Ровинский Константин Ипполитович, протоиерей

Константин Ипполитович Ровинский родился в июне 1862 года в имении Спасско-Руцкое неподалеку от села Спас-Углы Духовщинского уезда Смоленской губернии. Ровинские — древний дворянский род польского происхождения, в XVII веке принявший русское подданство и Православие.

После окончания Санкт-Петербургского университета Константин Ипполитович отбывал воинскую повинность вольноопределяющимся. Вышел в отставку в чине старшего унтер-офицера.

С 1887 года он служил чиновником в государственных ведомствах: кандидат на судебные должности в окружном суде г. Санкт-Петербурга, чиновник 1-го Ялуторского округа Тобольской губернии, податный инспектор в Сычевском уезде Смоленской губернии. С 1898 года Константин Ипполитович жил в Санкт-Петербурге, где служил начальником отдела Министерства финансов по департаменту окладных сборов, а с 1906 года — ревизором по податной части. С 1906 по 1918 годы — управляющий казенными палатами последовательно Курляндской, Тульской и Орловской (временно управляющий) губерний.

Оставил службу по болезни в 1918 году. 

Действительный статский советник.

Отличался благочестием и набожностью, твердой и глубокой верой, с детства знал и любил церковную службу. Избирался членом епархиального совета от мирян.

В августе 1919 года был арестован и только чудом не был расстрелян. По этапу отправлен в Москву. Освобожден из концлагеря 28 февраля 1920 года.

С 1919 по 1921 годы служил счетоводом в Иверской общине сестер милосердия на Б. Полянке в Москве, переименованной к тому времени в школу медсестер.

В 1920 году Константин Ипполитович познакомился и стал духовным чадом протоиерея Алексия Мечёва, который и благословил его стать священником. В 1921 году (в возрасте 59 лет) был рукоположен во иерейский чин по благословению святителя Тихона, Патриарха Московского и Всея Руси. Служил в церкви Иверской иконы Божией Матери при Иверской общине сестер милосердия вплоть до ее закрытия в конце 1922 года. Затем отец Константин перешел в храм свт. Николая в Кленниках. Обладая даром слова, он прекрасно проповедовал, его приглашали во многие храмы Москвы.

Примерно в 1927 году, духовником отца Константина Ровинского был (до своей кончины) иеромонах Дубровицкого монастыря Можайского уезда Сергий, который передал ему на сохранение несколько важных документов и рукописей^[1].

С 1929 года — духовный сын протоиерея Сергия Мечёва. 29 октября 1929 года арестован одновременно с ним. Ввиду преклонного возраста (ему было 67 лет) и слабого здоровья наказанием отцу Константину стала ссылка. Он выбрал город Владимир, и 11 лет прожил там вместе с женой^[2].

Имел близкое общение со священником Сергием Никитиным (будущим епископом Стефаном) и с его семьей. Сохранились записанные протоиереем Константином около 1937-го года беседы, обращенные к его духовным детям.

В 1937 году его вновь арестовали и осудили на 5 лет заключения в исправительно-трудовой лагерь. Освобожден в начале 1940 года. В марте 1941 года, уже овдовевшего, его тайно приняли в частном доме под Софрино, а с началом войны переправили в Тарусу Калужской обл. (по другим данным в Верею).

Скончался, по сведениям Татьяны Александровны Аксаковой-Сиверс (см. сноску ^[2]), в г. Тарусе, по другим данным — в г. Вязьме, в оккупации.

Дата смерти отца Константина Ровинского долгое время также считалась неизвестной. В воспоминаниях его праправнучки Ирины Алексеевой, опубликованных в последнем издании «Бесед старого священника со своими духовными детьми», сообщается, что его не стало 5 сентября 1942 года.

___________________

^[1] Речь идет о следующих материалах: «Рапорт архиепископа Сергия Японского», «Одна Церковь и две России», «Очерки по истории Церкви», «О послушании», «Обращение верующих Ленинградской епархии», «Письма епископа Виктора (Воитского)», «Письма епископов Димитрия и Сергия (от 27.12.1927 г. и 29.12.1927 г.)», «Моя вера», «Петиция Дивеевских монахинь», «Судьба веры в Бога в борьбе с атеизмом», «Увещание епископа Серафима Угличского», «Митрополит Сергий и собор 1917–1918 гг.», «Воспоминания о посещении о. Стефана в с. Богородском», «Послание имяславцев».

^[2] По воспоминаниям Татьяны Александровны Аксаковой-Сиверс, отец Константин Ровинский «был и сам по себе человеком замечательным. Прослужив долгие годы на государственной службе в прибалтийских краях, он во время революции пошел в священники и, будучи настоятелем одной из московских церквей, имел очень большое число почитателей и приверженцев. (Об этом я слышала еще в 20-х годах.) Во время моего знакомства с ним во Владимире К. И. был живым, приветливым человеком лет 60, небольшого роста, с добрым лицом русского склада. Жил он на правах гражданина, имеющего «-6», ходил в штатской одежде и лишь изредка служил обедню в одной из Владимирских церквей. Его жена, Юлия Павловна, была дамой с несколько капризным характером, но это не отражалось на ее отношении к моему отцу [статскому советнику Александру Александровичу Сиверсу], которое всегда было более, чем любезным. Потерявшие и сына и дочь, Ровинские обратились ко мне с просьбой разыскать их внучку, находившуюся, по их предположениям, в Ленинграде. Мне удалось через адресный стол найти указанную девицу и направить ее во Владимир…

За несколько дней до своей смерти отец указал мне на большую связку рукописей и сказал: «Танюша, здесь лежат воспоминания Константина Ипполитовича Ровинского, которого ты должна помнить по Владимиру. После того, как умерла его жена, он переселился в Тарусу, где во время войны оказался и я. Некоторое время мы жили вместе, и он умер на моих руках, передав мне свои записки, охватывающие период с 1885 по 1917 г. Я успел их немного отредактировать, но они в беспорядке, написаны на клочках бумаги, подчас неразборчиво и с помарками. Моя к тебе просьба — приведи всё это в порядок и сдай, куда следует!».

Живя в Полянах, я не могла приступить к выполнению отцовского наказа, и рукопись лежала в Москве у Шереметевых, но, переселившись в Ленинград, я с головой ушла в работу над этим исключительно интересным и ценным трудом. Теперь мемуары, дающие широкую картину государственной и общественной жизни России с позиций либерального земского деятеля и знатока крестьянско-земельного вопроса, перепечатаны мною на машинке и готовы к сдаче в рукописный отдел Ленинской библиотеки. Думаю, что труд этот недолго пролежит под спудом — он весьма актуален и не замедлит стать предметом изучения.» (Семейная хроника … Кн. 2. С. 113, 343-344).