведующего школой, по требованию окружающих и в ответ на неоднократные запросы поставил об этом в известность епархиальное начальство и просил о переводе этого учителя на другое место.

«Свидетели» возлагали на священника Иоанна и многие другие «вины» («с населением обращался очень дерзко», «нажился» на «выдаче пособий родным мобилизованных... в период империалистической войны», «считался самым богатым священником в районе», «всё население села Вельяминово... его страшно ненавидело», «убыл с Вельяминова потому, что боялся, что население его убьет за то, что он был очень дерзский при царской власти» и т. п.), эти обвинения следователи изучать не стали.

На допросе 28 июня 1932 г. отец Иоанн Свиридов отверг предъявленное ему обвинение: «Виновным себя в контрреволюционной деятельности не признаю, но могу сказать, что дом мой посещали в разное время из лиц, перечисленных ранее. Разговоры на политические темы у нас бывали, прочитав газету давали свою критику. Но без всякого на то плана и каких-либо целей». Свое отношение к советской власти он выразил на допросе 1 июля 1932 г.: «Я лично к политике сов. власти в отношении колхозного строительства относился с недоверием и считал, что колхозное строительство в отношении крестьянской жизни имеет сходство с большой семьей, где отец с сыном не уживаются, а хотят объединить совершенно чужие семьи».

Сведения о родственниках предоставлены правнуком Вадимом Юрьевичем Свиридовым.