Рафаил (Тюпин Борис Георгиевич), иеромонах, преподобномученик

Преподобномученик Рафаил родился 20 июля 1886 года в селе Юрты Жерновской волости Ливенского уезда Орловской губернии в семье крестьянина Георгия Тюпина и в крещении был наречен Борисом. Начальное образование он получил в сельской школе. В 1912 году Борис поступил в Козельскую Введенскую Оптину Пустынь и исполнял здесь послушание повара.

В 1914 году началась Первая мировая война, и Борис был призван на фронт. Вскоре после начала военных действий он был ранен и попал в лазарет, а затем на оконча­тельное излечение был направлен в Оптину Пустынь, при которой в те годы был устроен госпиталь. По выздоровле­нии он остался в монастыре. После закрытия обители безбожниками в 1918 году Борис Георгиевич снова был мобилизован на фронт, но заболел и был оставлен в Ливнах, откуда уехал в Москву, и в 1922 году в Златоустовском монастыре был пострижен в монашество с именем Рафа­ил, а в 1926 году рукоположен во иеромонаха. С 1927 по 1930 год он служил в храме в селе Латынино Калужской области, затем был назначен настоятелем храма в честь иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» в селе Шарапово Лопасненского (ныне Чеховского) района Московской области.

Отец Рафаил был ревностным пастырем и молитвенни­ком; слава о нем, как о святом человеке, молитвы которого слышит Господь, быстро распространилась среди крестьян, и они стали обращаться к нему с просьбой помолиться и за советами. И власти решили арестовать священника, псаломщицу, церковную старосту и двух активных, с их точки зрения, прихожан, обвинив их всех в том, что они «развалили два колхоза; в связи с обострившейся между­народной обстановкой распространяли слухи о войне и в связи с этим неизбежности свержения советской власти, использовали женщин-кликуш, распространяли слухи о на­казании крестьян в связи с переживаемыми затруднениями за якобы безбожие, в церкви совершались антисоветские проповеди, для подкрепления якобы исцелил (имеется в виду отец Рафаил) прокажен­ную...»[1]

Иеромонах Рафаил был арестован 14 апреля 1932 года и заключен в тюрьму в городе Серпухове. По обыкновению в качестве свидетелей были вызваны представители местной власти — секретарь Шараповского сельсовета и председатель колхоза, которые показали, что приехавший в Шарапово священник «сколотил в приходе определен­ную группу лиц, расставил силы настолько хитро и умно, чтобы личной агитации не было заметно...»[2] Говорил в церкви на проповеди: «Мы переживаем голод, потому что забыли Христа и идем по стопам антихриста, нужно хри­стианам опомниться и пойти по Его стопам — Бог все простит»[3]. А также на проповеди говорил, что «урожай всякий полей сейчас пропадает, потому что ваши бабы за­соряют их абортами, далее говорил, чтобы верующие не забывали Бога и не шли по стопам антихристов»[4].

Один из вызванных к следователю жителей, высказав свое мнение, что священник их села настроен антисоветски и против колхозов, далее стал говорить, что священник во время проповеди в церкви сказал: «Верующие, неужели вам не стыдно в такой престольный праздник работать и не посещать Божий храм; дрова заготавливать можно в другой день... Господь вас не простит за это, вспомните, когда некоторые жгли иконы и радовались, за это их Бог наказал, побил морозом весь хлеб и травы. Я вам напо­минаю, что такое отношение к церкви не останется для вас свыше безнаказанным»[5].

Но особенный интерес вызвало у сотрудников ОГПУ исцеление отцом Рафаилом бесноватой. Были опрошены жители села, которые все свидетельствовали о недуге не­счастной женщины, которую в момент беснования едва могли удерживать несколько человек, а когда подводили к причастию в церкви, то ее с трудом могли удержать четверо сильных мужчин. Относительно чуда исцеления были опрошены верующие и неверующие, и все подтвердили подлинность чуда. Все свидетельствовали, что до ис­целения больная «не могла даже воды принести и вообще ничего не делала, а сидела дома как глупая. Но после того, как она пришла из Шарапова, то стала все работать и никакой боли уже не чувствовала»[6]. Была вызвана к следователю и сама исцеленная. Это была двадцатичетырехлетняя женщина, работавшая трикотажницей в институ­те трудового воспитания. До 1926 года она жила в селе Новогородово вместе с родителями, а в этом году вышла замуж и стала жить с мужем в селе Ходаево.

Она рассказала, что бесноватой она стала, когда уже работала в институте, то есть после 1929 года. Случи­лось это так. Когда скончался ее дедушка, то она пришла на его похороны. Отец ее читал Псалтирь по покойнику, а затем, когда устал, она сменила его. И когда дошла до слов «положил еси на главах их венцы», то упала и стала кричать нечеловеческим голосом, о котором и передать невозможно. Когда закончили читать Псалтирь, она по­чувствовала сильную слабость. Отпевали деда в храме в селе Хлевино; когда служба дошла до слов «оглашенные, изыдите», у нее началось беснование: ее ломало и крути­ло так, что ее с трудом удерживали несколько взрослых мужчин. Когда литургия закончилась, она уже сама идти не смогла, и домой ее привезли на лошади. Не смогла она подняться на ноги и на следующий день; и родные стали искать, как ей помочь, и обратились к врачам. 19 января 1932 года ее положили в больницу, и поскольку она была в это время беременна, то ей сделали аборт. Но ей стало еще хуже. Выйдя из больницы 21 января, она 25 января снова попала в нее; врачи, исследовав со­стояние ее здоровья, заключили, что она «страдает не­врастенией, малокровием и туберкулезом легких...»[7] Но заявили, что, хотя она бесспорно тяжело больна, они ничем помочь ей не могут, так как не понимают, в чем причина столь тяжелой болезни. Тогда ее родители, об­ратившись к священнику, служившему в селе Хлевино, просили, чтобы он помог их дочери. И он стал читать о ней молитвы у себя дома. И когда читал, она каждый раз начинала бесноваться. Тем временем знакомые роди­телей предложили обратиться за помощью к иеромонаху Рафаилу, служившему в селе Шарапово, рекомендуя его как ревностного и знающего пастыря.

На третьей неделе Великого поста в пятницу муж от­вез больную в Шарапово к отцу Рафаилу. Священник стал спрашивать, нет ли у нее естественных припадков, не яв­ляется ли она нервнобольной, так как в этом случае он вряд ли сможет ей помочь. Затем женщина отправилась в церковную сторожку, куда вскоре пришел и отец Рафаил; накрыв голову больной епитрахилью и положив сверху святое Евангелие, он стал читать молитву; и во время чтения молитвы она нечеловечески закричала. После этого священник сказал ее мужу, чтобы он обязательно привозил ее, так как она действительно бесноватая. На следующий день женщину привезли в церковь, и всякий раз, когда читались молитвы, она нечеловечески кричала, но отец Ра­фаил продолжал молиться, одновременно помазуя ей ноги, лоб и уши освященным маслом, а затем с большим тру­дом разжимал ей рот, и у нее начиналась рвота с кровью. Всего он отчитывал бесноватую шесть раз, и с каждым разом ей становилось все легче. Каждый раз он спрашивал ее: «Скажи мне, раба Божия, сколько из тебя вышло бесов и сколько осталось?» Она отвечала ему, что в ней еще много бесов. На это он говорил: «Мы их выгоним». В по­следний раз, когда священник прочел молитвы, она почув­ствовала себя вполне здоровой. Но он снова стал читать молитвы и мазать ее маслом, спрашивая, все ли вышли, и она отвечала, что все, но он начал помазывать вторично и вдруг сказал: «Вот еще, этот последний». И вдруг нечистый дух заговорил, что выйдет с кровью. Отец Рафаил разжал бесноватой зубы обратной стороной лжицы, и в это время ее стало рвать кровью. После этого священник причастил больную, и она почувствовала себя совершенно здоровой. От радости исцеленная бросилась к нему, стала его обнимать и с благоговением целовать ризу. «Платить я ему не платила, но предлагала, но он не взял. А сейчас я пойду работать обратно в институт»[8], — завершила она свой рассказ следователю.

Был вызван и священник из села Хлевина, сделавший первоначально попытку отчитать бесноватую. «Такое исце­ление, — сказал он следователю, — мне, как священнику, впервые, и я сказать не могу, каким путем он ее вылечил, но такую больную, как я видел, излечить, я бы сказал, нельзя и невозможно»[9]

Был вызван на допрос относительно происшедшего чуда и отец Рафаил, он сказал следователю: «В отношении исцеления, то я говорил и говорю, что не я исцелил, а Иисус Христос исцелил. Я только Его служитель. Проис­ходило так: недели две тому ко мне в церковь пришла во время службы жена одна с мужем из Новоградова... кото­рую до причастия вели семь человек, и она кричала на все лады, и молящиеся, которые были в церкви, заплакали... и просили меня помочь этой женщине, я им только сказал – молитесь, верующие, и Господь поможет... я ее раза три отчитывал — ей легче стало... Верующие долго молились, и, когда этой женщине легче стало, она уже сама подошла к причастию, и после этого она с отцом и матерью со­брались и ушли. Заданий я ни от кого не получал, чтобы это исцеление состроить, а что было, я сказал и больше ничего не знаю... В чем-либо виновным себя не признаю. Я есть служитель хра­ма, у меня на это при­звание и от этого я не уйду...»[10]

3 июня 1932 года тройка при ПП ОГПУ приговорила иеромонаха Рафаила к трем годам ссылки в Казахстан.

По отбытии ссылки отец Рафаил вернулся в Москву и получил назна­чение в один из храмов в Черневском районе Московской области, где прослужил до 1936 года и был направлен в храм в Шаховском районе той же области. В 1937 году отца Рафаила направи­ли служить в храм в Серебряно-Прудском районе. Здесь он прослужил три месяца, пытаясь добиться регистрации местными властями, но после того, как власти отказали ему в регистрации, он снова пришел в Патриархию и был направлен в распоряжение Нижегородского митрополита Феофана (Тулякова), резиденция которого тогда находилась в городе Семенове. По-видимому, и здесь власти отказали священнику в регистрации, и митрополит поручил ему за­ведовать хозяйственной частью епархиального управления.

В августе 1937 года митрополит Феофан был арестован, отец Рафаил выехал в Патриархию в Москву и получил назначение в приход Смоленской области. Но когда он прибыл туда, власти отказались его регистрировать. После этого иеромонах Рафаил оставил все попытки устроиться служить на приходе: он поселился в деревне Маклино Малоярославецкого района Московской области и стал за­рабатывать себе на жизнь сапожным ремеслом

Во второй половине 1937 года начался последний пери­од кровавых гонений на Русскую Православную Церковь, коснувшийся всякого архиерея, всякого священника, всякого монашествующего и мирянина. Для обоснования ареста иеро­монаха Рафаила сотрудниками НКВД были допрошены сви­детели — председатель местного колхоза, конюх и шестнад­цатилетний комсомолец, сын хозяев, у которых отец Рафаил снимал комнату. Они подписались под протоколами допросов, написанных следователем, что священник, живший в их селе, совершал молебны в домах крестьян, крестил новорожден­ных, собирал маленьких детей и заставлял их молиться. Сын хозяев решительно заявил, что священник «терроризировал население своей проповедью против колхозного строя, раз­лагал колхозную дисциплину. С моей стороны было заявлено в милицию, но до сего времени никаких мер не принимали к священнику Тюпину. Тюпин является социально опасным для населения и колхозного строя»[11].

Председатель сельсовета, давая для сотрудников НКВД характеристику на священника, написал, что тот «является социально опасным для колхозного строя. Население просит изолировать его с территории Маклинского сельсовета»[12].

Председатель колхоза дал такую характеристику отцу Рафаилу: «вел работу против того, чтобы колхозники не ходили на колхозную работу, чем подорвал колхозный строй... и разложил дисциплину в колхозе. Много населе­ния стало ходить в церковь»[13].

Иеромонах Рафаил был арестован 29 ноября 1937 года и помещен в одну из тюрем города Москвы. 2 декабря следователь допросил его.

— Скажите, Тюпин, служили ли вы молебны по домам в деревне Маклино и крестили ли вы тайно новорожденных детей?

— Я молебнов ни у кого тайно не служил, а также и детей новорожденных не крестил.

— Вы женщин никогда не агитировали пойти в церковь во время уборочной кампании?

— Нет, не агитировал.

— Скажите, не собирали ли вы малолетних детей и не проповедовали ли им?

— Нет, я детей не собирал и ничего им не пропове­довал.

— Скажите, в данный момент вы не служите, а для чего и откуда у вас появились священная Библия, крест и кадило?

— Когда я принимал постриг в монашество, то мне давались крест и Евангелие, а кадило я купил в Москве в магазине за три рубля... В зачитанном мне в постановле­нии обвинении виновным себя не признаю.

В тот же день, 2 декабря, следствие было закончено, и 9 декабря тройка НКВД приговорила отца Рафаила к расстрелу. Иеромонах Рафаил (Тюпин) был расстрелян 11 де­кабря 1937 года и погребен в общей безвестной могиле на полигоне Бутово под Москвой.

_____________

[1] Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 10035. Д. П-76230. Л. 84.
[2] Там же. Л. 20 об.
[3] Там же. Л. 21.
[4] Там же. Л. 23.
[5] Там же. Л. 54.
[6] Там же. Л. 68.
[7] Там же. Л. 71.
[8] Там же. Л. 66 об.
[9] Там же. Л. 70.
[10] Там же. Л. 59.
[11] УФСБ России по Калужской обл. Д П-20665. Л. 14 об.
[12] Там же. Л. 12.
[13] Там же. Л. 13.

Текст: Дамаскин (Орловский), архимандрит. Преподобномученик Рафаил (Тюпин) //
Региональный общественный фонд «Память мучеников и исповедников Русской Православной
Церкви». URL: fond.ru/index.php?psx=4&menu_id=352&menu_parent_id=&name_id=224&person_id=1403&flag_view=3