В Великую Отечественную войну в страшные дни блокады Ленинграда в числе немногих штатных священников в городе служил протоиерей Николай Иванович Ломакин. Из-за артиллерийских обстрелов, взрывов бомб в храмах были выбиты окна, температура опускалась до нуля. Но храмы были переполнены молящимися, богослужения не прекращались. 27 февраля 1946 г. протоиерей Николай давал показания на Нюрнбергском процессе в качестве свидетеля обвинения от Русской Православной Церкви. Он рассказал, что зимой 1942 г. в Ленинграде «вследствие невероятных условий блокады, вследствие непрерывных налетов немецкой авиации на город, вследствие артиллерийских обстрелов города, количество отпеваний усопших дошло до невероятной цифры — до нескольких тысяч в день. 7 февраля, в день родительской субботы... храм был окружен грудами тел, частично даже заслонившими вход в храм. Эти груды достигали от 30 до 100 человек. Они были не только у входа, но и вокруг храма... люди, обессиленные голодом, желая доставить умерших к кладбищу для погребения, не могли этого сделать, и сами, обессиленные, падали у праха погибших и тут же умирали. Эти картины мне приходилось наблюдать очень часто».

Утешение и поддержку в суровые дни блокады ленинградцы искали в действующих церквях. В конце войны в Ленинградской епархии ощущался религиозный подъем. Митрополит Алексий в своем докладе Архиерейскому Собору 8 сентября 1943 г. говорил: «…Мы можем отмечать повсюду... как усилилась молитва, как умножились жертвы народа через храмы Божии, как возвысился этот подвиг молитвенный и жертвенный». Верующие помогали раненым, дежурили в дружинах ПВО, отдавали деньги и ценные вещи на нужды обороны. Танковая колонна «Дмитрий Донской» и авиаэскадрилья «Александр Невский» были построены на средства православных.

Последовательная патриотическая позиция Русской Православной Церкви в годы войны стала причиной смягчения антицерковной политики правительства.

Илл.: С. Мочалов. Зенитки на набережной. 1942