Вановский Александр Григорьевич, священник

«В 1885 году священник о. А. Вановский начал ходатайствовать об открытии церковно-приходской школы в с. Вановье. Но так как для этого не было ни помещения, ни средств, то немало энергии и труда стоило о. Вановскому устроить это нелегкое дело... Прежде всего он обратился с просьбой к обществу крестьян с. Вановья, чтобы они наняли квартиру для школы, но общество первоначально отказало ему в этом; о. Вановский тогда написал в Шацкий уездный училищный совет, прося разрешить ему открыть церковно-приходскую школу в здании училища и заниматься в послеобеденное время, но училищный совет отказал в помещении земской школы. Неутомимый священник, несмотря на такие неудачи, снова обратился с просьбой к крестьянам своего села, и они в январе 1886 года постановили: "Выдать священнику о. А. Вановскому на наем квартиры для церковно-приходской школы, на отопление и учебные пособия 120 руб. в год". Когда таким образом найдены были средства на содержание церковно-приходской школы в отдельном помещении, Шацкий уездный училищный совет дал свое согласие на открытие этой школы, а епархиальный училищный совет ее утвердил, назначив священника Вановского законоучителем. 

За успех этой школы можно было ручаться с самого начала, так как она имеет опытных педагогов в лице своего законоучителя, бывшего до поступления во священника более двух лет учителем в Вановском земском училище. И в глазах начальства он отличался как учитель усердный и способный к своему делу». (Из с. Вановья Шацкого уезда)

Из некролога: «2 декабря текущего года, в 3 часа утра, удар в большой колокол возвестил жителям с. Вановья о кончине приходского священника о. Александра Вановского... Местный причт немедленно явился к смертному одру своего сослужителя, поспешил облачить иерея в священные одежды и отслужить первую заупокойную литию. С моменты кончины до погребения дом покойного  в течение двух суток беспрерывно наполнялся приходящими прихожанами, которые при служении частых панихид с горьким плачем и рыданиями молились об упокоении души новопреставленного иерея. Заупокойную литургию в день погребения (4 декабря) при пении певчих, прибыших из с. Новотомникова, совершал местный священник И. Эксталев в сослужении священника с. Пеньков Моршанского уезда А. Федорова, родственника покойного, которым после запричастного стиха было сказано надгробное поучение. Во время отпевания, совершенного священником Дмитрием Спасским вместе с семью иереями, были сказаны три надгробные речи: перед последним целованием говорили священники с. Кривой Луки, товарищ покойного по курсу А. Богословский и местный священник И. Э–в [Эксталев. — Ред.], а перед чтением разрешительной молитвы священник с. Покровки М. Ястребов. Просторный приходской храм в день похорон был полон народа.

Покойный о. А–р [Александр. — Ред.], уроженец с Вановья, сын вдовой дьячихи Параскевы Григорьевой, вырос сиротой, без отца. Детство, отрочество и юношеский возрасты покойного протекли в самой неприглядной доле и крайней нужде... Мать покойного, снискивавшая пропитание семейству своему (состоявшему из свекрови-старушки и двух детей-сирот) единственно трудами рук своих, во время каникул, в самую страдную рабочую пору, когда солнечный жар и атмосферная духота невыносимы и для привыкших к работе крестьян, по нужде своей нанималась жать рожь у духовенства и крестьян, брала в поле и двух своих сыновей (покойного о. А–ра и Ивана, викарного диакона в г. Елатьме). И бедные отроки по неволе вынуждены были находиться целый день в поле под палящими знойными лучами солнца, обливаясь потом, напрягая свои юные силы, чтобы заработать кусок хлеба...

На 10-м году... отрок при плохой грамотной подготовке был включен в Шацкое духовное училище и во все время до окончания курса в Тамбовской духовной семинарии по 1-му разряду весьма прилежно и усидчиво занимался учебными предметами; такое чрезмерно усидчивое прилежание с зародышем природной чахотки, можно предполагать, так тлетворно повлияло впоследствии на его слабый от природы организм... По окончании курса будучи учителем Вановского сельского училища молодой наставник А. В–кий женился на дочери умершего священника с. Вановья о. Н. Алеева, и вынужден был прокармливать многочисленное семейство свое, сложившееся из двух домов — матери и тещи, единственным учительским жалованьем в 240 руб., весьма стесняясь неудобством помещения семейства своего в небольшом тестевском доме, купленном у тещи. 

В январе 1888 г. покойный... купил материал на постройку нового дома, ей и был занят 9 месяцев, успев отстроить дом за 2 месяца до своей кончины.

В первых числах октября покойный почувствовал стеснение дыхания в груди, отказавшись совершать литургию и другие требы; потом болезнь перетекла в воспаление легких, далее, осложнившись, перешла в лютую скоротечную чахотку... За несколько дней до смерти покойный был соборован и причащен.

...Покойный много забот и стараний положил при открытии церковно-приходской школы; сколько сердечной боли пришлось испытать ему при убеждении крестьян ассигновать 120 р. на первоначальное обзаведение школы, покупку книг, пособий и наем квартиры?! Будучи заведующим и законоучителем, он почти ежедневно посещал школу, преподавая сам уроки почти по всем предметам, зорко следя за каждым движением в ней, близко принимая к сердцу все, относящееся к школе... Незадолго до кончины покойный с видимым сокрушением сердца изрек: "Жаль, что не могу ходить в школу, а без меня, знаю, там не так идет дело".

За день до кончины покойный, бодро встав с болезненного одра, заставлял семейных своих молиться перед иконами и сам слезно молился. В предсмертной же агонии, когда я [автор некролога. — Ред.], прочитав молебный канон на исход души, подошел к нему и спросил: "Что вы, о. Александр, хотите сказать?" Умирающий своей дрожащей рукой так крепко сжал мою руку, придвигая ее то к своей груди, то отводя к моему лицу, что я с усилием мог освободить ее, потом блуждающим взором, смотря на меня, потеряв нормальное владение языком, тихо проговорил: "Иван, умираю". Я подал небольшую иконку св. Пантелеимона — благословение св. Афонской горы, с которой он и почил сном праведника...

Со смертью о. Александра в горькой действительности развернулась самая грустная картина в его семейном положении: семейству своему, состоящему из слепой бабки, больной матери, тещи-вдовы и жены-вдовы с четырьмя малолетними девочками, покойный не оставил совершенно ниаких средств к пропитанию, кроме единственного дома и долга в 300 р., затраченных на его постройку... 

После похорон сослужащие иереи, прийдя в дом покойного для совершения панихиды, попросили подписной лист и внесли в пользу сирот до 80 р. Тут же некоторые из священников (М. Я. Покровский и А. Б. Криволуцкий) предложили безвозмездно отслужить по неделе заупокойные литургии в приходском храме с. Вановья».