Алексий Зосимовский (Соловьев Федор Алексеевич), иеросхимонах, преподобный

Старец Алексий, в миру Феодор Соловьев, был одним из 10 детей в большой семье (до 1882 г. дожили только две сестры). Он родился 17 января 1846 и был крещен 21 января в храме прп. Симеона Столпника за Яузой^[1]. Таинство совершал родной дядя, священник храма Воскресения на Вражке Петр Петрович Дмитровский. Восприемниками стали бабушка Анна Андреевна, просвирня Пименовской церкви, и дядя по матери, профессор Московской ДС Матфий Дмитриевич Глаголев, в будущем — протоиерей Николаевской в Покровском церкви (его жена и мать старца Алексия, в девичестве Мария и Ольга Протопоповы, были родными сестрами) (Петровская Е. Л., историк. Протоиерей Алексий Соловьев-Михайлов и преподобный старец Алексий Зосимовский: новые архивные данные // Кадашевские чтения : сб. докл. конференции. М., 2022. [Вып.] XXVI. С. 36–37).

5 ноября 1917 года (ст. ст.) в Храме Христа Спасителя старец Алексий (Соловьев) вынул жребий, определивший избрание митрополита Тихона (Беллавина) на Московский Патриарший престол. Митрополит Евлогий (Георгиевский) оставил свои воспоминания об этом событии: «Перед началом обедни на аналой перед иконой Владимирской Божией Матери был поставлен ларец с тремя записками, на которых были начертаны имена трех кандидатов. После литургии служили молебен с чтением особой молитвы. Храм, вмещавший до 12 000 молящихся, был переполнен. Все с трепетом ждали, кого Господь назовет… По окончании молебна митрополит Владимир подошел к аналою, взял ларец, благословил им народ, разорвал шнур, которым ларец был перевязан, — и снял печати. Из алтаря вышел глубокий старец — иеросхимонах Алексий, затворник Зосимовой пустыни (неподалеку от Троице-Сергиевской лавры), ради церковного послушания участвовавший в Соборе. Он трижды перекрестился и, не глядя, вынул из ларца записку. Митрополит Владимир внятно прочел: "Тихон, митрополит Московский"»^[2].

Бывший ученик 6-й мужской гимназии в Толмачах, писатель Иван Шмелев, находясь вдали от родины, так описал этот памятный день: «Думал ли я, что отец диакон от Толмачей — не простой диакон, а знаток творений отцов Церкви и... Достоевского, что он станет иеромонахом, примет схиму, примет великий подвиг русского старчества, как отец Варнава "у Троицы", как старец Амвросий Оптинский, как старец Макарий Оптинский... Думал ли я тогда в прочной русской безмятежности, что придет страшная година и этот отец диакон призван будет из крепкого затвора, из Смоленско-Зосимовой пустыни, как почитаемый Православной Русью подвижник иеромонах отец Алексий, на Всероссийский собор, и ему выпадет высокий и строгий жребий вынуть из-за иконы Владимирской Богоматери написанное на бумажке имя святителя патриарха-мученика Тихона?»^[3].

В народной памяти осталось свидетельство молитвенной связи старца Алексия с преподобным Сергием Радонежским. «В начале войны, — вспоминал С. И. Фудель, — немцы были недалеко от Загорска [так при советской власти назывался Сергиев Посад]. После ночной смены на заводе одна жительница этого города шла домой. Это был как раз день преподобного Сергия. Солнце только поднималось, освещая траву, цветы. Но ни цветы, ни солнце не замечались от великого страха перед приближением фронта: в доме у этой женщины были маленькие дети. И вот встречает ее незнакомая женщина, они идут вместе, и незнакомая ей говорит: "Ничего не бойтесь. Мы под защитой преподобного. Он сказал, что "град его будет во веки цел". А чтобы вам это было понятно, я расскажу... В 20-х годах здесь жил Зосимовский старец отец Алексий. Здесь он и умер в конце 20-х годов. Когда начали открывать мощи, старец очень страдал об этом и много молился, недоумевая — почему Господь попускает такому делу? Однажды вечером, когда он стал на молитву, рядом с ним встал преподобный и сказал: "Молись три дня и постись, и после этого я покажу тебе то, что нужно". В следующие два дня, когда отец Алексий вставал на молитву, снова вставал с ним рядом преподобный Сергий. Отец Алексий в эти дни питался просфорой. На третий день преподобный сказал: "Когда подвергаются такому испытанию живые люди, то необходимо, чтобы этому подвергались и останки людей умерших. Я сам отдал тело свое, дабы град мой во веки был цел". И тогда, — добавила рассказчица, — думали, что это о сыпном тифе, который в те годы свирепствовал, а вот теперь поняли, о чем он говорил»^[4].

*  *  *

Из воспоминаний бывшего иеромонаха Зосимовой Пустыни игумена Владимира:

«Отец Алексий еще за год до своей кончины, когда почувствовал ухудшение здоровья, стал ежедневно причащаться святых таин, боясь умереть без святого причастия... 19 сентября 1928 годаа (это был вторник) в 8 часов утра старец, по обыкновению причастился святых таин. Несмотря на сильную слабость, он сам читал молитву перед святым причастием... После причастия о. Макарий поил его теплотой, а я держал свечку... Дали ему молока. Он выпил одну ложечку. После этого ему стало легче и он тихо скончался...

Мы хотели похоронить отца Алексия на третий день — 21 сентября, но духовное руководство отложило погребение до четвертого дня. Народ так любил отца Алексия, что люди день и ночь стояли у гроба, даже дети приходили и целовали его руки. Старец лежал как живой, никакого смертного запаха не было. Никому не хотелось расставаться со старцем...

Перед смертью [он] многим говорил: "Когда вам будет тяжело, приходите ко мне на могилку", — показывая, таким образом, что и после смерти любовь имеет большую силу"»^[5].

Похоронили его на Всехсвятском (Кукуевском) кладбище в Сергиевом Посаде. Несмотря на суровые преследования большевистских властей на отпевание вышли пять архиереев: архиепископ Бийский Иннокентий (Соколов), епископ Никон (Соловьев), епископ Белевский Игнатий (Садковский), епископ Егорьевский Павел (Гальковский), епископ Суздальский Григорий (Козырев), епископ Варфоломей (Ремов); архимандриты: Агафон, Филарет, Родион. Архимандрит Кронид (Любимов), имея запрещение от гражданской власти служить в Посаде, находился без облачения в алтаре. Присутствовало множество протоиереев и монашествующих…

В ноябре 1953 г. останки старца Алексия были перенесены на Старое (Северное) кладбище Сергиева Посада, в семейное захоронение Беневоленских. Сделано это было благодаря протодиакону Сергею Боскину, женатому на дочери племянника старца Алексия, и который в свое время, по благословению наместника Лавры архимандрита Кронида, читал старцу в течение двух лет келейное правило.

25 июля 1994 года, по благословению преосвященного Евлогия, епископа Владимирского и Суздальского, было совершено перенесение останков старца Алексия в возродившуюся Зосимову пустынь.

26 июля в Зосимову пустынь прибыл Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Святейший Патриарх совершил молебен местночтимому святому Зосиме Владимирскому. Затем гроб с останками старца Алексия был перенесен с крестным ходом в Смоленский собор Зосимовой пустыни и поставлен в пределе во имя преподобных Зосимы и Савватия Соловецких.

В народе стал почитаться как святой вскоре после смерти. В обвинительном заключение Особого совещания при НКВД СССР от 8 февраля 1936 года сообщалось, что «Марченко, Полетаев, Крестников и Кондратьев в к[онтр]/р[еволюционных] целях прославляли могилу "старца Алексея" [Соловьева], похороненного на Кукуевском кладбище, распускали провокационные слухи о якобы имевшихся случаях исцеления на его могиле, организовывали паломничество верующих на могилу, по пути обрабатывая их в а[нти]/с[оветском] духе»^[6].

Причислен к лику святых Русской Православной Церкви для общецерковного почитания на Юбилейном Архиерейском Соборе в августе 2000 года.

Из духовных поучений старца Алексия (Соловьева)

Перед смертью он многим говорил: «Когда вам будет тяжело, приходите ко мне на могилку», — показывая, таким образом, что и после смерти любовь имеет большую силу.

Кто бы ни пришел к нему — знатный человек или самая простая крестьянка, — батюшка равно забывал себя, переживая с каждым горе и радости, разрешал сомнения, утешал, ободрял, наставлял.

— Я все переживаю с вами, — говорил он своим духовным чадам, — ваше горе осталось у меня вот где».

И показывал на сердце. Жалующиеся на свою тяжелую жизнь и на множество недостатков и грехов слышали от него следующие слова: «Не ропщи, детынька, не надо, если бы Господь забыл тебя, или не был к тебе милостив, то жива-то не была бы; только ты не видишь Его милостей, потому что хочешь своего и молишься о своем, а Господь знает, что тебе лучше и полезнее. Молись всегда, конечно, об избавлении тебя от скорбей и от грехов твоих, но под конец молитвы всегда добавляй, говори Господу: ”Обаче, Господи, да будет воля Твоя”».

О помыслах нечистых и хульных и о борьбе с ними старец постоянно говорил так: «Все помыслы такие отгоняй молитвой Иисусовой, а когда они очень уж будут докучать тебе, то ты, незаметно для других, плюнь на них и на диавола тебя смущающего. Ведь вот, когда при крещении христианин сочетается со Христом, он и на диавола и на дела его и дует, и плюет — так и ты делай!».

О чтении духовных книг и Святого Евангелия старец говорил: «Не ленись читать Слово Божие и духовные книги. Слово Божие поддержит и укрепит тебя в Истине». В первую очередь он советовал читать Авву Дорофея, Иоанна Лествичника, Иоанна Кронштадтского.

Об осуждении отец Алексий как-то сказал: «Осуждаем, детынька, оттого, что за собою не смотрим и себя наперед не осуждаем. Не осуждай никого, не клевещи и не давай неправильных советов ближним, ну а если тебе придется сделать это, то спеши исправить это зло»^[7].

______________

^[1] ЦГА Москвы. Ф. 4. Оп. 10. Д. 2097. Л. 10.

^[2] Евлогий (Георгиевский), митрополит. Путь моей жизни ... М., 1994. С. 279

^[3] Шмелев И. С. Старый Валаам. М., 2006

^[4] Фудель С. И. У стен церкви. М., 2005

^[5] Зосимовский патерик ... С. 68–69.

^[6] Головкин Н. А. Благословение святого Иоанна Кронштадтского ...

^[7] Четверухин И., протоиерей, священномученик ; Четверухина Е. Л. «Я всё переживаю с вами»: Житие и поучения преподобного старца Алексия Зосимовского. М., 2014

***

В РГБ хранится писарская рукопись «Семидесятилетнему старцу шестилетняя муза» — сборник поздравлений в стихах и прозе, преподнесенный преподавателями Вифанской духовной семинарии Платону, митрополиту Московскому в честь его семидесятилетия от 29.6.1806 г. с пометкой «В церковно-археологический музей от толмачевского диакона Феодора Алексеевича Соловьева» (РГБ (ОР). Ф.229. Платон, митрополит Московский (1737-1812). Платон (Левшин Петр Георгиевич), митрополит Московский : архивный фонд, 1768-1812. К. 9. Оп. 18).