Соколов Иван Яковлевич, протоиерей

Происходил из Тверской епархии.

«В мае 1922 года после ареста Патриарха Тихона обновленцы при содействии государственных органов захватили церковное руководство в стране. Православное духовенство и миряне пытались бороться. Первой оформилась «Петроградская автокефалия» во главе с епископами Алексеем (Симанским) и Николаем (Ярушевичем), не признавшая власть созданного при активном участии ГПУ Высшего церковного управления. К «Петроградской автокефалии» первоначально принадлежала и Владимирская церковь. Но после новых репрессий к октябрю 1922 года храм стал обновленческим. 10 октября общеприходское собрание, состоявшееся в помещении пастырских курсов по адресу Ямская (Достоевского) улица, дом № 1, уже рассматривала вопрос о внесении установленного десятипроцентного взноса с доходов на содержание Петроградского епархиального управления, сформированного обновленцами.

Настоятелем Владимирской церкви с октября 1922 года стал протоиерей Иоанн Яковлевич Соколов.

5 декабря 1922 года на общем собрании состоялись выборы президиума приходского совета. Собравшиеся постановили лишить духовенство избирательного права, но ввести в состав президиума протоиереев И. Я. Соколова и Н. С. Тычинина и церковного старосту И. А. Петрова. Кроме того, прихожане избрали еще 5 членов президиума, в том числе председателя совета К. А. Николаева и товарища председателя А. В. Невельского.

4 февраля 1923 года прихожане заключили новый договор на пользование церковным зданием.

В приходе продолжалась активная церковная жизнь…

Даже несмотря на то, что храм перешел к угод­ной государству обновленческой общине, его не ос­тавили в покое. 22 мая 1923 года специальная комиссия, в которую входил и уполномоченный ГПУ Коршунов, обнаружила при проверке иму­щества храма в несгораемом шкафу в кладовой не занесенные в опись ценности: два распятия, в том числе одно золотое, и 11 серебряных риз.

Они были изъяты и переданы в губфинотдел. На следующий день "двадцатка" обратилась в рай­онный церковный стол с заявлением: "Просим принять оставшееся серебро от выкупа ценностей в пользу граждан инвалидов, пострадавших от вой­ны". В результате комиссии помощи инвалидам Гражданской войны было передано 56 серебря­ных предметов (ножи, вилки, ложки) общим ве­сом почти 5 кг. Но этот щедрый дар не спас от репрессий. 30 июня 1923 года, видимо в ходе расследования укрывательства церковных ценно­стей, был арестован староста И. А. Петров.

Вскоре по требованию властей была составле­на новая опись имущества. В нее записали более тысячи предметов церковного инвентаря вплоть до табуреток, обтянутых малиновым плюшем, с указанием стоимости. 10 августа 1923 года, с запозданием на 5 лет, из церкви в районный отдел загс передали 33 метрические книги за 1860–1892 годы. Храм пустел на глазах.

К осени 1923 года ситуация в Церкви стала меняться. 27 июня был освобожден из заключе­ния святой Патриарх Тихон. И сразу начался быстрый спад влияния обновленцев и массовое возвращение верующих под окормление Перво­святителя. Летом и осенью по всей стране прокатилось могучее народно-религиозное движение, особенно широко развернувшееся в Петрограде…

Оформление его лишь несколько задержалось из-за отсутствия признанного вождя — в резуль­тате репрессий в городе не осталось ни одного архиерея. Наконец, 23 сентября в Москве в Даниловом монастыре был хиротонисан во епископа Лужского с правом управления Петроградской епархией архимандрит Мануил (Лемешевский). 4 октября по петроградским храмам было разо­слано его первое послание к пастве с призывом оставить обновленческий раскол и последовать за Патриархом. И уже в ближайшие месяцы три четверти приходов Петрограда присоединились к Патриаршей Церкви.

Среди вернувшихся под окормление Перво­святителя была и община Владимирской церкви...

14 июля 1923 года власти досрочно по амнистии освободили протоиерея Павла Кедринского. В конце августа он вернулся в храм и вновь стал его настоятелем, сместив отца Иоанна Соколова» (Собор на Владимирской и храмы Придворной слободы. С. 128–132).