Сергий (Тихомиров Георгий Алексеевич), митрополит

Будущий митрополит Сергий был четвертым ребенком в семье Тихомировых. «Крещен был во имя св. прп. Сергия Валаамского, а покровителем в монашестве для него стал св. прп. Сергий Радонежский^[1]. <…>

В 1892 г. окончил Новгородскую духовную семинарию, в 1895 г. во время учебы в Санкт-Петербургской духовной академии пострижен в монашество и рукоположен в иеромонаха, в 1896 г. окончил академию с присвоением степени кандидата богословия с правом соискания степени магистра без нового устного испытания^[2]. В 1899 г. возведен в сан архимандрита и определен ректором Санкт-Петербургской духовной семинарии. Вместе с будущим владыкой курс закончил Василий Дмитриевич Быстров, будущий архиепископ Феофан, который был его близким другом. В будущем через младшего брата владыки отца Иоанна они породнились. Последний женился на снохе отца Феофана — Анне Васильевне Преображенской. Вторым другом и однокашником владыки был Дмитрий Львович Тогатов, которого он познакомил со своей младшей сестрой Олимпиадой, моей прабабушкой.

О дальнейшем служении Церкви митрополита Сергия написано уже достаточно много^[3], но пока его жизнь и служение еще имеет много темных пятен и по-прежнему нуждается в более полных исследованиях. Задачей же этой статьи является освещение семейных преданий и введение в научный оборот информации о родственных связях митрополита Японского Сергия (Тихомирова).

Владыку Сергия любили в семье, он был для всех заботливым старшим братом. У всех детей моей прабабушки он был крестным отцом. Он устроил семейную судьбу своих младших сестры и брата, помогал им материально, а когда уже опасался даже писать на Родину, чтобы не скомпрометировать родных зарубежной перепиской (после 1937 г.), то за всех горячо молился. Молитва митрополита Сергия спасала их во время Великой Отечественной войны. Моя мама вспоминала, что во время тяжелого времени эвакуации из блокадного Ленинграда в прифронтовой Куйбышев, семья часто находилась на грани голодной смерти. Тогда бабушке или прабабушке снился ночью владыка, и утром приходила неожиданная спасающая помощь.

Родные вспоминали, что владыка Сергий был большим постником. Семья прабабушки жила в Тихвине, и, когда на торжества в монастырь приезжал епископ Сергий, то на монастырской праздничной трапезе, будучи человеком деликатным, он лишь делал вид, что вкушает, на самом же деле прятал в салфетку те яства, которые считал для себя скоромными.

В 1905 г. он был удостоен степени магистра богословия, а 6 ноября того же года состоялась его хиротония в епископа Ямбургского, викария Санкт-Петербургской епархии, после чего он был назначен ректором Санкт-Петербургской духовной академии. Почему в 1908 г. он был отправлен в Японскую духовную миссию? В то время это называлось почетной ссылкой. В семье осталось предание, что было на это две причины. Первая — он пошел на поводу академистов и отпел лейтенанта П. П. Шмидта как убиенного, что имело негативный политический оттенок. Вторая причина — дело Григория Распутина. Дело в том, что ко Двору «старца» привели будущий митрополит и его ближайший друг, в то время негласный духовник царской семьи епископ Феофан (Быстров), восхитившись духовными дарованиями Григория. Однако со временем они оценили это явление, как отрицательное, что губительно сказалось на их собственных карьерах. В семье бытовала легенда, что Распутин прибыл к владыке, просил принять, но получил отказ. Служители просили владыку этого не делать, мол, Григорий принят при Дворе. На что последовал резкий ответ: «Ну, пусть и шляется по дворам!» Возможно, это и имело место, однако, скорее всего, подлинной причиной явилось то, что в управлении хозяйством духовной академии епископ Сергий легкомысленно доверился эконому М. Успенскому, результатом чего стала крупная растрата, и позор казнокрадства пал на владыку^[4].

Японская миссия и по своей удаленности, и климату была очень трудным местом. Святитель Николай (Касаткин), будучи необыкновенным по человеческим меркам проповедником православия в Стране Восходящего солнца, подвижнические труды которого до сих пор вызывают восхищение, не мог найти продолжателей своего дела^[5]. В Миссию, по недосмотру со стороны Св. Синода, часто присылались неблагонадежные служители. Практически никто не задерживался надолго, даже будущий патриарх Сергий (Страгородский) не смог долго вынести служения в Миссии. Нехорошая молва опередила епископа Сергия в Японии, и владыка Николай встретил его настороженно. Однако это первое заочное негативное впечатление владыки Николая о преосвященном Сергии (Тихомирове) вскоре, при их личном общении, начало изменяться к лучшему, хотя некоторая настороженность еще оставалась. «До Литургии зашел в комнату Преосвященного Сергия, уже убранную им привезенными с собой вещами: божница сияет прекрасными образами, столы альбомами, адресами и разными другими подношениями ему; образа тоже почти все — подношения ему от разных мест и лиц, где или с которыми он служил. Я изумлен был памятниками любви, оказанной ему так ясно и так многими. Вероятно, для привлечения сей любви немало послужили и растраченные им суммы Санкт-Петербургской Семинарии и Академии; но не все же это; несомненно, больше того послужили к приобретению любви прекрасные качества его души; и я значительно изменил о нем мнение, навеянное письмами о нем из России. Кстати, он, рассказывая о разных интригах против него и против Митрополита Антония (Вадковского), который очень покровительствовал ему, прослезился»^[6]. Одно из таких приношений сохранилось в нашей семье — мельхиоровое блюдо с дарственной надписью: «От благодарных трезвенников отцу Сергию (Тихомирову) в день тезоименитства». Это подарок с первого места служения владыки — храма Воскресения Христова у Варшавского вокзала.

Вскоре стало ясно, что епископ Сергий — истинный христианин, что его усердие и подвижничество доказали это, а его неумение распоряжаться деньгами происходило не от алчности, а от доверчивости, из-за чего он готов был отдать деньги любому просящему. Святитель Николай, передавая владыке дела миссии, старался его от расточительности постепенно отучивать …» (Семейные хроники священнического рода Тихомировых ...С. 112–114).

«Если при архиепископе Николае произошел стремительный расцвет японского православия, поддерживаемый Россией, то при его преемнике митрополите Сергии начинается крушение Российской империи, средства на миссию перестают поступать, отношения между государствами стремительно ухудшаются, и для Японской Православной Церкви наступает тяжелейшее время испытаний.

Для митрополита время между двумя мировыми войнами было наполнено подвижническими трудами на благо вверенной ему миссии, о чем подробнейшим образом написано в магистерской диссертации протоиерея [храма Казанской иконы Божией Матери в Вырице] Георгия Преображенского «Проповедь православия в Японии: митрополит Японский Сергий (Тихомиров)». Насколько было это время тяжелым? Оклеветанный, оторванный от родных и Родины, он подвизался в чужой стране, зачастую не имея близких по духу людей. В сложное послереволюционное время и до конца своих дней владыка остается верен Московскому Патриархату. Им вместе с японской паствой было пережито крупнейшее землетрясение, когда в 1923 году рухнул кафедральный собор в Токио, и было необходимо из руин его восстанавливать. Японская паства очень любила своего святителя, под руководством которого молодая Японская Церковь смогла восстановить уже в 1929 году Токийский собор Воскресения Христова (его народное название дано в честь святителя Николая Японского — Никорай-до).

Архиепископ Сергий (Тихомиров), преодолевая трудности политического и финансового порядка, с которыми столкнулась православная миссия в Японии, постоянно объезжал свою епархию в Японии (а также и приходы в Корее, находящиеся некоторое время в ведении Японской православной духовной миссии), заботился о школах, куда местные жители и русские эмигранты охотно отдавали своих детей, потому что им давали хорошее образование, а вместе с тем приобщали и к православной русской культуре.

Однако церковная жизнь Японской Православной Церкви, в силу сложившихся внешних и внутренних обстоятельств, все равно неумолимо приближалась к кризису, приведшему к изменению ее внутреннего церковного устройства и канонического положения, к сворачиванию работы Православной духовной миссии в Японии. На Соборах ЯПЦ в 1920–1930 годах велись жаркие дискуссии по различным насущным вопросам церковной политики, обсуждались методы реформирования церковного управления.

2 апреля 1931 года, ко дню Святой Пасхи, преосвященный Сергий был возведен Московской Патриархией в сан митрополита. Однако в условиях нарастающего милитаризма и национализма в Японии продолжали усиливаться противомосковские настроения со стороны японского государства и среди некоторых кругов японской паствы^[7].

5 сентября 1940 года митрополит Сергий, не порывавший связи с московской церковной властью, вынужден был отойти от управления Японской Православной Церковью, т. к. под влиянием светских властей в Японии возобладала политика полного отделения ЯПЦ от Русской Православной Церкви. В сентябре 1940 г. в Токио начались официальные переговоры о заключении японо-германского военного союза, направленного против США и Советской России.

В конце войны, в 1945 году, митрополита Сергия, находящегося в Токио на вынужденном покое, светские власти, посчитав русским шпионом, арестовали, как когда-то и в Советской России местные власти так же под надуманными предлогами репрессировали его братьев как японских шпионов.

Владыка Сергий в военные годы, насильно отторгнутый от паствы, оставаясь без официальных средств к существованию и бедствуя, неожиданную поддержку, не давшую ему умереть от голода, получил со стороны немногочисленных представителей его паствы, сохранивших в это страшное время верность ему, а также и от англиканских миссионеров в Японии. В начале своей миссионерской деятельности в Японии владыка Сергий, познакомившись с обширной социальной деятельностью инославных духовных миссий в Японии, однажды сказал, «что глубоко верит, что те, которые откололись от нас, по силе церковной молитвы, снова соединятся в единое стадо с нами; и глубоко убежден, что англиканская церковь скорее других подаст нам руку общения»^[8].

В 1943 году для претворения советских внешнеполитических планов было разрешено восстановить в Советском Союзе патриаршество, тогда на территории России оставалось всего три митрополита. Один из них, митр. Сергий (Страгородский), стал 12 сентября 1943 года Патриархом Московским и всея Руси. Митрополит Японский Сергий (Тихомиров) был вызван в Москву для возобновления прерванных в 1940 году канонических связей ЯПЦ с Московским Патриархатом. Но японские власти, для удержания основной части клира и прихожан ЯПЦ в отрыве от Москвы, его не выпустили, опасаясь также использования митр. Сергия в интересах советской разведки.

12 мая 1945 года, в субботу Светлой пасхальной седмицы, митр. Сергий был арестован по подозрению в шпионаже в пользу СССР. Через 40 дней был отпущен на свободу, однако его здоровье было окончательно подорвано. Ему было уже 74 года, у него было больное сердце, и, как он сообщал в конце своего заключения 16.06.1945 в письме в Посольство РСФСР в Японии, тюремные врачи ежедневно его лечили дигиталисом. Этот препарат, в небольших дозах оказывающий лечебное воздействие на больного, в больших дозах приводит к остановке сердца. <...>

Митрополита Сергия похоронили на церковном кладбище Янака в Токио, рядом с его наставником архиепископом Николаем Японским» (Митрополит Японский Сергий (Тихомиров): К 75-летию со дня его смерти и окончания Второй мировой войны ...С. 8–10).

«Многие японские православные верующие чтут сегодня память митрополита Сергия, считают, что его неустанное миссионерское служение в течение 37 лет в Японии являет собой пример живой ревности о проповеди православия. Его жизненный подвиг почитается как мученический и исследуется сейчас с тем, чтобы, если на то будет Божия Воля, прославить его в лике святых» («Ложечка соли» …).

_____________________

^[1] Преображенский Г. Н., прот. Проповедь православия в Японии: митрополит Японский Сергий (Тихомиров) : дисс. на соиск. степени магистра богословия. СПб., 2013. С. 7.

^[2] Выпускники Санкт-Петербургской духовной академии 1814–1892, 1894, 1896–1917 гг. // Сайт А. А. Бовкало. URL: https://petergen.com/bovkalo/duhov/spbda.html (дата обращения 05.09.2020).

^[3] См.: Горбунов И. Г. «Все я потерял, но не потерял одного — веры в Бога». Архипастырская и духовно-просветительская деятельность митрополита Сергия (Тихомирова). К 75-летию со дня кончины // Вестник Исторического общества Санкт-Петербургской Духовной Академии. 2020. № 2 (5). С. 186–208; Карпук Д. А. Церковно-административная деятельность митрополита Сергия (Тихомирова) в период ректорства в Санкт-Петербургской духовной академии (1905–1908) // Вестник Исторического общества Санкт-Петербургской Духовной Академии. 2020. № 2 (5). С. 209–224.

^[4] Благодарим за проведенное исследование этого непростого вопроса протоиерея Николая Преображенского, вскрывшего истинные причины почетной ссылки, ибо «неудобная» правда лучше «благочестивой» лжи.

^[5] См.: Карпук Д. А. История взаимоотношений святителя Николая Японского с Санкт-Петербургскими митрополитами (1860–1912) // Вестник Исторического общества Санкт-Петербургской Духовной Академии. 2018. № 2. С. 130–138; Горбунов И. Г. Миссионерский путь священномученика Андроника (Никольского) // Вестник Исторического общества Санкт-Петербургской Духовной Академии. 2019. № 1 (3). С. 211–217.

^[6] Дневники святого Николая Японского: в 5 т. / Сост. К. Накамура. Т. 5. СПб.: Гиперион, 2004. С. 399–400.

^[7] С началом Второй мировой войны в 1939 году положение сильно изменилось. Все русское попало в немилость японских властей, митрополит стал восприниматься как русский шпион, и для него наступило время восхождения на Голгофу <…>

^[8] Сергий (Тихомиров), еп. Миссионерские радости // Христианское чтение. 1911. № 2. С. 204.

В составлении биографической статьи использованы сведения, присланные Верой Борисовной Казариной, правнучатой племянницы митрополита Сергия (Тихомирова).