Георгий (Лавров Герасим Дмитриевич), архимандрит, преподобноисповедник

«Родился в благочестивой купеческой семье. В 12 лет поехал с родителями на богомолье в Оптину пустынь и неожиданно получил благословение старца Амвросия остаться в монастыре.

В 1915 году о. Георгий становится настоятелем Мешовского Георгиевского монастыря. В 1918 году монастырь был закрыт. Настоятеля обвинили в хранении пулеметов и учинили показательное судилище, на котором выступали лжесвидетели. Отец Георгий был приговорен к расстрелу и заключен в камеру смертников, из которой каждую ночь забирали на казнь по пять-шесть человек. Одна старушка постоянно передавала ему в камеру цветы. Отец Георгий решил, когда вызовут на расстрел, взять в руки цветы, запеть „Христос воскресе“ и так идти. Время шло. Будучи предупрежден сторожем о том, что наутро состоится расстрел, о. Георгий молился так, как никогда в жизни, и был чудесным образом извещен о том, что казнь не состоится. Ночью заключенных вывели из тюрьмы, посадили на поезд и довезли до места расстрела, но красноармейцев, назначенных к исполнению приговора, там не оказалось, и поезд последовал в Москву, где заключенных сдали в Таганскую тюрьму.

После нового рассмотрения дела о. Георгия приговорили к 5 годам заключения. В тюрьме он исполнял обязанности санитара, благодаря чему имел доступ к самым разным людям, в том числе и в камеры смертников. Отец Георгий исповедовал и причащал желающих, стараясь всех утешить и ободрить. В заключении получил благословение на старчество от митрополита Кирилла (Смирнова).

В Таганской тюрьме о. Георгий некоторое время находился вместе с епископом Федором (Поздеевским). Когда епископа Федора освободили, он забрал из тюрьмы „на поруки“ о. Георгия и поместил его в Даниловом монастыре, где основным послушанием старца была исповедь. Его духовными чадами были иеромонах Павел (Троицкий) и будущий митрополит Сергий (Вознесенский). В постановлении на арест отмечалось, что «количество "духовных детей" Георгия Лаврова достигало 1000, причем иногда они собирались у него большими массами, до 300 [человек]».

В ссылку о. Георгия сопровождала его духовная дочь Татьяна Борисовна Мельникова (Пелих). В Кара-Тюбе их постоянно навещали его духовные чада» (За Христа пострадавшие : Гонения на Русскую Православную Церковь... Кн. 4. С. 109).

«В ссылке архимандрит Георгий постоянно пребывал в трудах: заготовлял топливо, ухаживал за коровой, мастерил во дворе, помогал советами по хозяйству местным жителям-казахам, чем завоевал их доверие и любовь. Жизнь старца, послушниц и гостей определялась церковным уставом и богослужебным кругом. Домовый храм устроили в комнате, где жил отец Георгий. Богослужения совершались во все праздничные дни, а Великим постом ежедневно, утром и вечером. Хор образовался из духовных детей старца и ссыльных. Постоянно читалось дневное житие. Службы не отменялись ни по какой причине, и даже в дни тяжелой болезни отец Георгий, уже с трудом говоривший, не оставлял церковной молитвы» (Георгий (Лавров Герасим Дмитриевич ...).

«Срок окончился в мае 1931 года, но освобождение задержалось на год. Отец Георгий был тяжело болен раком гортани. Не имея возможности доставить старца в Москву (ему дали „минус 12“), духовные дочери отвезли его в Нижний Новгород, где он вскоре скончался со святой чашей в руках, приняв Святые Дары, и был погребен на Бугровском кладбище.

Ныне мощи св. преподобноисповедника Георгия (Лаврова) покоятся в храме свв. Отцов Семи Вселенских Соборов в Московском Даниловом монастыре» (За Христа пострадавшие : Гонения на Русскую Православную Церковь... Кн. 4. С. 109, 112).