Суровцев Аифал Иринархович, протоиерей

Ревностный, неравнодушный и деятельный пастырь, отец Аифал 20 лет добросовестно трудился на благо Церкви Божией. Епархиальное начальство отмечало усердное отношение священника к школьному делу. Служа на приходах, где проживало большое число старообрядцев, он «неутомимо проповедовал среди них слово Божие, своим ласковым обращением снискал к себе любовь даже закоренелых староверов, которые стали менее враждебно относиться и к другим священнослужителям».

В январе 1917 г. епархиальное начальство предложило ему стать настоятелем Усть-Цилемского собора Печорского уезда. Отец Аифал принял предложение: с «великой покорностью и благодарностью и, вверяя себя всецело воле Божией». Несмотря на трагические события, постигшие Россию в 1917–1918 гг., он «продолжал нести Свет Христов своей пастве. Его благолепные и неторопливые богослужения, по словам современников, навсегда остались в памяти прихожан». Служение оказалось совсем недолгим... осенью 1918 протоиерей Аифаил был зверски убит бойцами отряда Мориса Мандельбаума (К пастырским обязанностям ревностен).

Вооруженный карательный отряд красноармейцев из тридцати человек во главе с М. Мандельбаумом в 1918–1919 гг. хозяйничал в Печорском уезде. «Захватив срочные печорские пароходы, они разъезжали по всему краю, грабили и избивали невинных людей, "часто только заподозренных в несочувствии большевизму"».

«Утром 13 сентября 1918 года неожиданно для жителей к Усть-Цильме причалили пароходы отряда Мандельбаума со 175-ю красноармейцами. Окружив село, они быстро арестовали местную власть Временного правительства, захватили казначейство и телеграфные аппараты. Несколько красноармейцев пришли в Усть-Цилемский собор, топорами вырубили дверь, так как сторож им не открыл, и вошли в собор. Не найдя спрятавшегося сторожа, они послали первого попавшегося мальчика за настоятелем, и когда о. Аифал пришел, потребовали выдать оружие. В ходе обыска никакого оружия, конечно, не оказалось. В храме красноармейцы вели себя кощунственно — не снимали шапок, курили и перед уходом выпили полчетверти церковного вина.

Вернувшись домой, о. Аифал даже не успел рассказать семье о происшедшем, как в дверь начали ломиться красноармейцы с требованием, чтобы священник шел за ними. На допросе о. Аифала били, затем отвели на пароход "Александр" вместе с другими арестованными. Около 12 часов дня пароходы отчалили и направились вверх по Печоре. В течение десяти дней арестованных постоянно били на допросах. Немного не доходя до села Троицко-Печорского, пароходы остановились. Здесь был произведен последний допрос, во время которого на голове и лице о. Аифала появилась большая рана от удара, видимо, нагайкой. В 12 часов ночи на берегу красноармейцы развели большой костер. Раздалась команда: «Суровцев и комиссар [Временного правительства Северной области Иоанн Козлов. — Прим. В. Фофановой], выходите!». Сначала на край палубы поставили о. Аифала — раздался залп, и батюшка упал в воду. Затем расстреляли И. Козлова.

По свидетельствам очевидцев, перед расстрелом красноармейцы у каждого из них отрезали язык, нос и уши. Отец Аифал впадал в обморок, чтобы привести его в чувство, истязатели обливали батюшку водой.

Тело мученика о. Аифала Суровцева до весны 1919 года не было найдено, и найдено ли было впоследствии, пока документально не подтверждено» (Новомученики Архангельской епархии 1918–1919 годов. С. 37).