Паисий (Понятовский Петр Лукич), архимандрит

Родился в семье диакона Луки Михайлова. «Отец его хотя сам нигде не обучался в школе, но будучи от природы необычайно любознателен, умен и начитан, желал, чтобы, по крайней мере, дети его были образованы, и с этою целью начал готовить своего сына-первенца к поступлению в какое-либо училище. К счастью обоих — отца и сына, в то время в городе Новохоперске открылось приходское училище для детей духовного звания, куда о. Лука и поспешил включить своего сына. Петр Лукич при самом поступлении в это училище заявил себя богатыми умственными способностями благодаря которым, а также и хорошей подготовке, под руководством благоразумного отца своего, он после экзамена, был принят прямо во второй класс, минуя первый, и за отличные способности свои получил прозвание Понятовскаго, взамен своей родовой фамилии. Эта новая фамилия осталась за ним навсегда. Превосходя всех свои Новохоперское приходское духовное училище х товарищей как успехами в науках, так и умственными способностями, он был первым из всех учеников Новохоперскаго училища чтецом и певцом в городском соборе, где протоиереем был смотритель училища…».

Затем с отличными успехами учился в Воронежской духовной семинарии. «Впрочем окончить в ней полного курса ему не пришлось: он был послан в академию прямо из среднего отделения в числе пяти студентов, окончивших семинарский курс. При этом как ректор, так и инспектор семинарии не только находили его достойным сего назначения, но и признавали даже благонадежнее прочих. И Петр Лукич оправдал их мнение самым лучшим образом. Будучи принят, без всякого стеснения, в Киевскую академию… Удостоенный ученой степени Магистра, он был определен в Нижегородскую семинарию на должность профессора словесности и Французскаго языка. Как проходил Петр Лукич указанное ему поприще, чем отличена учебная его деятельность при Нижегородской семинарии, лучшим отзывом об этом может служить его послужной список, который свидетельствует, что он сряду тридцать лет с неизменною преданностью делу трудился на сем поприще…» (Некролог ...).

Ректор архимандрит Паисий прослужил в семинарии до своего ректорства целых 30 лет, во многих должностях, начиная с преподавателя словесности (1827). По принятии (1847) монашества и священства перешел он на богословские предметы, долго (20 лет, 1831–1852) был библиотекарем, а потом почти столько же времени (15 лет, с 1842 по 1857 г.) — инспектором, сначала (до 1846 г.) исполняющим должность инспектора, а потом (с 1846 г.) — действительным инспектором, «был поэтому человек уже очень пожилой, притом имел характер нерешительный и без практического склада ума, по сердцу же был очень добрый и вообще весьма почтенный старец — вспомил свои семинарские годы профессор Санкт-Петербургской духовной академии, доктор богословия А. Л. Катанский (Воспоминания старого профессора ... С. 60–61).

Архимандрит Паисий, «до поступления в монашество, был человеком семейным: имел жену и детей. Четырнадцать лет приведенных им в этом состоянии были самой лучшей порою в его жизни, так что он мог называть себя в это время не только счастливым, но и блаженным, как муж жены доблей, по выражению Соломона, которая была украшена всеми прекрасными качествами ума и сердца. По его собственному изображению, она была благовоспитанна и разумна, скромна и целомудренна; отличалась благородством характера, приветливостью ко всем, попечительностью о благе семейства с горячею любовью к мужу и детям своим, а не менее того была строгою блюстительницею уставов Св. Церкви. Конечно, такой жены не мог не любить муж ее: и о. Паисий любил ее самою нежною любовью. От того кончина ее была столь горестна для него, что он едва перенес ее; тем более, что она оставила ему на попечение пятерых малолетних детей, которые, при его служебных обязанностях, составляли для него весьма тягостное бремя. Хотя после того ему представлялось много случаев вступить во второй брак, но он не мог решиться на это, с одной стороны опасаясь чрез это подвергнуть детей своих худшей участи, а с другой из уважения к памяти первой жены, которой не надеялся найти равной в целом мире. Вследствие сих соображений предпочел навсегда остаться в безбрачном состоянии, избрав для того иноческий образ. Таким образом, вступив в монашество в 1847 году, и вслед за тем удостоенный священного сана, он в 1851 году возведен был в звание игумена, а в следующем 1852 г. произведен в архимандриты. Вместе с тем разновременно до 1858 г. управлял монастырями: Оранским Богородицким, и Благовещенским в самом Нижнем Новгороде. Отсюда, по-видимому, представлялся для него прямой и надежный путь к достижению высшего сана; но мняйся стояти, по преимуществу близок бывает к падению. Тоже, к несчастию, случилось и с о. Паисием. С устранением от должности ректора, как о том было сказано выше, он менее чем чрез год определен был настоятелем Густынскаго монастыря, занимающего пустынное положение в лесу посреди болот и озер в Прилукском уезде. Здесь в удалении от мировой суеты, ровно чрез двадцать лет, ему суждено покончить земной путь.

Монастырь Густынский, основанный в 1600 году, во времена гетманства и после находился в цветущем состоянии, и был богатейшим из всех монастырей Полтавских; но спустя много лет, ко времени определения туда о. Паисия, он был чуть л и не беднее всех монастырей не только в Малороссии, но и в целой России. В это именно время он находился в полуразрушенном состоянии, и был почти без братии и в крайнем запустении. Из этого одного можно заключить, какое неприятное впечатление должен был произвести вид сего монастыря на нового настоятеля. Ив самом деле, когда о. Паисий подъезжал к нему в первый раз, то почувствовал скорбь чуть не равную той, какую испытал он при разлуке с детьми своими и с дорогою могилою матери их, когда покидал Нижний. А сия скорбь равнялась вдовству его. Под влиянием столь тягостных чувств, он помышлял даже оставаться здесь на самое короткое время, и потом проситься куда-либо в другой монастырь не столько бедный. Между тем, вступив в управление сим монастырем, он принял близко к своему сердцу все его нужды и с первой поры стал обдумывать средства к его исправлению. Первоначально мысль его остановилась на одной очень древней и совершенно заброшенной церкви, которую считал он нужным возобновить прежде всего, и с тем вместе устроить в ней особый придел в честь св. Димитрия, Митрополита Ростовскаго, из уважения к тому событию, что в сей церкви этот знаменитый Святитель был рукоположен во иеромонаха Лазарем Барановичем, архиепископом Черниговским, и здесь нередко проповедовал, поучая братию. Как то, так и другое совершил в первый же год по своем поступлении в Густыню, и при том без всяких наличных средств единственно при содействии христолюбивых благотворителей, которых сумел расположить к тому убедительным словом и приветливым обхождением. Такой неожиданный успех в начатом деле совершенно изменил его образ мыслей в рассуждении в пребывании в сем монастыре и расположил к дальнейшему совершенствованию оного. Таким образом, мало по малу возобновляя старое, воздвигая новое, причем нередко работая сам и побуждая к тому братию, он впоследствии имел утешение видеть монастырь свой столь благоустроенным, что по внешнему виду он не уступал ни одному монастырю Полтавской епархии. После сего о. Паисий не желал уже променять его ни на какой другой, хотя бы тот был ставропигиальный и во сто крат его богаче. А высшее Начальство, в виду быстрой и вовсе непредвиденной перемены, происшедшей в Густынском монастыре, по достоинству оценило благотворную деятельность настоятеля оного, так что о. Паисий в короткое время удостоился получить два ордена. Самый же монастырь, обязаный ему своим возобновлением, украшением и введением новых лучших порядков, едва ли когда забудет сего доброго, любимого и всеми уважаемого своего начальника.

Покойный о. Паисий, имел от природы добрую душу, нежно-любящее сердце и характер, отличающийся необыкновенною простотой. От того для всех одинаково он был доступен, со всеми откровенен, ласков, обходителен. Чтобы подметить в нем эти качества, не требовалось долгого наблюдения; для этого достаточно было первой встречи, или одного случая видеться с ним, поговорить, побеседовать. Как христианиин в полном смысле этого слова, он имел твердую веру и глубокую преданность воле Божией. Разные невзгоды жизни, тяжкие скорби и лишения, испытанные им в течение долголетней жизни, он переносил великодушно, без ропота и, первее всего, в сознании своей виновности пред Богом. А когда случалось ему терпеть оскорбления от других, он не помнил зла, прощал, так сказать, не дожидаясь захождения солнца и в духе Евангельской заповеди молил за врагов своих как истинный последователь Христов. Как монах по призванию, а не по расчетам вступивший в это звание, он до конца жизни прибыл верен иноческим обетам, соблюдая строгую умеренность, чуждаясь роскоши и вовсе не заботясь о стяжании. Все достояние свое, какое оставалось у него за удовлетворением собственных нужд, он употреблял на вспомоществование своим престарелым родителям, пока они были живы, и на помин их, когда умерли. Но более всего отдавал он, по примеру благочестивых людей, на бедных и нуждающихся в его помощи как родственников, так и чужих, помогая не тем только, которые просили его о помощи, но нередко и тем, кои почти не знали его и вовсе не рассчитывали па его пособие. Благотворительность храмам на его родине была также любимым его делом. Особенно богато наделена им церковь, при которой погребены его родители. Вследствие такой широкой благотворительности у него по смерти осталось самое незначительное имущество, относящееся к предметам первой необходимости, и все оно, согласно с его последней волей поступило в пользу монастыря, давшего ему последний приют в жизни, и по смерти.

Таков был, в общих чертах, почивший о. Архимандрит Паисий, и такова жизнь его, насколько мы ее знаем. Не знаменит он, как видно, мирскою славою: но он и не искал ее. Спасение души, как единое на потребу, составляло для него постоянную заботу. Сего единственного незаменимого блага он, так сказать, алкал и жаждал вовсю жизнь свою, и по любви своей к ближнему, желал оного не себе только, но и другим» (Некролог ...).

В оформлении биографической страницы использовались сведения, предоставленные исследователем Инной Вячеславовной Волгиной.