Юнгеров (Чагринский) Александр Стефанович, протоиерей, святой, праведный

По традиции дети священников обучались в духовных учебных заведениях, и Александра Юнгерова в 11 лет отдали в Саратовское духовное училище. Учеба давалась Александру трудно, поскольку был он робок и особыми способностями не отличался... Он брал прилежанием: не только весь день и вечер учил уроки, а и на ночь клал под подушку книги и как только просыпался, начинал повторять задания. Господь помог ему окончить в 1842 году полный курс семинарии (Житие святого праведного Александра Чагринского).

После окончания духовной семинарии Александр женился «на бедной сироте Лизе — доброго нрава, кроткой и смиренной молитвеннице и постнице — и был направлен в село Сердобского уезда [с. Третьяки]. Вторым его приходом была церковь в селе Неверкино. Расположено было село, вполне оправдывающее свое название, в суровом лесном, болотистом крае, и матушка Елизавета Ивановна долго не могла привыкнуть к непривычному климату, много болела. А отцу Александру пришлось здесь много потрудиться над искоренением языческих суеверий местного чувашского населения и привлечением паствы в храм Божий» (Род Юнгеровых).

Через год последовало новое назначение. На долгие 38 лет судьба Александра и Елизаветы Юнгеровых оказалась связанной с селом Балаково. «Церковь, в которой пришлось служить отцу Александру, была деревянной и ветхой, и к тому же холодной, так как ради страха пожара отопление не предусматривалось. Такая же ветхая, как и церковь, колокольня от ветра и звона сильно раскачивалась, и в конце концов колокола пришлось снять и повесить отдельно на столбах. Причт жил крайне бедно, небольшие денежные даяния за требы тут же уходили на уплату долгов.
Несмотря на такое бедственное положение, новый пастырь ревностно принялся за службу. Богослужения он совершал ежедневно: благоговейно, тщательно, в строгом соответствии с церковным уставом. Даже в будничные дни служба продолжалась по 5-6 часов. Особое внимание отец Александр уделял поучениям, направленным на искоренение суеверий и пороков, на насаждение в сердцах прихожан здравых понятий о предметах веры, и постепенно полураскольничий приход стал преображаться, приобретать православные черты. На Богослужения потянулись не только свои прихожане, но и все жители Балакова, а также и иногородние, приезжающие в Балаково по торговым делам. Прежде пустой даже в большие праздники, храм наполнился, стал многолюдным. Особенно привлекали народ проповеди отца Александра. "Это — Златоуст", — говорили о своем добром пастыре балаковцы. Слушая его, невозможно было удержаться от слез, и потому почти все стояли с влажными глазами, с умилением и покаянием в сердце» (Род Юнгеровых).

В 1881 году вместо увольнения по болезни за штат, о котором ходатайствовал священник, «протоиерея Александра определили в Чагринский Покровский женский монастырь Самарской епархии, бедный и малоизвестный. Но благодаря отцу Александру эта обитель очень быстро стала известна всей России. Заботы, связанные с завершением строительства храма (старый уже не вмещал многочисленных паломников), потеря в течение одного года многих близких подорвали здоровье отца Александра, и в апреле 1893 года он был уволен за штат» (Наследники Чагринского старца).
И вот с этого времени «началось его служение, сделавшее о. Александра известным далеко за пределами не только Чагринской обители, но и всей Самарской губернии. Больные, отчаявшиеся в человеческой помощи, бесноватые, смущаемые и обуреваемые разными духовными помыслами и недоумениями, потекли к нему с разных концов. Порой наплыв посетителей доходил до тысячи и более человек в день. В Чагру собирались толпы разноплеменного народа, как к древним пустынножителям; они получали здесь духовное и телесное врачевание и со слезами благодарили Господа за свое исцеление.
Господь даровал отцу Александру многие благодатные дары: прозорливость, дар чудотворений, дар рассуждения. В 1896 году в статье, помещенной в "Самарских епархиальных ведомостях," отца Александра по его духовным дарованиям сравнили со святыми Иоанном Кронштадтским, Амвросием Оптинским и Феофаном Затворником.
1900 год старец встретил на одре болезни. Сообщение о смерти его сына, иерея Василия (+ 1900), еще более ухудшило состояние его здоровья. На Пасху он заболел и соборовался, все лето был очень слаб, в декабре слег совсем. Был несколько раз приобщен, соборован, а в день кончины, 22 декабря, в девятом часу утра прочитана над ним отходная и по желанию старца, высказанному прежде, пропет пасхальный канон. В минуту кончины всем присутствовавшим была ясно заметна появившаяся на его лице светлая улыбка, которая сохранилась и по смерти до третьего дня» (Праведный Александр Юнгеров, Чагринский, протоиерей)