«Сегодня сочетаются вместе — радость Благовещения и скорбь Голгофы, обрызганный кровью траур Креста и благоухающие белые лилии Назарета. И конечно, не случайно это совпадение. В нем самая сущность, самая тайна христианства. Крест, прорастающий розами и лилиями, розы и лилии, сплетающиеся в распростертый над миром Крест, — вот христианство. Христианство — это религия Голгофы, религия последнего, предельного страдания. В нем должно переплавиться сердце мира. Распятый человек должен умереть вместе с Распятым за мир и Умирающим Богом. Язвы гвоздиные и прободенное сердце Бога и Человека — вот христианство. Но вместе с тем христианство, Евангелие — это свет, это победа, это радость совершенная. И всякая радость земная и все, чем хотят утешить и возвеселить человека, все земные учения, все религии мира — все это ничто перед Божественным благовестом радости Евангелия. Богоусыновление, воскресение, обожение — вот имя этой радости, вот ее обетование, уже открывшееся в веках в Начальнике жизни.

…Крест Христов — Крест животворящий. Он… открывает в себе миру неизмеримость Богочеловеческой любви. А любовь — это величайшая победа, полнота торжества и блаженства. Так Крест говорит нам не только о побеждающем, но и о побежденном зле, тая в себе зарю и неизбежность Воскресения.

В истории христианства каждая новая ступень восхождения, каждое откровение благодати дается миру и Церкви через препобежденную скорбь, преодоленное страдание. И чем больше дар, тем скорбь мучительнее и глубже. И обратно. Каждая скорбь — непременно обетование и залог радости… И это закон не только жизни Церкви, но и жизни всякой обрученной Христу души…»

(Из проповеди священника Анатолия Жураковского на праздник Благовещения и Недели Крестопоклонной 1926 года).