Виноградов Александр Иванович, протоиерей

20 августа 1905 года исполнилось пятидесятилетие службы в священном сане настоятеля Владимирского Кафедрального Успенского собора, протоиерея Александра Ивановича Виноградова.

О. протоиерей занимает высокий пост в нашей епархии, пользуется вполне заслуженной известностью здесь, а потому, думаем, биографические сведения о нем не лишены будут некоторого интереса, а может быть, и назидательности для читателей Епархиальных Ведомостей.

О. протоиерей Александр Иванович родился в 1834 году в г. Вязниках Владимирской губернии. После домашнего воспитания и основательной подготовки, полученной им от родителя своего, весьма памятного в Вязниках, диакона Троицкой церкви Ивана Андреевича, он в 1843 году был принят прямо во 2-й кл. Владимирского духовного училища. Благодаря доброму влиянию, о. Александр Иванович с самой юности своей отличался особою любовью к церковности; особенно любил он бывать за архиерейскими богослужениями, в последние же три года обучения своего в семинарии ему пришлось и принимать участие в этих богослужениях. Сначала он был регентом семинарского хора, певшего за архиерейскими службами, а потом в последний год стал, по назначению, подавать служебник и самому Владыке, для чего 7 ноября 1853 г. был посвящен в стихарь.

В 1854 году Александр Иванович окончил курс со званием студента семинарии. Стремясь на прямой путь, к которому был подготовлен всем своим как домашним, так и семинарским воспитанием, и желая послужить в сане священника на бранном поле, он в 1855 году подал прошение обер-священнику армии и флота об определении его на священническое место по военному ведомству. 19 июля 1855 года было получено распоряжение главного священника Кутневича о назначении Александра Ивановича священником квартировавшего в Варшаве резервного егерского полка 7-й пехотной дивизии; затем 18-го августа он был посвящен в диакона, а 20-го во священника Преосвященным Иустином, епископом Владимирским.

В Варшаве, кроме исправления прямых обязанностей, соединенных с званием полкового священника, о. Александру приходилось исполнять и другие возлагаемые на него занятия; между прочим, ему было поручено, за болезнью местного настоятеля, совершать богослужение в церкви Крулевского замка, в котором имел тогда пребывание Наместник Царства Польского, светлейший князь Паскевич-Эриванский; о. Александру же пришлось служить и первую панихиду по усопшем фельдмаршале и участвовать в его погребении. Недолго продолжалась служба молодого иерея в Западном крае — в Варшаве, а потом в Ново-Георгиевской крепости.

Кончилась Крымская война, а вскоре последовало и распоряжение о расформировании резервов. Всем священникам резервных полков, а также младшим, вторым священникам полков действующей армии было предложено или вернуться в свою епархию, или остаться на епархиальной службе в той губернии, где стоял полк. При этом епархиальным преосвященным было предписано дать упомянутым священникам места «преимущественно пред окончившими курс семинарии студентами и учителями духовных училищ». О. Александр Иванович пожелал возвратиться в родную Владимирскую епархию и в ноябре 1856 года был назначен Преосвященным Иустином на вновь открытое третье священническое место при соборе в г. Покрове Владимирской губернии.

Пользуясь хорошим здоровьем и молодостью, о. Александр с присущей ему энергией принялся за исполнение возложенных на него пастырских обязанностей в этом новом месте своего служения. Совершая сам истово и с благоговением церковные службы, он стал требовать того же и от причетников. Постепенно и незаметно довел он их до сознания важности этого Божьего дела. Внятно и неспешно читали у него псаломщики за богослужением, чинно и благопристойно вели себя и в домах прихожан во время обхождения прихода со св. крестом и иконами. За каждой праздничной литургией, а впоследствии и за будничной, о. Александр обязательно говорил поучения и, чтобы сделать участие мирян в богослужении более живым и деятельным, старался ввести общее пение во время общественных молений и крестных ходов по деревням. С большою любовью простые деревенские жители исполняли общеизвестные церковные песнопения, в особенности же охотно и с большим удовольствием распевали они Пасхальный канон во время хождения причта по домам с молебнами в Светлую седмицу.

«Как только, бывало, — говорит о. протоиерей в своем дневнике, — возгласишь при входе въ дом: "Воскресения день..., как все, наполнявшие дом и сени, и двор, продолжают: "просветимся людие" и т. д. до конца весь канон". При общем пении богомольцев св. иконы переносились из деревни в деревню и даже в самый город.

Грамотных в деревнях прихода о. Александра было весьма немного; поэтому он постарался в одной из деревень, которая занимала центральное положение относительно других, устроить школу, где особый учитель за небольшую плату с каждого ученика стал обучать деревенских мальчиков и девочек грамоте, причем за неимущих, по просьбам о. Александра, вносили плату более состоятельные из городских прихожан.

Отношение о. Александра к своей пастве было самое отеческое, искреннее и сердечное. Он хорошо знал всех своих прихожан, взрослых и детей. Первых не иначе называл, как полным именем и отчеством и всегда находил возможным присесть и побеседовать в домах во время хождения по приходу. В свою очередь и прихожане шли к батюшке, когда им вздумается, и всегда могли рассчитывать на самый участливый прием.

В 1870 году о. Александр перешел на службу во Владимир. Случилось это так. Священник Никологалейской г. Владимира церкви изъявил желаний поменяться с кем-нибудь из священников уездного города своим местом. Извещенный об этом родителем, о. Александр прибыл во Владимир, быстро условился с Никологалейским батюшкой о взаимном перемещении и отправился ко Владыке, чтобы испросить у него согласие на это дело. Но Высокопреосвященный Антоний, который был в то время на Владимирской кафедре, вдруг, неожиданно для о. Александра, предложил ему перейти в Кафедральный собор, где скоро должно было освободиться священническое место. Предложение Владыки было принято с радостью, и 10 ноября 1870 г. о. Александр перебрался во Владимир.

Здесь, на первых же порах службы, на него были возложены многие сторонние обязанности. Так, он был определен духовником и увещателем арестантов при Владимирском исправительном отделении, был законоучителем женского городского и уездного училищ и младших классов женской гимназии, членом правления Владимирской духовной семинарии, затем был законоучителем и одним из основателей учительской семинарии во Владимире, вместе с первым директором ее, известным автором учебника по церковной истории Евгр. И. Смирновым. Но большая часть трудов о. Александра принадлежала собору. Совершая в нем свою очередную службу, он так же, как и в Покрове, неопустительно проповедовал слово Божие за каждой литургией. С детства привыкший чтить святыню собора, он теперь, будучи соборным священником, ревностно стал заниматься изучением исторического прошлого знаменитого храма и в 1876 году издал довольно полную историю Успенского собора во Владимире.

При соборе был дом для прожития богомольцев, посещающих Владимир. Часто бывая в землянке этого дома для совершения литий о почивающих в соборе благоверных князьях и святителях, о. Александр задумал учредить при странноприимном доме неусыпаемое моление о всех блаженно почивающих здесь. «К этому, — говорит он в своей автобиографии, — меня располагало и мое имя Александр, данное мне в честь пр. Александра, первоначальника обители неусыпающих». Желанию его суждено было исполниться. Одна благочестивая женщина Феодосия Яковлевна Беляева, по совету и наставлению о. Александра, изъявила согласие, вместо убогого помещения для странников, устроить новый поместительный странноприимный дом, с тем, чтобы живущими в этом доме девицами, в качестве прислужниц для странников, производилось непрерывное чтение Псалтири, с поминовением на славах всех почивающих в соборном храме, а по вечерам одним из соборных священников совершались заупокойные литии и читались вечерние молитвы для странников. В этом духе было составлено прошение и от имени Беляевой подано Владыке. Прошение Беляевой было удовлетворено, а вскоре готов был и новый дом. Чин освящения его совершал сам Владыка с Преосвященным викарием, в присутствии начальника губернии, городского головы и других почетных лиц. Чтение Псалтири начато было Высокопреосвященным Антонием, продолжено Преосвященным викарием, кафедральным протоиереем, соборными священниками, протодиаконом, диаконами и т. д. и доселе продолжается, в течение более тридцати лет, не прерываясь ни днем, ни ночью.

По совету же и просьбе о. Александра, другая благотворительница П. А. Муравкина восстановила и благоукрасила гробницу Великой княгини Агафии, ее снох и детей мученически погибших в соборе во время нашествия монголов. Нужно заметить, что за год до поступления о. Александра в собор, здесь произошло одно печальное событие. В 1869 году собор посетил тогдашний обер-прокурор Св. Синода граф Д. А. Толстой. Неблаговидными показались ему белые камни, стоявшие около стен, внутри собора, и он распорядился убрать их оттуда.

Когда соборный староста, которому было поручено исполнение этого приказания, стал разбивать эти каменные глыбы, оказалось, что то были не надгробные памятники, как думали раньше, а самые гробницы, высеченные из камня и плотно закрытые каменными же плитами… В гробницах нашли и кости почивавших в них князей и святителей Владимирских… Несмотря на такое открытие, дело было сделано: останки были вынуты из гробниц и в деревянных сохранившихся гробах и нарочито сделанных ящиках на этом же месте зарыты в землю, а самые гробницы разбиты и убраны вон. Сохранились от разрушения только гробницы, стоявшие в стенных углублениях, за то самые комары были заделаны, под одно лицо со стенами, кирпичом и закрашены известью.

Горько было о. Александру слушать повесть об этом, хотя и невольном, поругании останков державных предков наших святителей Владимирской кафедры. Заветною его мечтою стало восстановить оставшиеся гробницы в том виде, в каком они были ранее. Когда Муравкина объявила о. Александру о своем желании сделать пожертвование в собор, он убедил ее пожертвовать на восстановление гробницы княгини-мученицы, а Владыку упросил дать согласие на это восстановление. Надзор за работами о. Александр принял на себя и за надлежащее выполнение дела получил особую благодарность Высокопреосвященнейшего архиепископа Антония.

В 1876 году, по просьбе известного А. А. Соловьева и депутации Киржачских граждан, о. Александр был определен настоятелем Киржачского собора и 26 декабря возведен в сан протоиерея.

Жизнь о. Александра Ивановича в Киржаче также не прошла бесследно для пользы службы. В здешнем соборе за богослужением он ввел чин и порядок собора Кафедрального и, по примеру своего предшественника, известного проповедника протоиерея Белоцветова, весьма ревностно заботился о религиозно-нравственном просвещении паствы путем церковной проповеди, нес и законоучительские обязанности по школам города; наконец, здесь, как и во Владимире, ему привел Господь положит первый камень в основание учительской семинарии, переведенной сюда из Владимира, и быть законоучителем в ней.

За время своего пребывания в Киржаче о. протоиерей состоял благочинным самого обширного округа Покровского уезда. В качестве благочинного он отличался строгою аккуратностью

и исполнительностью; его годичные отчеты всегда ставились как образец епархиальным начальством. Докучливых кляуз и жалоб в его ведомстве совершенно не было; все частичные «недоразумения» между членами причтов разбирались в доме благочинного, куда являлись недовольные друг другом.

С 1880 года начался капитальнейший ремонт Владимирского Кафедрального Успенского собора. Во Владимире нужен был человек, который по своей энергии, работоспособности, а также преданности и любви к этому делу, принял бы на себя обязанность следить и руководить предполагаемыми важными работами, — и вот кафедральный протоиерей М. И. Жудро, по желанию Преосвященного Феогноста, епископа Владимирского, написал о. Александру Ивановичу письмо, предлагая ему занять свободную в то время должность ключаря собора. В Киржаче о. протоиерею жилось весьма недурно. Материально вполне обеспеченный, пользуясь любовью и уважением от прихожан и сослуживцев, он не искал ничего лучшего; но любовь ко Владимиру и собору Владимирскому, а также желание послужить на пользу этого храма побудили его принять предложение. 27 ноября 1880 года состоялось определение о назначении о. протоиерея ключарем Кафедрального собора, а 13 декабря того же года новый о. ключарь уже прибыл во Владимир к месту своего прежнего служения. С этого времени начинается самая кипучая пора деятельности о. протоиерея: по воле Владыки Феогноста он принимает самое близкое и непосредственное участие в деле реставрации собора.

Первым делом о. протоиерея, как ключаря собора, было собрать и привести в должный вид и порядок все древние вещи, находившиеся в соборе. Всем этим вещам, собранным и расставленным в хронологическом порядке в особом отделении ризницы, о. протоиереем была составлена и впоследствии напечатана полная опись.

В 1881 году было окончено, начатое еще до перемещения о. протоиерея во Владимир, благоукрашение главного алтаря собора и по образцу его решено было расписать новыми картинами весь собор. Зная из летописей, что храм Боголюбского был расписан греческими живописцами, о. протоиерей упросил Владыку назначить особую комиссию, которая бы поискала следов древней живописи в соборе. Комиссия, в состав которой входил и архитектор, тщательно исследовала стены собора и ничего не нашла, о чем и был составлен акт; но мысль о том, что где-нибудь сохранились же следы древней живописи, не давала покоя о. Александру Ивановичу.

«Пристал я, — пишет он в своем дневнике, к Софонову, которому поручено было производство живописи в соборе, чтобы еще вместе с ним полазить по местам и испытать счастья. Перекрестились и вдвоем приступили к делу, но не входили еще на леса и начали с самого низу. У Николая Михайловича был складной, обоюдоострый, наподобие кинжала, нож. Разогнул он его и опытною рукою на правой стороне большой арки под хорами начал очищать масляную краску, которой выкрашена была эта арка, с написанием на ней новым неискусным письмом Спасителя с вервием. Менее чем чрез минуту, под масляной краской оказалась другая, красного цвета, краска. Это была кайма, проведенная по краю арки. Продолжал Н. М. скоблить далее и открывался постепенно фон, на котором вскоре появилось изображение ноги. С замиранием сердца продолжалось отделение верхней краски. Наступила ночь, но она уже не смежила наши очи. Наконец, что же оказалось? Пред взорами нашими предстал, в полный человеческий рост, трубящий ангел. Для большей ясности изображения палеховский мастер обвел это изображение, по крайним чертам, разведенным на воде углем и ангел еще живее показался в своей чудной грации».

Мы с намерением целиком приводим это место из дневника о. протоиерея, чтобы показать, с какою серьезностью смотрел о. протоиерей на дело, к которому был приставлен и что честь открытия древних фресок до некоторой степени принадлежит и ему. Вслед за трубящим ангелом начали открывать и другие древние изображения на стенах собора. О. протоиерей уже безвыходно находился там, неустанно следя за производством изысканий.

Об открытии древних фресок было сообщено Св. Синоду и Московскому Археологическому Обществу, которое организовало особый комитет для наблюдения над восстановлением древней стенописи в соборе. При неотлучном присутствии и непрестанном руководстве со стороны о. протоиерея производилось и восстановление сохранившихся в соборе гробниц, чего так страстно желал и о чем заботился о. протоиерей еще во время своего первого служения в соборе. Облаченный в епитрахиль, своими руками он очищал полуразрушенные гробницы от камня и мусора, приводил в порядок лежавшие там кости и у каждого вновь созданного гроба совершал литию о почивающем в нем. При таком же деятельном и неослабевающем участии о. протоиерея производилось и наружное благоукрашение соборного храма.

Но не будем более говорить о реставрации собора как с внутренней, так и с наружной стороны: полно и обстоятельно об этом рассказано в истории собора. Правда, автор истории ни единым словом не обмолвился о том, какое участие он сам принимал в этом громадном деле, но всем, кто только помнитъ о произведенных 15 лет тому назад работах в соборе, известно, что душою этого, поистине изумительного дела, был о. протоиерей Александр Иванович. Перед нами «Отчет о возобновлении Владимирского Успенского собора», читанный в собрании Московского Археологического Общества действительным членом его И. Е. Забелиным. В конце этого отчета почтенный археолог пишет: «Непосредственным попечителем всего дела реставрации собора был Высокопреосвященнейший Феогност, архиепископ Владимирский, а усердным исполнителем его попечений, неотступно — и, можно сказать, ежеминутно, во всех подробностях и хозяйственной, и технической стороны, был отец ключарь собора Александр Иванович Виноградов, все время проживавший при работах в особой келье.

Этим, поистине достопамятным лицам, Императорское Московское Археологическое Общество обязано тем, что замечательнейший памятник древнерусского зодчества был обновлен с такою осмотрительностью и осторожностью, с таким в высокой степени точным соблюдением археологических требований, что это обновление во всех отношениях может служить при восстановлении памятников древнего зодчества в их первобытном виде».

Но сказанным здесь заслуга о. протоиерея в деле воссозидания собора не ограничивается. К этому нужно еще добавить, что средств пред ремонтом в соборе почти не было, что по сбору пожертвований о. протоиерей объехал не только все города и богатые веси нашей епархии, но многие и другие значительные города России и что путем усиленных просьб и, часто унизительных для себя, поклонов собрал до полутораста тысяч рублей в соборную кассу.

Ключарские обязанности о. протоиерей с честью и усердием исправлял до 1893 года. За это время, между прочим, по его инициативе было основано общество хоругвеносцев при соборе. По уставу этого общества, составленному о. протоиереем, члены-хоругвеносцы должны заботиться о поддержании благолепия и торжественности во время крестных ходов как своим участием в этих ходах, так и жертвами на приобретение св. икон и хоругвей.

16 сентября 1903 года о. протоиерей был назначен настоятелем того храма, на пользу которого так много потрудился.

Свой досуг о. протоиерей посвящал и посвящает письменным трудам. Его перу принадлежат, кроме «Истории Владимирского Кафедрального Успенского собора», вышедшей в настоящее время третьим изданием: «Краткая история упраздненного Благовещенского Киржачского монастыря», «Странноприимный дом при Владимирском Кафедральном Успенском соборе», «Владимирский Успенский собор и открытые в нем фрески», «Опись достопримечательных предметов, хранящихся в ризнице Успенского собора», «Реставрация Владимирского Кафедрального Успенского собора», «Житие пр. Александра, обители неусыпающих первоначальника», «Беседы о надежде христианской», «Святыня Владимирского Успенского собора, историческое значение его и реставрация» и несколько статей и заметок, помещенных в разное время в Церковном Вестнике, Епархиальных Ведомостях и Московских Ведомостях.

О. Кафедральный протоиерей с 1884 года состоит членом Консистории, членом Совета Братства св. бл. в. к. Александра Невского, Палестинского Общества, Епархиального Училищного Совета, членом Московского Археологического Общества, Владимирской Ученой Архивной Комиссии и др. Он имеет награды: набедренник, скуфью, камилавку, палицу, наперсный крест и крест из кабинета Его Величества, крест и медаль за Крымскую войну, медаль в память Императора Александра III и ордена: св. Анны 3 и 2 ст. и св. Владимира 4 и 3 ст.

Текст: Гиляревский Д., священник. Кафедральный протоиерей Владимирского Успенского собора
Александр Иванович Виноградов : (По поводу пятидесятилетия священства 1855–1905 г.) //
Владимирские епархиальные ведомости. 1905. № 17, отд. неофиц. С. 467–478