Козлова Наталья Ивановна, мученица

Мученица Наталия (Козлова) родилась в крестьянской семье. В семье, имевшей пятерых детей Наталия была младшим ребенком. Родители смогли привить своим детям традиционное крестьянское трудолюбие, любовь к Богу и Церкви. В красном углу под иконами всегда горела лампада. Наталия успешно окончила трехклассную сельскую школу. Она с большим интересом читала Священное Писание и духовную литературу. Старалась не пропускать ни одного церковного богослужения. Одна из ее сестер — Матрона — приняла монашеский постриг.

Когда Наталия достигла совершеннолетия, она была выдана замуж за своего односельчанина Степана Васильевича Козлова — человека трудолюбивого и глубоко верующего. В браке у них родилось восемь человек детей. К 1935 году в живых осталось только четверо.

Из рассказа о семье дочери Наталии Ивановны, Марии Степановны: «Были мы единоличниками, в колхоз не вступали из-за церкви: безбожники устроили в половине храма зернохранилище. Прихожане нашего Богоявленского храма, — а это 1200 дворов! — собрались  перед сельсоветом и требовали сохранить для молитвы хотя бы вторую  половину храма. Мать моя, подвижница веры, была в церковном совете, помогала батюшке,  пекла просфоры — как сейчас вижу ее в белом платочке у русской печи. Отец тоже человек верующий, не хотел вступать в колхоз: видел, недоброе там творится. И однажды на собрании 24 января 1935 года при районном начальстве сказал то, что про себя таили односельчане: председатель колхоза, парторг и председатель сельсовета — все занимаются хищением общего добра, обманывают народ. Через три дня отца вызвали в район... Наш сосед вез жену в больницу... Вернувшись, сообщил ужасную весть: по дороге... увидел страшное: наш отец в залитой кровью каракулевой шапке хрипел простреленным горлом...». Степана Васильевича застрелили местные активисты за то, что он критиковал их на собрании.

В 1936 году за неуплату так называемых «государственных платежей» у Козловых была «изъята» лошадь. Детям приходилось, надрываясь, помогать Наталье Ивановне тянуть в борозде оглобли с плугом и сохой. Из воспоминаний Марии Степановны: «Мама все силы отдавала нам и церкви. Как грамотный человек, она была выбрана сначала казначеем, а затем и старостой Богоявленской церкви. Почти каждую неделю ездила в Москву за свечами и кагором для богослужения». За усердные труды на пользу Святой Церкви 26 июня 1935 года она была награждена благословенной Почетной грамотой правящего архиерея. В декабре 1936 года в Чуриках было организовано массовое шествие более 200 человек верующих к сельсовету с требованием освободить из-под ареста священника Евгения Светлова, бывшего настоятеля Богоявленской церкви. Половину храма колхоз изъял под зернохранилище, и Наталия Ивановна призывала народ добиваться возвращения незаконно и безосновательно изъятого у Бога и верующих. В мае 1937 года по инициативе церковного совета в защиту храма состоялось многолюдное собрание верующих села.

В июне 1937 года Наталия Ивановна вместе с членом церковного совета Василием Матвеевичем Абрамкиным ездила в Москву в приемную М. И. Калинина, куда они передали более 400 подписей своих односельчан с требованием возвратить изъятую половину храма верующим. Она не побоялась поддерживать связь и с находящимся тогда в заключении епископом Скопинским Игнатием (Садковским). В свое время, до его ареста, она дважды была принята им в Скопине по церковным делам прихода. Наталия Ивановна поддерживала связь и с находившимся в заключении настоятелем храма о. Евгением Светловым. Епископу Игнатию и пребывавшему с ним в заключении протодиакону она отправляла деньги, а с о. Евгением Светловым вела переписку, рассказывая о всех церковных делах на приходе. Из воспоминаний дочери: «Люди корили маму за такую ретивость: "Если тебя заберут, что с малыми ребятами будет?"  "На все Воля Божия", — отвечала она. "А мы как же? — жалобно спрашивала и я. "Господь вас не оставит", — ласково и с верою отвечала мать».

Активная деятельность Наталии Ивановны, как церковной старосты, вызвала недовольство властей. Слишком активны были церковники в Чуриках Из воспоминаний дочери: «Двое пришельцев все перевернули в доме — искали письма о. Евгения Светлова. Всю религиозную литературу, которую мама сама читала и мне давала читать, сгребли в мешки и уволокли в "воронок". Исподтишка мама сунула мне толстую старую книгу: "Сохрани Библию, Маня!" Я припрятала книгу в подвале, не думала, что она станет экспонатом в музее Бутово».

Из постановления на арест Наталии Ивановны: «Активная церковница, единоличница, достаточно изобличается в том, что будучи враждебно настроена к советской власти ведет среди колхозников активную антисоветскую агитацию, направленную на развал колхоза. Вместе с этим ведет среди населения религиозную пропаганду. Высказывает пораженческие настроения и террористические заявления по адресу руководителей партии и членов советского правительства. Осенью 1936 г. организовала контрреволюционное шествие церковников в количестве 150 человек, которые угрожали расправой сельским коммунистам и активистам за арест попа Светлова...». Вместе с Наталией Ивановной были арестованы члены церковного Совета Василий Матвеевич Абрамкин и Василий Данилович Орлов. Уже 16 августа 1937 года все они были переправлены в Таганскую тюрьму

Наталии Ивановне было предъявлено обвинение в антисоветской и контрреволюционной деятельности, в организации «угрожающего расправой сельским коммунистам и активистам контрреволюционного шествия с целью освобождении попа Светлова». На провокационные вопросы следователя об антисоветской агитации и призывах к свержению советской власти Наталия Ивановна отвечала: «Этого я никогда не говорила». А на ранее вписанные в дело будто бы данные ею показания ответила: «Я этого показания не подтверждаю, это неправильно записано, я таких показаний не давала... Не признаю себя виновной».

Дети Наталии Ивановны долгие годы ничего не знали об участи матери. Сын Александр Степанович Козлов тщетно писал во все инстанции, и только в 1992 г. его вызвали в органы КГБ и показали папку с архивным делом матери, разрешили взять с собой грамоту, выданную Наталии Ивановне от епископа Скопинского. Но добиться ответа об участи матери и месте ее захоронения удалось еще позже.

По материалам статьи, опубликованной на сайте «Новомученики, исповедники ...»