«Пастырь-мученик. Это — протоиерей Петр Иванович Скипетров, трагически скончавшийся 19 января [1918 года]. Воистину мученик! В то время, как, исполняя свой пастырский долг, он увещевал насильников, один из последних в сатанинском озлоблении выстрелил в него в упор… И добрый пастырь упал… Он погиб в стенах столичной Лавры, где, по-видимому, всего меньше можно было бы ожидать торжества грубого насилия… Менее чуткий, более теплохладный человек мог бы промолчать и тем самым сохранить свою жизнь… но не таков был о. Петр — энергичнейший пастырь, с его смелою христианскою душою, с его "Илииною" ревностью. Если я не обращусь со словом увещания, — вероятно, думал он, — то какой же я буду пастырь?..

Отец Макарий с детских лет выделялся среди своих сверстников, много читал, придерживался поста, прислуживал в церкви. Почти все свободное время он проводил в храме — будущем месте своего служения. С началом Гражданской войны в России сотни молодых людей со всех концов страны были призваны на фронт, не избежал этой участи и Макарий Михайлюк. Время, проведенное на войне, сильно повлияло на будущего пастыря. Он стал духовно зрелым, определился с нравственными ориентирами и выбрал путь, с которого не сворачивал уже всю оставшуюся жизнь. Несмотря на все возрастающее негативное отношение к религии (как со стороны государственной власти, так и со стороны простого народа), по возвращении с фронта он принимает сан и начинает служить в родном селе. Чтобы хотя отчасти представить, в каких условиях приходилось совершать служение отцу Макарию, приведем несколько случаев из его приходской жизни.

«То, что в одних случаях и у одних людей вызывает глубокое уважение и горячую любовь, то в других случаях и у других людей возбуждает черную зависть и недоброжелательство. Таков уж человек в настоящем своем состоянии, что, в своей нравственной личности, иногда извращает естественные, нормальные чувства и отношения. Начальство, видя умную и энергичную пастырскую деятельность отца Иакова, выдвигало его, поощряло, давало старшинство в причте, благочинничество в округе и миссионерство — не за выслугу лет, чем оскорблялись окружавшие лица, которые, как более послужившие в должности священника, признавали себя более достойными того или иного звания… и нередко вредили пастырской деятельности его, ставя свое мелкое самолюбие выше Христова дела. Например, старались препятствовать проповедничеству, которым он ревностно занимался. Случалось, что они не представляли начальству проповеди о. Иакова, и тому приходилось отсылать их на свои последние копейки, чтобы получить разрешение на произнесение… Вредили благому делу построения церкви, расстраивая прихожан и возбуждая их против о. Иакова. Посягали на его материальные интересы (вторгались в его приход или требоисправления) или пятнали доброе имя, в целях расстроить отношения его к прихожанам и начальствующим лицам.

«Милость Божия буди с Вами… Желаю всем всякого возможного облегчения в трудностях жизни… Я по милости Божией здоров, сравнительно благополучен и, как всегда, благодушен, хотя временами бывает очень тяжело. Говорю сейчас не о физических тяжестях. Работаю по-прежнему ассенизатором. Конечно, соскабливать лед, сбивать примерзший навоз не так легко. Но главная моя работа утром — часа 1½–2 — тут не легко, часто прихожу в барак после работы с совершенно мокрой рубахой. Обычно после возвращения в барак подкрепляюсь маленьким, грамм в 40 ломтиком хлеба (больше не умею выгадывать для этого из моих 550 грамм). Хлебушек смазываю постным маслицем, которое все еще тянется у меня из Вашей посылочки. Утром и кончается моя главная работа. Среди дня только наблюдаю за чистотой в уборной. Тем и нравится мне моя работа, что она дает возможность располагать большею частию моего времени более или менее свободно и самостоятельно…