Иоанникий (Юсов Иван Филиппович), архимандрит

Иван Юсов родился в крестьянской семье в с. Поле Онежского уезда Архангельской губернии. Родители его, Филипп и Мария, обучили сына грамоте и основам благочестия, а когда ему исполнилось 17 лет, отправили в Соловецкий монастырь «по обещанию» на безвозмездные труды (обет был дан, когда Иван сломал ногу).

1867–1873: исполнял клиросное послушание в Соборной церкви, заведовал архивом в монастырской канцелярии и занимался переплётным делом. Видя его усердие к храму Божию, добросовестность в исполнении послушаний и стремление к монашеской жизни, монастырское начальство ходатайствовало об определении Ивана в число послушников Соловецкого монастыря, что и было исполнено 12 октября 1871 г. по его прошению и увольнительному свидетельству Архангельской казенной палаты. Через год он был посвящен в стихарь. Проходя послушнический искус, Иоанн исполнял всякое поручение быстро, толково, тщательно и благоговейно. Желая привлечь его к церковному служению, архимандрит Мелетий совершил постриг послушника Иоанна в мантию с именем Иоанникий.

18 июня 1880 г., и в этом же году в праздник Рождества Богородицы он был рукоположен в иеродиакона. Обладая хорошей грамотностью, он исправлял должность письмоводителя у казначея Соловецкого монастыря (1873–1885), а также обучал чистописанию и русскому языку в монастырском училище (1884–1888). Всегда трезвый, честный и деловитый иеродьякон Иоанникий по ходатайству архимандрита Мелетия указом Московской Правительствующего Синода Конторы был определен исправляющим должность казначея Соловецкого монастыря и членом учрежденного Собора 1 апреля 1888 г., а 29 мая по тому же указу он был рукоположен в иеромонаха. В сентябре 1888 г. «получил внушение (от Синода) за нарушение своих служебных обязанностей вмешательством в дела, не подлежащие его ведению, чтобы впредь не дозволял себе подобных действий под опасением ответственности»[1].

1 июля 1892 г. назначен исправляющим должность наместника Соловецкого монастыря и награжден набедренником. Через 2 года утвержден в должности.

Будучи ближайшим помощником архимандритов Мелетия (1879–1891) и Варлаама (1891–1894), он пользовался у них неограниченным доверием во всех хозяйственных делах монастыря, поскольку всегда осторожно и обдуманно приступал к делу. Его голос пользовался авторитетом и в Духовном соборе, так как он обладал многолетним опытом монастырской жизни в сочетании с редкой начитанностью и вниманием к Слову Божию и святоотеческим писаниям. Поэтому после кончины архимандрита Варлаама он был избран братией Соловецкого монастыря на должность настоятеля 26 марта 1895 г. (за него был подан 51 голос из 69). Этот выбор был одобрен указом Его Императорского Величества Самодержца Всероссийского, присланным из Московской Святейшаго Синода Конторы 28 июня 1895 г.: «Приказали: избранного братией Соловецкого монастыря на должность настоятеля их обители наместника оной иеромонаха Иоанникия утвердить в означенной должности с возведением в сан игумена»[2]. 6 августа 1895 г. он был возведен в сан игумена в г. Архангельске в Соломбальском Преображенском соборе преосвященным Никанором, епископом Архангельским и Холмогорским. В сан архимандрита возведен в 1896 г.

Архимандрит Иоанникий прилагал к делу благоустройства монастыря все свои силы, опыт и энергию. Он всегда наставлял братию ссылками на Священное писание, подчеркивая, что его решения и указания имеют основанием волю Божию, поэтому, когда кто-то пытался тормозить его решения, пересуживать или критиковать их так, что дальнейшему делу грозила задержка или пагуба, он считал вполне законным проявлять настоятельскую власть во всей полноте. При архимандрите Иоанникии был приобретен остров Кондо для заготовки леса и на нем в 1908 г. был устроен скит с храмом в память святителя Николая, вмещающим до 500 молящихся; создана система судоходных каналов между 12 озерами, причем по каналам проходили не только лодки, но даже маленькие паровые катера; в 1912 г. с южной стороны от монастыря была построена единственная в России монастырская гидроэлектростанция мощностью 40 кВт; в 1914 г. была построена радиотелеграфная станция, обеспечившая связь с материком; построен келейный корпус на острове Б. Муксалма. «Все приезжавшие на богомолье удивлялись образцовому и обширному монастырскому хозяйству, умилялись особенным благолепием, уставностью и пением монастырских служб, тому общему и редкому порядку, который проявлялся во всем, исключительно благодаря заботливому и мудрому хозяину святой обители… А такие старцы, как иеросхимонах о. Зосима и целый сонм других, согревали и ободряли богомольцев»[3].

Архимандрит Иоанникий обладал исключительной памятью на лица и свободно ориентировался в тысячной массе братии и трудников, которая была вверена ему Господом для руководства на пути спасения. Из 500-700 трудников-годовиков отец настоятель внутренним чутьем избирал тихих, послушливых, молитвенно настроенных, чтобы оставить их в обители по окончании срока трудничества. Впоследствии он всегда внутренне знал, кто из братии откуда и зачем пришел, о чем задумал просить, и тут же давал быстрые удовлетворительные ответы. Неизменно следил настоятель за сохранением устава монастырской жизни. Заботясь о повышении уровня грамотности и просвещенности среди братии и трудников, архимандрит Иоанникий добавил к программе 4-классного монастырского училища еще 4 богословских класса и в 1913 г. ходатайствовал о предоставлении богословскому училищу прав семинарии[4]. Однако это ходатайство, а также строгий порядок в обители в сочетании с властным характером настоятеля, вызвали недовольство Духовного собора и некоторой части братии. 23 июля 1913 г. они написали донесение в Святейший Синод с жалобой «на неправильные и вредные для обители действия настоятеля Соловецкого монастыря архимандрита Иоанникия»[5]. Обвиняли архимандрита Иоанникия в том, что он не всегда посещает богослужения и братскую трапезу, упрекали его в расточительности, выставляя все дела его (постройка парохода «Вера», строительство новой мельницы и скита на Кондострове, устройство каналов и т.д.) как личные и ненужные. Подписали жалобу 22 иеромонаха из 64, 8 иеродиаконов из 42 и 6 монахов из 130. В Синоде жалобщикам не поверили и благословили архимандрита Иоанникия уладить дело по-домашнему. Однако сделать это не удалось, так как сатанинская болезнь – борьба за свои «права» и неповиновение настоятелю – уже поразила сердца зачинщиков смуты. Никаких серьезных альтернатив жалобщики не предлагали, они надеялись иметь своих ставленников в Духовном соборе и с их помощью улучшить свои бытовые условия. Так, в последней жалобе, переданной 23 июня 1917 г. в Святейший Синод иеромонахами Аверкием и Викторином и монахом Викентием, предлагалось: «Продать кобыл и купить коров, чтобы каждому для трапезы получать молоко по бутылке в неделю. Продать сепаратор.Остановить на время покоса электростанцию. Уничтожить навсегда курятник. Уравнять братию жалованьем. Увеличить число членов Собора тремя, которые должны образовать братский комитет». Жалобщики предупреждали: «В случае отказа не можем приступить к работе покоса, и вынуждены послать депутацию в Петроград»[6]. Депутация в составе трех авторов этого письма была отправлена. 4 августа 1917 г. Святейший Синод принял решение уволить архимандрита Иоанникия на покой по старости с правом пожизненно пользоваться помещением для проживания в монастыре и ежегодно получать пенсию из средств монастыря в размере 2000 рублей. Настоятель, находившийся в это время в течение месяца в Ново-Иерусалимском монастыре и готовившийся к участию во Всероссийском Церковном Соборе как выборный член от монашествующих, узнал об этом решении из газет. «Он только перекрестился и сказал: "Слава Богу за все, – и, немного погодя, тяжело вздохнув, со слезами на глазах тихо закончил, — мне своих дел не стыдно"»[7].

Освободившись от начальственной должности и соответствующих ей обязанностей, архимандрит Иоанникий поспешил в любимую Соловецкую обитель, уже не как хозяин, а как смиренный богомолец. Сначала он поселился в келии бывшего ризничего близ настоятельских покоев, но вскоре недоброжелатели вынудили его удалиться в Савватиевский скит, где ему отвели две комнаты в нижнем этаже деревянного корпуса. Там он провел около трех лет в покаянных молитвах, самоукорении и самоуглублении. Веруя в Промысл Божий, о. Иоанникий принял свою отставку и поношение как знак того, что все земные дела его исполнены, и что дано ему время «богатеть в Господа». Близких по духу людей рядом не было. В 1920 г. в монастыре пошли слухи о возможной скорой кончине архимандрита Иоанникия. Многие из бывших его недоброжелателей потянулись в Савватиевский скит просить прощения. Подходя к о. Иоанникию под благословение, они с трудом узнавали в смиренном, согбенном старце своего бывшего грозного настоятеля, не терпевшего противоречий. Истончилась плоть, обновился дух, смирился взгляд, сделавшись кротким, любвеобильным и всепрощающим. Никто не знал его келейного правила последнего времени, но все теперь могли почти осязать труд и достижения молитвенного делания архимандрита Иоанникия. Он каждого приходившего к нему принимал с братской любовью, и бывшие у него тогда ощущали в нем присутствие особого мира и благодати.

6/19 июня 1921 г., примирившись со всеми и простив всем и все, после соборования и напутствия Святыми Тайнами архимандрит Иоанникий тихо и почти безболезненно отошел ко Господу в возрасте 71 года. Когда ему еще во время настоятельства указывали на живших в обители подвижников и блаженных, он обычно говорил: «Вид-то их благочестив и молчалив, а каков конец-то у самих будет?» О. Иоанникий стяжал блаженную кончину безропотным преданием себя воле Божией.

__________

[1] РГАДА. Ф. 1201. Оп. 4. Д. 880. [1889 г.] Л. 134 об.
[2] РГАДА. Ф. 1183. Оп. 1. Д. 34. [1895 г.] Л. 18.
[3] Соловецкий цветник // Духовный собеседник. № 1. 2000. С. 81.
[4] Согласно послужному списку 1915 г. из 46 иеромонахов 31 прошли обучение в братском училище, причем 14 из них закончили 6-8 классов, а 17 — 2-4 класса.
[5] РГАДА. Ф. 1183. Оп. 1. Ч. 49. Д. 192. [1913 г.] Л. 1.
[6] РГАДА. Ф. 1183. Оп. 1. Ч. 49. Д. 192. [1913 г.]
[7] Соловецкий цветник // Духовный собеседник. № 1. 2000. С. 86–87.

В метрической книге Кафедрального собора г. Архангельска за 1913 год имеется копия письма настоятеля Ставропигиального первоклассного Соловецкого монастыря № 1459 от 26 июля 1913 года, в котором записано: «3-го марта сего года в Соловецком Ставропигиальном монастыре присоединен к православной Греко-Российской церкви чрез миропомазание с оставлением прежнего имени в память Святителя Николая, празд. церков. (сокращено так в документе) 6-го декабря, потомственный почетный гражданин города Риги Николай Генрихович Юргенсон, лютерианского вероисповедания, 48 лет от роду, вследствие изъявленного им решительного желания. При миропомазании восприемником был Благочинный сего монастыря игумен Паисий, самый чин присоединения совершал настоятель монастыря архимандрит Иоанникий» (ГА Архангельской обл. Ф. 29. Оп. 39. Д. 1067).

К письму приложены: записка Николая Генриховича Юргенсона от 3 марта 1913 года о намерении присоединиться к Православной кафолической восточной церкви, копия (в переводе) свидетельства о рождении и крещении Николая Юргенсена (фамилия так в документе). (Архивная справка № 06–03/5599 от 28.9.2022 г. // ГА Архангельской обл.)