Алексий (Лавров-Платонов Александр Федорович), архиепископ

Краткие биографические данные о почившем Высокопреоовященнейшем Алексии, архиепископе Литовском и Виленском [сохранены орфография и пунктуация оригинала].

Высокопреосвященный Алексий, в миру Александр Федорович Лавров-Платонов, 61 года, сын сельского священника и благочинного Ярославской епархии, Пошехонского уезда, с. Семеновского; отличный ученик Ярославской семинарии, он окончил 19-й курс Московской духовной академии в 1854 году первым студентом, с правом присоединять к его родовой фамилии фамилию «Платонов»; в том же году митр. Филарет определил его бакалавром той же академии по классу церковного красноречия и церковного законоведения. В 1855 г. получил степень магистра, а в 1864 г. занял кафедру греческого языка, через два года возведен в звание экстраординарного профессора. С 1867 года состоял членом комиссии при Св. Синоде для составления новых положений преобразования судебной части по духовному ведомству; по которому предполагалось умалить до крайней степени судебные права архиерейской власти и оставить за архиереями почти исключительно распорядительную власть.

В Комиссии, учрежденной для сей цели, по мысли покойного обер-прокурора Св. Синода графа Д. А. Толстого, председательствовал знаменитый архиепископ Литовский и Виленский Макарий, впоследствии митрополит Московский; членами были избранные представители нашего судебного сословия и заброшенный в эту гордую и самоуверенную среду, скромный по виду и по нраву, дотоле безвестный обществу, но известный духовной науке, экстраординарный профессор канонического права в Московской духовной академии А: Ф. Лавров. Против известного решения, к общему изумлению его членов, восстал, во всеоружии энергии и всестороннего знания, до тех пор не замечаемый ими сочлен их, представлявший Московскую духовную академию. Свой протест, изложенный в виде особого мнения, по необходимости, кратко, профессор Лавров впоследствии развил в довольно обширное исследование, которое было издано в свете и сослужило русской церкви великую службу. Оно дало ее епископам, на рассмотрение коих были посланы предположения комитета, вполне достаточные наукообразные основания для того, чтобы согласно стать за один против опасных и вредных покушений мирской ограниченной мысли на ниспровержение «пределов и заветов вечных». По получении двадцати епископских отзывов, из коих особенно замечательны были отзывы почивших архиепископов Агафангела Волынского и Антония Пермского, осознана была очевидная необходимость отказаться от реформы.

Профес. А. Ф. Лавров был женат на дочери ростовского протоиерея Н. Корсунского Марии Николаевне, отличавшейся представительною красотою, образованием и скромностью. Любящая супруга, заботливая хозяйка, нежная мать она усердно занималась воспитанием и учением единственной дочери Саши, которая, к неутешному горю родителей, скончалась 10 лет от крупа; на могиле дочери неутешные родители воздвигли прекрасный памятник и в определенное время дня посещали дорогую гробницу, орошая ее слезами печали. В 1877 г. скончалась и мать от рака в груди, полученного от нагнета книгами при перевозке их из одной квартиры в другую, и горестный супруг увидел в совершившемся указанный Богом жребий, призывающий его к высшему служению церкви.

Уступая убеждениям митрополита Иннокентия, он в 1878 году 9 января принял монашенский сан из рук Преосвященного Игнатия, 12-го рукоположен в иеромонаха в университетской церкви, а 6 апреля того же года наречен епископом Можайским, вторым викарием Московской епархии и 30 апреля хиротонисан во епископа в Петербурге, в Исаакиевском соборе. При наречении в сан епископа, он произнес в Св. Сѵноде следующую речь о значении епископа в церкви и о тех чувствах сознательного смирения и недостоинства, какие волновали его душу при мысли о благодатном восприятии сего сана.

Ваше Святейшество,

Богомудрые Архипастыри и Отцы!

Неизреченным Божиим смотрением, избранием Вашего Святейшества и соизволением Благочестивейшего Государя призываюсь я недостойнейший к великому и страшному служению епископства.

Что реку и что возглаголю о таковом Божии благоволении? Уже изрек я слово благодарения и послущания призывающему гласу. Преклоняя колена сердца моего, яко раб недостойный, приношу благодарение Господу Богу тако благоволившему. Смиренное и вседушевное благодарение приношу Вам, Богомудрые Архипастыри и Отцы, возглаголавшие благая о моем недостоинстве.

Но, Богомудрые Архипастыри и Отцы, благодарною мыслию, благодарным же и послушным сердцем приемля сие великое и страшное призывание, в настоящую великую и торжественнейшую минуту всей моей жизни я не должен и не дерзну скрыть от Вас и того, что при сем благодарении и послушании страх и трепет объемлет мою душу.

Страшусь и трепещу помышляя высоту и чистоту жизни, требуемую от Епископа и величие дела ему вверяемого. — Епископу заповедано: образ буди верным словом, житием, любовию, духом, верою, чистотою (I Тим. 4, 12), о всем сам себе подавай образ добрых дел (Тит. 2, 7). — Епископ долженствует не только себя управить по пути к царствию небесному, но и вверяемые ему души освещать, согревать и соделывать храмом Божиим, дабы со дерзновением рещи в страшный оный день воздаяния: се аз и дети, яже ми дал ecu Господи.

Страшусь и трепещу помышляя како к сим доволен буду я немощнейший, неимеющий силы и сам один твердою стопою и прямою стезею идти к царствию небесному, я неопытнейший, сорок лет проведший исключительно в церковных училищах как ученик и учитель и почти вовсе не видевший жизни мира и в мире, которая должна быть освящаема влиянием и деятельностью пастыря?

Сия помышляя со страхом и трепетом дерзаю усматривать одно светлое и успокоивающее мою душу обетование, именно обетование о жертве, которую Господь благоволит принимать от немощного человека. Эта жертва дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно. Если и таковую жертву Бог не уничижит; то готово сердце мое, Боже, готово сердце мое, сердце сокрушенное о немощах моих, сердце смиренное пред великим и страшным делом мне вручаемым.

Наипаче же обретаю успокоение в дерзновении чаяния милости Божией и содействия благодати Св. Духа немощная врачующия и оскудевающая восполняющия. Если верховному Апостолу, восхищену бывшу даже до третьяго небесе, если и ему потребна была благодать Божия, дабы сила Божия в немощи человеческой совершилась; то в коликой мере благодать и сила Божия необходимы немощнейшему рабу Божию призываемому к продолжению Апостольского служения? И сколь постоянна, сколь пламенна должна быть молитва о сем к Богу?

Но у немощного немощно все и самая молитва. Сие помышляя, Богомудрые Архипастыри и Отцы, к Вам обращаю мое сердце и уста с теплым молением; Вашею действенною к Богу молитвою испросите мне благодатную помощь в великом и страшном служении, к которому меня призываете, избытком Вашей любви восполните мое убожество, Вашею духовною и опытною мудростью просветите мое неведение, во всяком образе ведите мою немощь благим путем делания предлежащего мне великого дела Христова.

Эта речь — точно программа будущих его действий и его служения.

В качестве епископа ему пришлось совместно служить с б. председателем указанной выше комиссии, — тогда митрополитом Московским Макарием. Но два ученных собрата правильно уразумели друг друга и взаимные их отношения отличались полным уважением и доверием.

В 1883 г. 22 января преосвященный Алексий назначен епископом Дмитровским, первым викарием Московской епархии; в 1885 г. 9 марта назначен епископом Таврическим и Симферопольским, куда, впрочем, он из Москвы не выезжал, и в том же году 11 мая, назначен епископом Литовским и Виленским на место архиепископа Александра, скончавшегося 28 апреля. Прощание с ним Москвы было настоящим триумфом любви и благоговения к Святителю. И общество Виленское с нетерпением ожидало прибытия нового Владыки, о котором неслась добрая широкая молва, и очевидцами не забудется 26 июня и та небывалая доселе торжественная встреча на вокзале и в соборе, какая была оказана Святителю.

В разное время высокопреосвященный Алексий был награжден: орденом св. Анны 3 ст. в 1864 г., св. Владимира 3 ст. в 1880 г., св. Анны 1 ст. в 1883 г.; в 1886 г. был возведен в сан архиепископа и в 1890 г. награжден орденом св. Владимира 2 ст.

Пятилетнее служение церкви Божией на Западнорусской окраине не могло, по краткости времени, обозначиться крупными делами; это было временем болыпих трудов Владыки, — периодом ознакомления и изучения им всех сторон, несколько исключительных, жизни и быта епархии, для чего им прочитано множество прошлых дел и много дел и лиц было известно ему в подробности. Изучая прошлое и мертвое, Владыка с интересом знакомился с живыми людьми и делами. Он стал к обществу в самые близкия отношения. Визиты он возобновлял очень часто — периодически и вносил в домы и семейства радость и счастье. Он отличался простотою и доступностью для всех, с терпением и долго выслушивал просьбы и желания просителей во всякое время и, в пределах законности, обещал удовлетворять таковые; был ласков со всеми и очень часто в благословение дарил образ или книгу. Просьбы о помощи по бедности и сиротству всегда, по возможности, удовлетворялись им. Периодически он высылал деньги для приютов и мест заключения. Нищета Виленская чутьем знала его доброе сердце и стоило его карете где-либо остановиться в городе, чтобы быть окруженною меньшей нашей братией без различия вероисповедания. Своим образцовым богослужением он приучил и пастырей и пасомых со страхом и вниманием приносить службу Богу и право править слово истины и воспитал в таком направлении новое поколение. По его распоряжению воспитанники духовной семинарии, по очереди, являлись в крестовую церковь к вечернему и утреннему богослужению, читали, пели и прислуживали в церкви, неуклонно следуя уставу и указаниям Владыки. Воспитывающееся юношество он окружал заботами, посещал, когда здоровье ему служило, уроки, следил за преподаванием их и за экономией духов. учебных заведений, требуя простой, но здоровой пищи для учащихся. Религиозную сторону питания ставил выше всего; так каждая из воспитанниц духовного женского училища получала от него образ, который должен быть находиться у изголовья постели ее; он же заменил за свой счет в классах женского дух. училища старые, малые и зачернелые иконы новыми изящной работы, и при всяком важном шаге жизни учащихся духов. учебных заведений благославлял иконами и книгами и ободрял их, обещая поминать их в молитвах и прося молитв за себя. Внес, как новое, ибо давно забытое, в жизнь епархии — предоставление приходов за сиротами девицами, хотя эта мера оценивалась различно и не встречала сочувствия, так как при этом лучшие в епархии приходы захватили последние по списку ученики, едва сошедшие со школьной скамьи. Благодаря ему два родственные духовно-учебные женское и мужские заведения стали друг к другу ближе, так что родные и близко знакомые имели возможность, кроме обычных свиданий в урочное время, видеться друг с другом на праздничных вечерах и елках, что в прежнее время считалось запретным.

Когда, по стечению обстоятельств, и благодаря букве закона, нескольким воспитанникам Виленского духовного училища грозила опасность остаться без семинарского воспитания, Владыка признал возможным допустить их к приемному испытанию и те успешно выдержали экзамен в семинарию. Владыка привел в порядок и поставил прочно юридически имущественные дела Св.-Духовского монастыря, особенно чиншевые наделы, постоянно переводя их на контрактные условия; открыл отделение оного в б. Борунском монастыре, испросив отпуск на перестройку оного 10 т.; сюда в Буруны он ежегодно приезжал 29 июня для совершения богослужения, при чем всякий раз стечение народа было весьма велико; испросил у Св. Синода пособие на постройку прекрасного монастырского дома на Болыпой улице г. Вильны, обновил и украсил Св.-Духов монастырь, не жалея и личных средств и весьма частого личного наблюдения за работами.

Владыка отчасти возбудил и даже торопил, как бы в предчувствии будущего, переписку об открытии женского монастыря в с. Антолептах, Ковенской губернии, об учреждении штатных диаконов при уездных церквях, где таковых не было, об устройстве второго женского училища для священнических и причетнических дочерей, об учреждении эмеритальной кассы, об устройстве судьбы осиротелых семейств и другое в подобном роде. Он ежегодно посещал те или др. пункты епархии, даже в нынешнем году был в Гродно, Супрасле и Белостоке, везде служил, входил в потребности и положение дел и паствы в посещаемых местностях. Он не скрывал своей радости от отрадных впечатлений от сих поездок, особенно от благочестивейшего настроения народа, в громадных массах собиравшегося в церкви к его приезду и сотнями приступавшего к Св. Чаше, желая из его рук принять Св. Тайны. На пути следования он не миновал и костелов, в которых нередко устраивали ему торжественные встречи, и с истинно апостольским духом он молился в оных, иногда имея по ту и по др. стороны ассистирующих ксендзов. Даже евреи подносили ему Библию и Пятикнижие и он дарил их своим вниманием и снисходительностью. Его вообще все любили и уважали без различия исповедания и национальности. Не этим ли объясняется усилившееся в годы святительства Владыки обращение в христианство евреев.

Забота о замещении вакантных мест, преимущественно худших, побудила Владыку обратиться в 1890 г. к вызову кандидатов из внутренних губерний; но, заместив некоторые вакансии по вызову, он однако же не нашел того, чего собственно искал, и за месяц до смерти дал знать, куда следует, что больше вакансий нет и не предвидится, возвратив при этом прошения.

Не мало забот стоило ему поставить на ноги церковно-приходские школы в епархии и дать направление церковно-строительному делу; но эти отрасли еще в начале своего бытия; будущее их впереди.

В деятельности своей Владыка был методичен, постепенен и осторожен особенно в решении таких дел, кои могли бы получить неправильное направление в дальнейшем своем течении; бывали поэтому случаи, что с решением иных дел он медлил и что раздачу приходов просителям он производил иногда в присутствии консистории, выслушивая при этом мнения и соображения членов оной; замечательно при этом, что раз из целого ряда фактов и выводов составленное мнение о людях и делах он уже не изменял почти и твердо хранил. Конечно, епархиальная деятельность почившего Владыки не может быть в настоящее время предметом подробного описания, это дело будущего историка, который с беспристрастием может сказать свое правдивое слово об епархиальной деятельности почившего приснопамятного Святителя.

О литературной деятельности почившего знаем только, что после его смерти осталось множество его рукописных писаний, в большинстве уже изданных, отчасти же подготовленных к печати, много также книг и рукописей со множеством пометок относящихся к его ученым занятиям по каноническому праву. Почивший Владыка не был церковным витией, не любил подписывать свое имя и под своими произведениями^[1], и потому его печатные труды, во множестве рассеянные в разных изданиях, стали приписывать др. лицам. При всем том можем указать на следующие его труды: «Обетование и пророчество о Христе в Пятикнижии Моисеевом», «Жизнь Св. Иоанна Дамаскина»; «Архимандрит Порфирий, настоятель православной церкви при русском посольстве в Риме»; «Памяти Митрополита Филарета»; «Новый вопрос в Правосл. Русской церкви»; «Вторая и Третья Апология по новому вопросу»; «Вдовые священно-служители»; «Печатное слово к А. С. Павлову»; «Два надгробных слова прот. А. В. Горскому и проф. Казанскому». В особенности же его труды «Предполагаемая реформа церковного суда», 2 книги, «Правда о выборном начале в церкви» имели громадное значение в деле предполагавшихся преобразований в нашем духовном ведомстве. Ему же принадлежит мысль и участие в издании в свет в русском и гречесском текстах с толкованиями (в 3-х томах), Правил святых апостол, святых Соборов Вселенских и Поместных и святых отец. Труд капитальный и весьма полезный для церкви. Еще известны труды его ученого пера «О передаче брачных дел из духовного суда в светский». Ему же принадлежат основательные критические статьи по каноническому праву и Русской церковной истории; недавно им разобрана история г. Малицкого; статьи эти составлялись б. ч. по поручению Учебн. комитета при Св. Синоде. Ему так же принадлежат биографии некоторых профессоров академии. Почивший имел мысль представить диссертацию на степень доктора; предметом оной он взял исследование о бракоразводном вопросе в Христовой Церкви, и в этом направлении он много потрудился и писал небольшие статьи.

Но и лета и положение, а с ним и особые епархиальные труды мешали ему много. Тем не менее, по брачному вопросу он дал несколько мнений, от него требовавшихся. Он также потрудился над просмотром и составлением последнего академического устава и вообще важнейшие церков. реформы последнего времени, требовавшие выработки положения, присылались к почившему архипастырю с просьбою дать свое мнение и заключение.

____________

^[1] Благодаря такой скромности, нет и фотографической его карточки.

Протоиерей И. Котович. Высокопреосвященнейший Алексий, архиепископ Литовский и Виленский : Его кончина и погребение 10–13 ноября 1890 г. [2-е изд., доп.]. Вильна, 1890. С. 14–23.